– Думаю, я с вами согласна, шеф, – сказала Дилэни и хихикнула. – Я знаю, что «Беатриса-Браво» специально была разработана, чтобы поймать в ловушку Восьмой Флот. Полагаю, мне бы следовало бы испытывать разочарование, что этого нам добиться не удастся. Но, видев на что способна эта леди, я буду просто в восторге, если «Саламандра» будет где-то ещё, пока мы взламываем оборону домашней системы манти!
– Склонен присоединиться к вашему ликованию, – согласился Турвиль. – Ликвидация помимо всего прочего и Восьмого Флота безусловно была бы смертельным ударом, но даже если у них будет Восьмой Флот в целости и сохранности и с Харрингтон во главе, с манти будет покончено, если мы уничтожим верфи этой системы и оба защищающих её флота.
* * *
– Приближаемся к дистанции шестьдесят пять с половиной миллионов километров, сэр, – объявил коммандер Адамсон.
– Спасибо, Фрейзер.
Лестер Турвиль глубоко вздохнул. С того момента, как Адамсон сообщил, что они вошли в пределы досягаемости МДР манти, прошло восемь минут. Второму Флоту до предполагаемой точки поворота оставалось девятнадцать минут, но сближение без стрельбы не могло происходить вечно. Расстояние между флотами уже сократилось до 65 767 000 километров. Скорость Второго Флота составляла 20 866 километров в секунду, Флота Метрополии – 19 923 км/с, и они прошли уже почти семьдесят семь миллионов километров из разделявшей их дистанции. Турвиль всё ещё был более чем в 98 835 000 километрах от Сфинкса, но, с учётом его скорости, дальность действия его МДР составляла почти 72 030 000 километров. Манти вряд ли позволят ему беспрепятственно подойти намного ближе.
– Открывайте огонь, Фрейзер, – сказал он.
* * *
Сигнатуры импеллеров первых ракет начали заполнять экран. Себастьян д’Орвиль глубоко вздохнул при виде первого массированного залпа, устремившегося к его кораблям. «Очевидно, у них было полно подвесок на буксире, – подумал он, оценив количество ракет. – На самом деле даже больше, чем по моему мнению у них должно быть тяговых лучей. Но их первый залп будет наиболее уязвим для нашей РЭБ, – напомнил он себе. – А, тем временем, у нас самих есть несколько подвесок».
– Действуйте как было указано, капитан Гвинетт, – официально скомандовал он и увидел как по экрану прочь устремились иконки его собственных ракет.
В этот момент противник выпустил второй невероятно плотный залп.
* * *
Сорок восемь доподвесочных супердредноутов Себастьяна д’Орвиля несли подвешенными снаружи 27 840 подвесок и, теоретически, могли выпустить все ракеты из них одной могучей волной. На самом деле Флот Метрополии в целом нёс почти сорок девять тысяч подвесок, в которых было намного больше полумиллиона ракет. Немного более крупные супердредноуты Лестера Турвиля несли меньше подвесок, в каждой из которых было меньше ракет из-за того, что их МДР были более громоздки. Поэтому, хотя у него было в два с половиной раза больше кораблей, подвесок у него было больше едва вдвое, и в каждой из них ракет было на семнадцать процентов меньше. В результате у Турвиля было «всего» на шестьдесят четыре процента больше ракет, чем у Флота Метрополии.
Но у Лестера Турвиля были «ослики» Шэннон Форейкер, а значит каждое из предположений Себастьяна д’Орвиля насчет количества и размера залпов, которые он мог выпустить, было фатальным заблуждением. А ещё у него было намного больше каналов управления теми ракетами, которые он нес. Далеко не каждый из сорока двух мантикорских, грейсонских и андерманских СД(п) противостоящих ему был оснащен «Замочной Скважиной». Однако большинство были, и каждый из носителей подвесок д’Орвиля мог одновременно контролировать в среднем четыреста ракет. Но более старые, доподвесочные корабли могли контролировать каждый только по сотне, в то время как каждый из кораблей Турвиля был оснащён каналами управления на три с половиной сотни ракет. А используя технику ротации каналов управления Шэннон Форейкер, они могли увеличить это количество примерно на шестьдесят процентов. Поэтому Флот Метрополии мог эффективно управлять в сумме чуть менее чем двадцатью двумя тысячами ракет в залпе, а Второй Флот мог управлять восьмьюдесятью четырьмя тысячами ракет без использования ротации каналов. Хуже того, это число они могли увеличить почти до ста тридцати пяти тысяч, если были готовы поступиться вероятностью попадания, а «ослики» дали Турвилю возможность и в самом деле выпустить разом столько ракет.
Мантикорская система управления огнем была лучше, возможности мантикорских систем РЭБ и обеспечения прорыва были лучше, а мантикорские МДР были одновременно быстрее и маневреннее. Себастьян д’Орвиль мог уверенно ожидать, что его процент попаданий будет существенно больше, но это не могло превозмочь того факта, что Второй Флот мог наводить вшестеро больше ракет. Даже если бы вероятность попадания у Турвиля была вдвое ниже, республиканские силы добились бы втрое большего числа попаданий.
Дела Альянса обстояли не настолько плохо, как можно было бы заключить на основе сопоставления чисел. Помимо всего прочего, сброс и запуск такого большого количества ракет таким образом, чтобы их клинья не перекрыли друг другу каналы связи, был совершенно нетривиальной задачей. На самом деле Турвиль решил ограничиться не более чем восьмьюдесятью процентами максимальной теоретически достижимой плотности огня. А для того, чтобы освободить сектора запуска и управления даже для этого количества ракет, он был вынужден развести эскадры и тянущиеся за ними хвосты «осликов» и подвесок шире, чем ему хотелось бы. Расстояние между его кораблями, необходимое для обеспечения эффективного управления атакой, сделало более трудной координацию оборонительного огня. С другой стороны, доктрина ПРО Хевена намного сильнее мантикорской полагалась на количество противоракет, а не на их точность. Поэтому жертва эффективности была менее значима, чем могла бы быть.
Даже сейчас никто ни с одной из сторон не знал в точности, что произойдет, когда флоты носителей подвесок такого размера сойдутся в бою. Сравнивать было попросту не с чем, поскольку такого раньше не бывало. Надо сказать, что ещё ни разу за всю военную историю почти триста пятьдесят супердредноутов какого-либо типа не сходились в битве не на жизнь, а на смерть. За прошедшие века правилами стали тактический формализм, отсутствие решающих сражений и ограниченные потери. Хоть это и изменилось, по крайней мере в этом уголке галактики, но даже здесь большинству сражающихся ещё только предстояло осознать изменение реалий межзвездного побоища.
Битве за Мантикору предстояло стать новым и уникальным фактом в анналах космических войн. Это знал каждый в обоих флотах.
Но это было всё, что они знали на тот момент, когда ракеты отправились в полет.
* * *
В момент запуска противников разделяло 65 770 000 километров. Подлетное время более быстрых МДР Флота Метрополии составляло 7,6 минуты, а скорость сближения на тот момент, когда им предстояло обрушиться на Второй Флот, достигла 246 972 километров в секунду. Более медленным ракетам Второго Флота чтобы достигнуть своей цели понадобилось на пятнадцать секунд больше, а их скорость сближения составила «только» 237 655 километров в секунду.
