Командующий 33-й армией генерал-лейтенант М. Г. Ефремов
Командующим 33-й армией с июля месяца 1941 года был комбриг Онуприенко, под руководством которого она вела тяжелые оборонительные бои, отражая удары превосходящих сил противника, рвавшегося к Москве. Этим приказом комбриг Д. П. Онуприенко освобождается от должности командарма и назначается на низшую должность — заместителем командарма. Что послужило этому причиной, неизвестно. По всей видимости, командование Западного фронта стремилось таким образом усилить управление армией, путем назначения на должность командующего армией на столь опасном направлении, каким становилось, в силу складывавшейся обстановки, Наро-Фоминское направление, военачальника, имевшего необходимый опыт управления войсками.
Еще одной особенностью данного приказа является то, что командующим армией, согласно второму пункту приказа, был назначен генерал-лейтенант Герасименко. В приказе нет инициалов имени и отчества Герасименко, но, по всей видимости, речь идет о генерал-лейтенанте Герасименко Василии Филипповиче, который в первые месяцы войны командовал 21-й и 13-й армиями, а с сентября 1941 года был заместителем командующего Резервным фронтом по тылу.
Однако на должность командующего 33-й армией вместо генерал-лейтенанта В. Ф. Герасименко 19 октября 1941 года прибыл генерал-лейтенант М. Г. Ефремов, сдавший накануне командование 10-й армией, полевое управление которой было обращено на формирование штаба Калининского фронта, командующим которого был назначен генерал-полковник И. С. Конев
[5]. Вот такая получается «каша».
Чудом сохранившаяся фотография М. Г. Ефремова. Фото 1920 г.
Надо отметить, что экземпляр приказа, который был вскоре получен штабом 33-й армии, несколько отличался от того, который был подписан командованием фронта. В нем было не семь, а шесть пунктов: отсутствовал пункт «два» о назначении генерал-лейтенанта Герасименко командующим армией.
Сложившаяся к середине октября 1941 года оперативная обстановка, обусловленная выходом главных сил группы армий «Центр» к ближайшим подступам к Москве, требовала принятия неотложных мер по созданию нового рубежа обороны. Исходя из поставленных Ставкой задач, командование Западного фронта приняло решение по организации обороны столицы по возможным направлениям действия противника, который стремился наступать вдоль автомагистралей. Одно из этих направлений, Наро-Фоминское, и предстояло прикрыть соединениям и частям, вошедшим в состав 33-й армии.
Приказ штаба Западного фронта о воссоздании 33-й армии в новой организационной структуре
Октябрь 1941 года
18 октября 1941 года
В 6 часов утра 18 октября 1941 года офицер связи доставил в штаб 33-й армии вышеозначенный приказ командующего войсками Западного фронта.
На экземпляре приказа, сохранившегося в деле с документами оперативного отдела штаба 33-й армии, стоит подпись начальника штаба фронта генерал-лейтенанта В. Д. Соколовского, а также резолюция, написанная рукой начальника 1-го отделения оперативного отдела штаба армии, полковника M. Л. Олехвера: «Получено 6.00 18.10».
Маршал Советского Союза Г. К. Жуков в своих мемуарах, вспоминая об этом периоде битвы под Москвой, пишет:
«…В это тяжелое время Ставка усилила Западный фронт 33-й армией под командованием генерал-лейтенанта Ефремова М. Г. Она заняла оборону в районе Наро-Фоминска, в промежутке между 5-й и 43-й армиями»
[6].
Однако говорить об усилении Западного фронта 33-й армией не приходится, т. к. армия объединила в своем составе соединения, которые уже на протяжении определенного периода времени вели боевые действия в составе соседних армий Западного фронта и понесли при этом большие потери в личном составе, вооружении и технике. Исключение составляла лишь 1-я Гвардейская мотострелковая дивизия, перебрасываемая решением Ставки с Юго-Западного фронта.
Командарм 2 ранга М. Г. Ефремов. Фото 1939 г.
Командующий Западным фронтом, Герой Советского Союза генерал армии Г. К. Жуков
В данном случае имел место факт организации более рационального управления войсками по направлениям вдоль автомагистралей, ведущих к Москве, одно из которых, Киевское шоссе, и предстояло прикрыть войскам 33-й армии.
Получив приказ, комбриг Д. П. Онуприенко отдал указание исполнявшему обязанности начальника штаба армии полковнику Б. В. Сафонову о сборе необходимой информации о соединениях, которые должны были войти в состав армии для того, чтобы к установленному времени подготовить план действий на ближайший период. Онуприенко понимал, что в ближайшее время, пока не прибудет новый командующий, вся тяжесть организационной работы падет на него, тем более что до сих пор не прибыл и новый начальник штаба армии генерал-майор А. К. Кондратьев.
Дмитрий Платонович был, безусловно, обижен отстранением от должности командующего 33-й армией, тем более что за три месяца непрерывных боев, пока он ею руководил, у него не было особых нареканий со стороны командования фронта. Однако новость о том, что командующим армией назначен именно генерал-лейтенант Ефремов, он встретил с некоторым чувством удовлетворения. До этого им не приходилось встречаться, но он был наслышан о высоком авторитете нового командующего среди тех офицеров и генералов, кому довелось служить под его началом.
Членом Военного совета армии с июля 1941 года был бригадный комиссар М. Д. Шляхтин. У Марка Дмитриевича Шляхтина с комбригом Онуприенко сложились хорошие служебные и дружеские отношения, тем более что у них было много общего: одногодки, оба «выросли» в недрах системы НКВД.
