— Ладно, ребята. — Он старался говорить как можно более властно. — На сегодня хватит!
Шестеро мужчин и девушка замялись в нерешительности. Танцовщица даже потерла глаза, силясь сообразить, как это она не распознала в нарушителе спокойствия полицейского.
— Все — вон отсюда! — продолжал Чандлер, придавая голосу местный акцент. — Пока я не связался с вашими женами и матерями и не рассказал им, где вы проводите время.
Он продолжал оказывать давление на их сознание, пока все не покинули зал.
Чандлер вздохнул и немного расслабился. Чтобы держать под контролем мысли стольких людей, ему пришлось потратить изрядно энергии, и теперь надо крайне бережно распорядиться тем, что осталось.
Однако его не покидало тревожное чувство. Где Руби? Почему он так и не вышел взглянуть, что случилось? Чандлер решил, что ему все-таки придется потратить еще часть энергии и просканировать сознание всех, кто остался в клубе. В гримерной толклись три девушки, пытавшиеся припрятать свои чаевые, пока их не отнял Руби. Двое вышибал по-прежнему лежали без сознания. За стойкой прятался бармен. Никого похожего на Джека Руби. Однако…
Его внимание привлекло зеркало над барной стойкой, и он понял: это окно. Наверное, там кабинет. Он мысленно перенесся туда, но… за стеклом оказалось какое-то облако. Не чье-то сознание, распознавать которое он уже научился, но и точно не пустота.
Чандлер перевел взгляд на барную стойку и сбоку заметил дверь. Он подошел и открыл ее. Узкая лестница вела вверх.
Чандлер медленно поднимался по ступенькам, ни на секунду не оставляя усилий просканировать странное облако. У него были границы, но в то же время оно казалось каким-то безразмерным. Чандлер пытался охватить его взглядом, но каждый раз оно просто-напросто увеличивалось.
Наконец его голова вынырнула над полом. Это и верно был кабинет. Ковер на полу завален окурками, грязными пластиковыми стаканами и бутылками из-под содовой. О происхождении пятен в месте, подобном этому, было лучше не думать. Он поднялся до конца лестницы и огляделся.
Из темного угла кабинета послышался голос:
— Привет, Чандлер.
Он прищурился. Из темноты проступило лицо Мельхиора. Чандлер напряг все силы и предпринял отчаянную попытку проникнуть в его сознание. Перед ним было все то же облако. Чандлер пошатнулся и с трудом удержался на ногах.
Мельхиор улыбнулся, и только сейчас Чандлер заметил в его руках пистолет.
Щелкнул курок, но вместо выстрела послышалось шипение сжатого воздуха. Что-то острое вонзилось Чандлеру в грудь. Опустив глаза, он увидел торчавший у него из груди дротик и потерял сознание.
Вашингтон, округ Колумбия
20 ноября 1963 года
Казалось, со времени их последней встречи одиннадцать дней назад газет в квартире Чарлза Джаррелла стало еще больше. Коридор был забаррикадирован газетными штабелями. Чтобы пройти вглубь, нужно было боком протиснуться в гостиную, добраться до ее дальней стены и потом вновь выйти в коридор. Джаррелл провел БК в комнату, которая, судя по всему, некогда служила библиотекой или кабинетом. Несколько тысяч книг по-прежнему стояли на встроенных в стены полках корешок к корешку, образуя множество разноцветных полосок, как на одной из картин в квартире Пегги Хичкок.
Джаррелл плеснул виски в пару стаканов, стоявших на газетных кипах возле кровати. БК не сомневался: это были те же стаканы, из которых они пили в прошлый раз.
— Извини за беспорядок. Ты застал меня за уборкой.
— Уборкой?
— Вчера в квартире побывали люди из проклятой Конторы. Они проделывают это регулярно, так что мне приходится постоянно следить за тем, чтобы они ничего не нашли. — Продолжая разговаривать, Джаррелл снял несколько газет с одной стопки и переложил на другую.
БК огляделся: помимо пачек газет отдельные экземпляры валялись на полу и висели на стенах. Он чувствовал себя как внутри огромной скульптуры из папье-маше.
— Незаконное вторжение со стороны ЦРУ?
— Приблизительно раз в месяц, иногда чаще. Они стараются потом разложить все по местам, но я всегда могу определить, когда они здесь побывали. — Джаррелл разобрал одну из стопок на части, перетасовал, снова сложил и убрал в угол. — ФБР наведывается раза в два реже.
— Остается только КГБ, — заметил БК, стараясь придать тону шутливый оттенок.
— Люди из КГБ были раз или два. — Джаррелл продолжал воздвигать крепостную стену, окончательное сходство с которой придавали газетному валу проемы, похожие на бойницы для орудий. — Во всяком случае, насколько мне известно.
— Я хотел сказать, что в Нью-Йорке я… с ними столкнулся.
— Знаю, — проворчал Джаррелл, продолжая колдовать над газетами. — За каких-то восемь недель ты превратился из мелкой сошки КОИНТЕЛПРО в того, кого разыскивает и ЦРУ, и ФБР, правда, не имея понятия, кого именно они ловят. Однако должен признать, даже я был впечатлен, узнав, как ты разделался с Дмитрием Тарковым.
— Ты слышал об этом?
— Как и о том, что ты устроил в заведении мадам Сонг. — Джаррелл на секунду оторвался от газет и поднял взгляд на БК. — Что там у тебя?
— Я нашел его, — ответил БК. — Нашел и упустил.
— Мельхиора?
— Орфея! Чандлера. Я нашел и его, и Наз, но упустил обоих. — Он перевел взгляд на странного безумца, который раскладывал вокруг себя газеты с упорством крысы, пытающейся залезть на стеклянную стенку клетки. — Прошу прощения за визит, но я не знаю, что делать дальше. Все концы обрублены, и мне больше не за что зацепиться.
Джаррелл посмотрел ему в глаза и отвернулся. Потянувшись к стакану и обнаружив, что тот пуст, он подошел к БК и залпом осушил налитое ему.
— Сам не могу понять, почему тебе помогаю. Наверное, все дело в щенячьих глазах.
— Так что? — не унимался БК.
— Позавчера Мельхиора вызывали в Лэнгли по поводу небольшого происшествия на вокзале.
— Перестрелки? Я читал об этом в… газетах.
— Он сказал, что с ним встретился советский агент и начал задавать вопросы по Кубе, а когда он отказался отвечать, тот достал пистолет и пустил его в ход. История не выдерживает никакой критики, но вместо того чтобы задержать его, пока все не выяснится, Энглтон и Эвертон отправили его в Даллас. И поручили привезти агента, известного под псевдонимом Каспар.
— Одного из «волхвов»?
— Он только что вернулся после двухлетнего пребывания в Советском Союзе. Энглтон считает, что его могли перевербовать в КГБ, и велел Мельхиору привезти его для подробного отчета.
— У вас есть его адрес?
— Я позволил себе навести справки. Так, на всякий случай. — Джаррелл залез в одну из газетных пачек. Было невозможно вообразить, что ему удастся найти что-нибудь среди тысяч страниц, но он проглядел всего пару и уверенно вытащил экземпляр «Даллас таймс гералд». Первая страница была покрыта какими-то странными значками — чередовавшимися красными и черными крестиками и ноликами возле разных букв. Джаррелл внимательно изучил их и принялся писать адрес — буква за буквой.
