— Госпожа Брук! Это все-таки случилось! Это случилось!
— Что случилось, дорогая? — не поняла госпожа Брук.
— Я все испортила. Я очень, очень виновата.
Воспользовавшись шумихой, Трэвис выскользнул за пределы радиуса действия двух мечей.
— Давай драпать отсюда, — шепнул он, сжимая мне руку.
Я начал бочком пробираться к двери, поглядывая на принцессу. Она тихонько всхлипывала, но, заметив мои действия, неожиданно громко крикнула:
— Постойте!
Все, кто был в комнате, действительно застыли и уставились на нее. Стало тихо. Тут я сообразил, что только мы с Талией знаем про трехсотлетний сон этих людей. Сами они даже не подозревают, сколько времени спали.
Первой очухалась госпожа Брук.
— В чем дело, дорогая?
— Его нельзя отпускать, — заявила принцесса, указывая на меня.
— Почему?
— Потому что он меня поцеловал.
Теперь все взгляды сосредоточились на мне. Стражники вновь заметили Трэвиса, но на сей раз они сгребли нас обоих.
— Ты посмел оскорбить принцессу? — прорычал один из них, поднимая меч.
— Нет... то есть... я хотел сказать, что...
— Нет! — крикнула стражнику Талия. — Никто меня не оскорблял. Но он должен остаться.
— Кто вы такой? — повелительным тоном спросила госпожа Брук.
— Я — Джек О'Нейл... из Флориды... Кажется, я разрушил... как это у вас называется? Заклятие? Или проклятие? Можете меня не благодарить. Достаточно, если ваш охранник уберет свой меч от моей шеи, и я спокойно уйду.
Талия подбежала ко мне:
— Ты не можешь уйти. Ты разрушил злые чары. Знаешь, что это значит?
Я, естественно, этого не знал.
— Это значит, что ты — моя настоящая любовь.
— Девка-то чокнутая, — шепнул мне Трэвис.
Я не обратил на него внимания.
— Настоящая любовь? — повторил я. — Но я даже не знаю, как тебя зовут.
— Ты не знаешь моего имени? — теперь уже удивилась она. — Это легко исправить. Здесь все знают, как меня зовут.
— Кроме меня.
«И когда ты скажешь мне свое имя, нас выпустят отсюда?» — мысленно добавил я.
— Тогда пусть меня представят надлежащим образом.
Она посмотрела на пожилую тетку и сказала:
— Госпожа Брук, прошу вас.
Госпожа Брук кивнула, но, судя по кислой физиономии, ей очень не хотелось этого делать.
— Джек О'Нейл из Флориды, представляю вам ее королевское высочество, принцессу Талию.
Талия.
— Этикет требует после этого кланяться, — сказала мне принцесса.
— Значит, тебя зовут Талия. Я не знал.
— Но ведь ты назвал меня этим именем, когда...
— Да, помню, — замотал головой я. — Я тогда не знал, как тебя зовут. Просто мне показалось, что тебя зовут Талией. Будто мне кто-то шепнул твое имя.
— Настоящая любовь. Так и должно быть, — обрадованно закивала она.
Мне вновь подумалось, что у девочки действительно не все дома.
— Слушай, тобой, в общем-то, можно увлечься, но чтобы вот так сразу — и настоящая любовь...
— Но ты же меня разбудил! А меня мог разбудить только поцелуй, исполненный настоящей любви. И потом, я же прекрасная принцесса. Разве ты мог не полюбить меня?
Да легко!
Трэвис покосился на Талию, затем на крепкие руки стражников, потом снова на Талию.
— Слушайте, ваше королевское... может, вы все-таки отпустите нас?
— Да, — подхватил я. — Время уже позднее.
На самом деле время едва перевалило за полдень, но, может, эти люди измеряют его по-своему?
— Наша туристская группа заждалась, — совершенно невпопад добавил Трэвис.
— Ваше высочество, он — вор, — заявил стражник, держащий Трэвиса. — А тот, второй, скорее всего, его сообщник.
— Я не вор. И он — тоже. Мы случайно попали в ваш замок.
— Но когда мы его схватили, у него в руках была корона! — не унимался стражник.
— Возможно, он просто взял ее, чтобы получше рассмотреть, а потом положить на место. Я разрушил ваши колдовские чары. Спас всех вас. Неужели вам этого мало?
— Какие еще чары? — сердито наморщила лоб госпожа Брук. — О чем он говорит?
— Стража, немедленно отпустите этого человека! — потребовала Талия. — Он почетный гость и друг моего будущего мужа. Они оба останутся здесь на ужин.
«Будущий муж? Это она про меня?»
— Прошу прощения, но я не...
— Талия! — взвизгнула госпожа Брук. — Вам никак нельзя приглашать этого... простолюдина на ужин. Не забывайте: у вас сегодня бал по случаю вашего дня рождения.
Тут Талия снова расплакалась.
— Госпожа Брук, неужели вы до сих пор не поняли? Я же дотронулась до веретена! Веретена!
Мы все очень долго спали, а этот...— Она указала на меня.— Этот простолюдин меня разбудил.
— Вы... вы дотронулись... до веретена?
У «ванильного пудинга» отвисла челюсть.
Талия кивнула.
— Я не ослышалась?
— Нет.
Госпожа Брук обхватила голову руками и раскачивалась, будто у нее заболел зуб.
— Я же оставила вас всего на какие-то десять минут. А вы ухитрились дотронуться до веретена и заснули на... на...
— Триста лет.
— Боже мой! — Вид у этой госпожи Брук был просто жалкий. — Я этого не переживу. Не переживу.
Ничего, пережила.
— И вы говорите, вас разбудил...
— Этот бравый парень. Вы это хотели сказать? — спросил я, подмигивая госпоже Брук.
— Да, он меня разбудил, — еще раз подтвердила Талия и посмотрела на меня. — Ты останешься на ужин?
Я кивнул. Лучше их не сердить. Посижу, посмотрю, что у них едят. Надеюсь, что не жареных белок.
— Хорошо. Мы останемся. Я сейчас только позвоню в гостиницу и предупрежу.
Я полез в карман за мобильником.
— Что это? — спросила Талия.
— Телефон.
И она, и все остальные стали глазеть на мой далеко не новый мобильник.
— С помощью этой штучки можно разговаривать с другими людьми.
Можно, если бы не отсутствие сигнала. Мы находились вне зоны покрытия. И вдруг я вспомнил слова Талии: «Я проспала почти триста лет!» Если это так, мы попали, как это называется... в дыру во времени. Да, девочка, напортачила ты со своим веретеном!
