Я шагнул внутрь. Дом состоял из одной комнаты. Талии внутри я не увидел. Только Мальволию, теперь уже не в снах, а наяву. Она тут же впилась в меня своими черными глазами.
— Где Талия? — спросил я, даже не поздоровавшись.
Старуха усмехнулась:
— Она здесь, если сумеешь подойти к ней.
— Что значит «подойти к ней»? Я столько шел по этому бесконечному холму. Я ответил на все твои вопросы. Чего еще тебе надо?
— Все это были пустяки, — снова засмеялась Мальволия. — Чтобы быть достойным принцессы, ты должен столкнуться с драконом.
— С драконом? Я не могу...
Мне представилось, как дракон испепеляет меня своим огненным дыханием. Потом я задумался. Я ведь не предполагал, что отвечу на вопросы ведьмы, но ответил. Я не предполагал, что смогу три дня подряд идти с утра до вечера, преодолевая напор ветра. Однако смог. Возможно, впервые в жизни у меня появилась настоящая цель. Так чего мне бояться дракона? Если мне предстоит его убить, я справлюсь и с этим.
— Для битвы с драконом нужен меч, — сказал я ведьме.
— Не для всякого дракона нужен меч, — ответила она.
— Тогда какое оружие?
Она молча отодвинулась, и я увидел часть комнаты, которую до сих пор она загораживала собой. Это был... уголок офиса с письменным столом и офисным креслом. В кресле сидел мой отец. Перед ним громоздились две кипы папок, и на корешке каждой стояла крупная надпись: СРОЧНО. Высота кипы была не менее трех футов.
Заметив меня, отец нахмурился.
— Джек, это не может обождать? Видишь, я сейчас занят.
— Я не... Я пришел найти принцессу. Ты сам знаешь.
— Чтобы быть достойным принцессы, ты должен лицом к лицу столкнуться с драконом, — повторила Мальволия. — С твоим самым большим страхом.
Кивком головы она указала на мои руки. Только сейчас я увидел, что держу блокнот с планом сада. Я посмотрел на отца, потом на ведьму.
— Ты считаешь, я должен показать это отцу?
Мальволия кивнула:
— Твой самый большой страх.
Снаружи в ветвях свистел и завывал ветер. Я подошел к отцовскому столу. Каждый шаг давался мне тяжелее, чем путь к вершине холма.
— Пап, я тебе должен кое-что сказать.
Отец с трудом оторвался от бумаг.
— Ну что еще? — раздраженно спросил он, поглядывая на разложенные листы.
И тут разом начали звонить телефон на столе и отцовский мобильник. Я протянул блокнот.
— Вот, я тут... немного подурачился.
Мальволия кашлянула. Я расценил это как сигнал и повернулся к ней. Ведьма хмурилась.
— Я сказал не то, что собирался. Это план сада. Мой план сада. Я уже целую неделю его рисую. Сделал несколько эскизов.
Отец взял блокнот и склонился над моими эскизами. Его лица я не видел. Я стал разглядывать каштан, росший за окном. Ветер нещадно раскачивал ветки. Значит, Талии удалось ненадолго выбраться из дома. Она влезла на дерево, как я ее учил, и привязала зеленую тряпку. По сути, только это побудило меня отправиться на вершину и все выдержать. Умница, Талия!
— Ну и? — спросил меня отец.
— Я хочу этим заниматься, — сказал я. — Хочу быть ландшафтным дизайнером. У меня это получается.
— Ты так думаешь? — насмешливо спросил отец, закатывая глаза.
Я понял, что сам он думает по-другому, но ответил:
— Да, я так думаю.
И тогда дракон сделал то, чего я боялся больше всего. Нет, он не окутал меня своим огненным дыханием. Он расхохотался. Громко, безудержно, словно никогда не слышал ничего более смешного. Отец сотрясался от смеха. Он смеялся до слез, и они катились по его щекам.
— Ты — ландшафтный дизайнер? — спросил он между приступами смеха. — Ты?
— А что в этом плохого?
Мне отчаянно хотелось топнуть ногой, как в детстве. Рядом с отцом я частенько ощущал себя сопливым малышом. Но сейчас я не имел права вести себя по-детски.
Отец схватился за бока.
— Слушай, я плачу пятьдесят баксов в месяц парню, который талантливее тебя!
На отцовском столе прямо из воздуха возникла третья кипа бумаг — всевозможные книги и пособия по бизнесу.
— Вот что тебе надо, — заявил отец, перестав смеяться. — Взяться за ум и получить приличное образование в приличном колледже. У меня хватит денег на то, чтобы ты доучился там до конца. Я найду людей, которые помогут тебе это сделать. А после колледжа я возьму тебя к себе на работу.
— Ты возьмешь меня к себе на работу? Зачем мне это надо?
— Джек, а ты до сих пор не догадался? Ты — лентяй и неудачник. Мы с матерью делали для тебя все, но ты не достиг успеха ни в чем. Мы еще можем на что-то надеяться в отношении Мерилл. А ты, если не хочешь, чтобы мы считали тебя полным ничтожеством, должен во всем слушаться нас и выполнять наши требования.
Я давно не плакал от обиды. Но сейчас слезы были готовы брызнуть сами собой. Нет, такого подарка отцу я не сделаю.
— Это... это неправда, — кусая губы, выдавил я.
— К сожалению, правда. Ты — неудачник. Все твои интересы — это болтаться на ваших дурацких вечеринках. Ты даже не смог удержать Амбер.
— Амбер? — Такого выпада от отца я не ожидал, тем более что она никогда ему не нравилась.— А зачем мне ее удерживать? Это она меня бросила.
— Единственное, что у тебя получается, — находить оправдание своим проигрышам. Случай с Амбер — наглядное доказательство того, как ты ведешь себя в трудных ситуациях. Ты просто отступаешь и говоришь, что это тебе не нужно. Амбер потому и бросила тебя, что ты — неудачник. Тогда ты нашел в Европе эту девицу. Если у тебя не получится ее спасти и она умрет, ты решишь, что и она недостаточно тебе подходила. Это стереотип твоего поведения. Ты никогда ни к чему не относился всерьез. У тебя провал за провалом.
В глазах у меня потемнело от злости. Как отец смеет говорить так о Талии? Как у него язык повернулся сравнивать ее с Амбер? Мне хотелось наговорить ему кучу обидных слов, но я сдержался.
— Ты говоришь неправду. Я люблю Талию. И это серьезно.
Отец вновь захохотал. Его смех эхом отзывался из всех углов. Мне пришлось почти кричать, иначе он меня не слышал.
— Я всерьез люблю Талию! И всерьез намерен заниматься ландшафтным дизайном! Теперь я это понимаю. Если я и пойду учиться, то не бизнесу, а ландшафтному дизайну.
Отец перестал смеяться. Наконец-то он меня выслушает.
— Вот что, Джек. Раз уж ты заговорил о серьезности, я тоже скажу тебе вполне серьезно. Для работы в таких сферах, как ландшафтный дизайн, нужно иметь талант. А у тебя, как ни печально, его нет.
