Отец вытащил из-под груды пособий по бизнесу мой блокнот.
— Это даже не посредственность. Это — полный отстой.
— Как... как ты сказал?
— Полный отстой.
Отец никогда бы не произнес слов вроде «полный отстой». Это не его манера выражаться.
До меня вдруг дошло: он — не настоящий отец. Он — иллюзия, очередное испытание, устроенное мне Мальволией. Это образ отца, засевший у меня в мозгу, воплощение самых худших моих страхов. Ведьма была права: для сражения с этим «драконом» меч не нужен. Нужно спокойно и твердо заявить о своей позиции.
Я сделал глубокий вдох.
— Жаль, конечно, что тебе мой проект показался «полным отстоем»... Но, нравится тебе он или нет, я намерен заниматься ландшафтным дизайном. А сейчас я намерен сделать то, ради чего три дня добирался сюда, — спасти Талию. Мне некогда говорить с тобой, папа. Я буду очень благодарен, если ты без лишнего шума уйдешь с моей дороги.
— Ты не имеешь права так говорить со мной. Это что за неуважение к отцу?
Одной рукой отец теребил свои короткие волосы, а другой сердито смахивал со стола бумаги.
— Я же знаю: ты думаешь совсем по-другому. Ведь ты поехал со мной в Эфразию. Если бы ты действительно считал меня лентяем и неудачником, ты бы не стал тратить время. И когда я увижу тебя... настоящего, я обязательно покажу тебе свой проект. Он меня просто захватил. Уверен, тебе он тоже понравится. А пока...
Я махнул рукой. Отец, стол, бумаги — все растаяло. Я оказался прав.
— Ну что, у меня получилось? — спросил я Мальволию. — Я прошел все твои испытания?
— Осталось последнее. Взгляни туда.
На полу, на грубом матрасе лежала Талия. Или только ее тело? Вдруг она мертва? Или просто спит? Я подбежал к ней, упал на колени и схватил ее руку. Пульс прощупывался!
Талия шевельнулась. Она ровно дышала во сне.
Я тряс ее. Звал по имени. Бесполезно.
Тогда я понял, что надо сделать. Просто сделать, а не раздумывать, хватит ли моего поцелуя и достаточно ли она меня любит. Я склонился над нею, вспоминая все дни, проведенные вместе: начиная от побега из замка и до последнего вечера в Америке. Ведь это из-за нее так преобразилась Мерилл. Это она убедила моих родителей, что у меня в голове — не только вечеринки. А главное — она поверила в меня и в то, что мне действительно интересно. Не посмеялась, не назвала чушью. Значит, она любит меня. Я люблю ее и сейчас ей об этом скажу.
— Я люблю тебя, Талия, — прошептал я.
А потом я ее поцеловал. Талия вздрогнула и проснулась.
— Ты здесь?
Она оглядела комнату.
— Сколько же я проспала? Год? Или двадцать лет? А вдруг больше, и ты успел состариться? Дай мне посмотреть на тебя.
— Я целых три дня взбирался на этот холм, — сказал я.
— Значит, прошло всего три дня... Она снова оглянулась.
— А где Мальволия?
— Исчезла, — ответил я, уверенный, что так оно и есть.
— Как жаль, — вздохнула Талия. — Я хотела поблагодарить ее. Она была добра ко мне. Научила меня шить. Это платье я сшила почти сама.
— Красивое платье. Ты в нем еще красивее.
Мне не терпелось коснуться Талии. Я все никак не мог поверить, что она — живая, настоящая — здесь, со мной, и больше никуда не исчезнет.
Мы обнялись. Талия целовала мне лицо, щеки, волосы, глаза. Я целовал ее. Нам было не остановиться. Не знаю, сколько времени мы провели бы так, если бы не напоминание ветра. Он несколько раз громко хлопнул дверью.
— Пойдем, — сказал я.
Она в последний раз оглядела комнату, и мы вышли, плотно закрыв за собой дверь.
— А знаешь, о чем я думала? — спросила Талия, когда мы спускались вниз по склону.
— О чем?
Я остановился и снова начал ее целовать. Как-никак я спас принцессу и теперь мог целовать ее столько, сколько мне захочется и пока ей не надоест. Вокруг было непривычно тихо. Мы даже не заметили, как ветер угомонился.
— Я думала, что все произошло правильно. Ты с самого начала был моей настоящей любовью. Потому ты и попал тогда в замок. Потому я и проснулась. Здесь Мальволия ошибалась.
— Ты так считаешь?
— Да. Но у нее были свои причины. Знать бы, куда она пропала. Я бы не отказалась как-нибудь заглянуть сюда снова.
Мы оба посмотрели на вершину. Дом исчез, словно его и не было.
— Завершающий штрих, — улыбнулся я. — Слушай, давай прибавим шагу. Честно говоря, я очень хочу есть. Все три дня Мальволия держала меня на скудном пайке.
— А мне нужно поскорее увидеть отца. Хочу кое о чем с ним поговорить.
Она побежала, а поскольку мы держались за руки, я тоже побежал. Мы бежали все быстрее, и временами мне казалось, что мы летим.
Глава 49
ТАЛИЯ
Возле замка я вдруг вцепилась в руку Джека.
— Что с тобой? — удивился он.
— Я боюсь.
— Чего?
— Есть чего. Отец и неделю назад был на меня сердит за разрушение его королевства. Добавь к этому побег, полет на другой конец света. Еще и драгоценности свои потеряла.
— Ты их не потеряла, а оставила у нас. Мериял их нашла на матрасе. Шкатулку я привез.
— Знаешь, мне бы скорее простили потерю драгоценностей, чем то, что я влюбилась в простолюдина... Ты только не обижайся, Джек, дорогой мой. Мне все равно, какого ты происхождения, а вот моему отцу...
— Твоему отцу придется признать это как факт. Принцев, на которых он рассчитывал, давно уже нет.
— Но отец все равно может не согласиться с моим выбором.
— Вряд ли. Когда вы все проснулись, он был в скверном настроении. А когда ты исчезла и он стал тебя разыскивать... думаю, он многое понял... Может, ты боишься, что теперь, когда ты вернулась, он снова...
— Не знаю. Но мне почему-то страшно.
Джек хотел что-то сказать, но в этот момент ворота замка распахнулись, и к нам хлынула целая толпа. Слуги, придворные, фрейлины, стражники. Путаясь под ногами людей, к нам неслись жившие в замке собаки и кошки. Кудахтали откуда-то взявшиеся куры, мычали коровы, ржали лошади. В этой громко вопящей от радости толпе я заметила всех пятерых фей: Флавию, Селию, Виолетту, Лейлу и Ксантию.
Впереди шли мои родители. Думаю, Джек не обиделся на меня, но я выпустила его руку и с криком бросилась им навстречу.
— Отец, ты больше на меня не сердишься? — спросила я, едва отдышавшись после его объятий.
— Ни в коем случае, сокровище мое.
