Движение воюющих армий с старой калужской дороги на новую
Письмо Маршала Бертье Князю Кутузову. – Ответ. – Прибытие Наполеона на новую Калужскую дорогу. – Распоряжение его насчет новой операционной линии. – Князь Кутузов узнает о появлении неприятелей на новой Калужской дороге. – Движение Дохтурова к Аристову. – Донесение его о прибытии Наполеона в Боровск. – Распоряжения Князя Кутузова. – Армия выступает из Тарутина. – Письмо Князя Кутузова к Г-же Нарышкиной. – Тарутинский памятник. – Числительная сила Русской армии.
Мы оставили Наполеона на старой Калужской дороге, в Троицком, между тем как армия его поворачивала оттуда вправо, к Фоминскому, на новую Калужскую дорогу. Желая скрыть от Князя Кутузова сие движение, особенно выход свой из Москвы, Наполеон вздумал войти с ним в переговоры. Он приказал Бертье отправить к Князю Кутузову следующее письмо, умышленно выставив на нем, будто оно писано из Москвы: «Генерал Лористон имел поручение предложить Вашей Светлости о принятии мер, чтобы войне дать ход, сообразный с установленными правилами, и избавить край от всех бедствий, кроме тех, какие неизбежны в военное время. В самом деле, опустошение собственной земли столь же вредно для самой России, сколь прискорбно Императору Наполеону. Ваша Светлость легко постигнете, как важно для меня узнать окончательное решение вашего Правительства по сему предмету».
Ответ Князя Кутузова: «Полковник Бертеми, принятый лично мною, вручил мне ваше письмо, содержание коего уже представлено Государю и, как без сомнения вам известно, отправлено с Князем Волконским. Однако, по дальности расстояния и дурным дорогам в настоящее время года, нельзя еще было получить ответа. И так мне остается только сослаться на сказанное мною Генералу Лористону, относительно сего дела. Здесь позвольте повторить истину, которую, конечно, вы сами уважите: ту, что хотя я и желал бы, но очень трудно удержать народ, раздраженный всем, совершающимся в его глазах, народ, уже 200 лет не знавший войны внутри Государства, готовый жертвовать собою за Отечество и неспособный различать, что именно принято или воспрещается в войнах обыкновенных. Относительно же армий, мне вверенных, надеюсь, что в образе действия их все признают правила, отличающие народ храбрый, доблестный, великодушный. Я никогда не знал иных правил в моей долговременной военной службе и надеюсь, что неприятели, с которыми я сражался, всегда в этом отношении отдавали мне справедливость».
Главная выгода, извлеченная Наполеоном из сей переписки, состояла в получении удостоверения через Бертеми, принятого Князем Кутузовым в Леташевке, что Русские еще не выступили из Тарутина. Это известие подало Наполеону надежду совершить беспрепятственно предпринятое им боковое движение с старой Калужской дороги на новую. 9 Октября он выехал из Троицкого в Игнатово, в промежутке сих дорог, где тянулись его войска, в том самом порядке, как они выступили из Москвы. В авангарде шел Вице-Король, 9-го числа прибыл он в Фоминское и соединился с пехотной дивизией Брусье и конной Генерала Орнано, находившимися там уже несколько дней. Гвардия и Даву следовали за Вице-Королем. На старой Калужской дороге остался Ней, к которому должен был присоединиться сборный корпус Мюрата и вместе с ним преследовать общему движению на Фоминское, где 10 и 11 Октября сосредоточилась вся армия. 10 Октября прибыл Наполеон в Фоминское и лично производил обозрение, на дальнее расстояние влево, высматривая, не показывается ли ему во фланг с той стороны Русская армия, что особенно озабочивало его. Не видя там никого, кроме разъезжавших поодиночке казаков отряда Дорохова, Наполеон приказал Понятовскому идти на Верею, открыть сообщение с Можайском и послать разъезды к Медыни; армию двинул он на Боровск, а сам остался на несколько часов в Фоминском, для извещения Генералов, находившихся в Вязьме, Смоленске, Орше и других местах, что избирает новый путь действий и идет через Калугу на Ельню. Самое важное повеление послано было к Виктору, который, находясь в центральном положении, долженствовал служить резервом главной армии и Сен-Сира, и оплотом на Березине. Наполеон писал Виктору: «Если ваш корпус не был вынужден сделать какого-либо движения против Графа Витгенштейна или Чичагова, то пошлите одну пехотную дивизию и одну кавалерийскую бригаду на Ельню, а оттуда для соединения с главной армией на Калугу; до тех пор, то есть до соединения моего с сими войсками, и пока они не проложат нового пути на Ельню, я принимаю операционную линией дорогу из Калуги через Юхнов, Знаменское и Вязьму, а потом, когда войду в сношение с вами, через Ельню и Смоленск. На каждой станции по этой дороге учредите этапы, поставьте на них по 100 человек и заготовьте лошадей для эстафетов». Находившемуся в Можайске Жюно велено отступить к Вязьме, а генералу, командовавшему в Вязьме, идти в Юхнов. Окончив распоряжение, Наполеон отправился 11 Октября в Боровск, с уверенностью прийти в Калугу прежде Князя Кутузова.
Таковы были действия и намерения нашего врага, со времени выступления его из Москвы до прибытия в Боровск. Обратимся к вождю Русских сил. О первом появлении на новой Калужской дороге французов, то есть дивизий Брусье и Орнано, Князь Кутузов немедленно был извещен Дороховым, стоявшим в Катове, где ежедневно имел он сшибки с неприятелями и не оставлял их в покое. От взятых им 7 Октября пленных узнал он, что к Фоминскому пришли Брусье и Орнано. «Удостоверясь в сем лично, – доносил Дорохов, – думаю, что неприятель намерен удержать Фоминское и, может быть, пользуясь превосходством сил, истребить вверенный мне отряд. Я оставил на прежних местах легкую кавалерию, а с остальным отрядом отошел к Корякову. Я стараюсь скрывать от французов мои силы и, кажется, уверил их, что мой отряд состоит из одной кавалерии, без пехоты и пушек. Думаю, что ободренные этою мыслью, они пойдут вперед, чтобы занять Катово, за что надеюсь строго наказать их»
[453]. По получении сего донесения тотчас посланы были из Тарутина 2 полка пехоты в подкрепление Дорохова. Фельдмаршал возлагал полную надежду на его опытность и был уверен, что неприятельские движения не ускользнут от него. Следующие строки из донесения Дорохова могут послужить доказательством его верного взгляда на военные соображения и того, что Князь Кутузов мог быть спокоен, поручив ему наблюдение одного из самых главных путей. «Что касается до движения Брусье, – пишет Дорохов, – то полагаю оное необходимым для неприятеля по следующим причинам: коль долго армия французская находилась около Москвы, то линия коммуникации ее простиралась от Можайска до Москвы, но теперь неприятель находится около Воронова, выбирая себе кратчайшее сообщение, открыл оное на Вороново и Ожигово и оттоль на Кубинское и Можайск. Для прикрытия сей линии нужны ему Фоминское и Борисов. Но так как сие действие неприятеля может быть предварительным движением целой его армии на Боровск, то я за нужное почел взять все меры, чтобы как можно скорее быть извещаему о всех его движениях». Это донесение свидетельствует также, что без меры прославленное движение Наполеона на новую Калужскую дорогу было предусмотрено Дороховым и отнюдь не удивило русских, как о том пишут иностранцы.
