Для совокупности происшествий, бывших в начале войны на западных пределах Империи, остается упомянуть о корпусе Эртеля, стоявшего в Мозыре, и о Бобруйской крепости, в окрестности которой отправил Наполеон из Могилева пехотную дивизию Домбровского и кавалерийский корпус Латур-Мобура. Последний еще не успел дойти до своего назначения, как был обращен назад к главной армии, где Наполеон почитал присутствие сего корпуса нужнее, чем у Бобруйска. Домбровскому велено было охранять Могилев, Минск и путь неприятельских сообщений, наблюдая за отрядом Эртеля и Бобруйском. Оставив несколько войск на коммуникационной линии, расположился он с главным отрядом в Свислочи, рассыпал в разные стороны разъезды и несколько раз обозревал Бобруйск, но не вызывал Игнатьева к сдаче. Не имея осадной артиллерии, Домбровский не мог ничего предпринять против Бобруйска и ограничивался легким обложением сей крепости. Изредка бывали у него перестрелки с гарнизоном и разъездами Эртеля, против которого Князь Шварценберг имел повеление послать особый отряд. Он тогда только исполнил сие приказание, когда удостоверился в отступлении Тормасова, и по переходе 3-й армии за Стырь отправил Генерала Мора, с 5000 человек, наблюдать за Эртелем, который, для содержания края в повиновении, употреблял убеждения, а иногда и строгие наказания ослушных. Его меры были действительны только до тех пор, пока не появлялся неприятель, но как скоро прибывали в какой-либо город или местечко отряды и разъезды Домбровского и Мора, то обыкновенно возникали беспорядки.
Что касается до Дунайской армии, соединение с которой было поводом к отступлению Тормасова за Стырь, то она при вторжении Наполеона в Россию стояла в Валахии, где Чичагов ожидал ратификации мира, делая между тем приготовления к походу в Далмацию. Для этого хотел он разделить Дунайскую армию на две части. С одной частью, из 17 250 пехоты, 1995 конницы, 550 казаков, 12 батарейных и 24 легких орудий, располагался он выступить сам в Далмацию, а остальные за тем войска послать во фланг Австрийцам, находившимся против Тормасова. В тот самый день, как 1-я армия входила в лагерь при Дриссе, авангард Дунайской армии тронулся из Валахии в Сербию, под начальством Генерал-Майора Графа Орурка. Его отряд состоял из полков: Волынского уланского, 3 пехотных, 1 казачьего и роты артиллерии. Вскоре после выступления авангарда, 15 Июля, получено Чичаговым посланное от Государя из Смоленска повеление не ходить к Адриатическому морю, но обратиться назад для соединения с Тормасовым. 19 Июля, когда Барклай-де-Толли и Князь Багратион приближались к Смоленску, выступила Дунайская армия в Волынскую губернию, чрез Фокшаны, Бырлат, Яссы, Хотин, Заслав и Острог. 13 батальонов и 19 эскадронов оставлены на Дунае для охранения крепостей и наблюдения Турецкой границы. Прочие войска разделены на 5 корпусов: Графа Ланжерона, Воинова, Эссена, Булатова и Сабанеева. Авангард, находившийся в Сербии, не мог присоединиться к армии перед ее выступлением и следовал позже. Когда отряду сему, поступившему под начальство Генерал-Майора Лидерса, вместо Графа Орурка, отозванного к армии, велено было возвращаться из Сербии, Сербы прощались с Русскими, как с братьями; на каждом переходе заготовляли в изобилии подводы, вино, продовольствие и жаловались только, зачем Русские не берут их с собой воевать вместе против французов
[130].
Действия графа Витгенштейна
Повеления Графу Витгенштейну и Удино. – Переправа неприятеля через Двину. – Марш на Клястицы. – Дело при Якубове. – Сражение под Клястицами. – Дело при Обоярщине. – Смерть Кульнева. – Дело при Головчице. – Причины, почему Граф Витгенштейн не атаковал Полоцка. – Действия Макдональда. – Важные следствия победы под Клястицами. – Дело при Свольне. – Сражения под Полоцком 5 и 6 Августа. – Прекращение военных действий на Двине. – Смелость и польза действий Графа Витгенштейна. – Признательность к нему соотечественников.
При выступлении 1-й армии из Дриссы к Витебску Граф Витгенштейн оставлен был на правом берегу Двины, с повелением прикрывать край от Двины до Новгорода и, если бы обстоятельства допустили, перейти на левый берег Двины и разбить находившегося там неприятеля. Повеление, данное Наполеоном Маршалу Удино, при движении главной армии его к Витебску, состояло в очищении правого берега Двины от Русских войск и в сильнейшем по возможности напоре на них. Граф Витгенштейн и Удино, оставшись отдельными от армий, скоро начали свои действия. Первый стоял в Покаевцах, второй поднимался от Дриссы, по левому берегу Двины, к Полоцку, и занял его 14 Июля, не быв на переправе через Двину тревожим нашими войсками. Другая часть его корпуса переправлялась в Дисне. Из Полоцка Удино продолжал движение по Петербургской дороге, к Сивошину. Граф Витгенштейн, узнав в Покаевцах, что неприятель переправляется в Дисне и что часть пехоты и конницы его уже перешла на правый берег Двины, послал в Волынцы Генерал-Майора Балка с отрядом, узнать, куда Французы берут свое направление, а авангард отправил на левую сторону Двины, с приказанием беспокоить тыл неприятеля. Это было 10 Июля
[131]. На другой день Граф Витгенштейн удостоверился из донесений Балка в действительной переправе Удино, однако же думал, что «это только одна диверсия, предпринимаемая для того, чтобы отвлечь войска нашей главной армии, и приостановить их действия»
[132].
Пленные, взятые разъездами, показали, что в неприятельской армии терпят большую нужду в продовольствии, что в тылу ее много бродяг и отсталых обозов, что по причине негодности лошадей артиллерия тащится медленно и что в обеспечение тыла отправлены Маршалом Удино два кавалерийских полка. Основываясь на сих сведениях, Граф Витгенштейн решился на следующее: 1) Оставить отряд Балка в Волынцах для наблюдения за перешедшим на правую сторону Двины неприятелем. 2) Другому отряду занять Покаевцы для обороны мостового укрепления и удержания там неприятеля. 3) С прочими войсками переправиться в Друе и ударить в тыл Французам. «Сим способом, – доносил Граф Витгенштейн, – может быть, удастся мне воспользоваться их беспорядком»
[133]. Согласно сим предположениям Граф Витгенштейн выступил к Друе, но, пришед туда, получил от Балка, из Волынцов, донесение, что неприятель идет к Себежу и в больших силах находится в Замшанах. Желая выполнить данное ему повеление, то есть принимать основанием действий Себеж, Псков и Новгород, Граф Витгенштейн отменил намерение переправиться с корпусом в Друе, послал за Двину только Кульнева для поисков, а сам со всеми силами хотел идти к Себежу для встречи и предупреждения неприятеля. «Может быть, – доносил он из Друи, – вынужден я буду дать сражение, чтобы приостановить Удино в его предприятиях, а если он будет гораздо превосходнее меня в силах, тогда буду отступать на Псков»
[134]. Кульнев выполнил данное ему поручение с обыкновенным своим мужеством, рассеял несколько неприятельских команд на левом берегу Двины и взял до 200 человек в плен. В тот же день, 13 Июля, получено было донесение от Балка, извещавшего, что неприятель остановился у Сивошина. Граф Витгенштейн немедленно выступил из Придруйска к Замшанам, где удобно было встретить Французов, куда бы они ни направились. На марше к Замшанам, в Расицах, первой почтовой станции от Придруйска, прибыл к Графу Витгенштейну нарочный от командовавшего отрядом в Динабурге, Генерал-Майора Гамена, с донесением, что Макдональд переправляется у Якобштата и берет направление на Люцын. Тотчас отправлен надежный офицер, для удостоверения в справедливости сего известия; в случае основательности его Граф Витгенштейн хотел идти на Макдональда и сразиться с ним
[135]. Спустя несколько часов получено донесение от Кульнева, все еще находившегося на левом берегу Двины, что он опять имел удачное кавалерийское дело и взял в плен до ста человек. Между ними находился один офицер Генерального Штаба, который говорил и показывал записку, что в селении Белом, на дороге из Полоцка в Сивошино, собирается весь корпус Удино; что главная квартира Маршала и две дивизии его уже в этом селении, а третья должна также туда прибыть; что Удино идет на Себеж, с намерением соединиться там, в тылу Графа Витгенштейна, с Макдональдом, и отрезать наш корпус от Пскова. Сие чрезвычайно важное показание обнаружило нашему Генералу всю опасность его положения и указало ему, чем именно надлежало начать. Он положил управиться сперва с Удино, как с неприятелем, ближе Макдональда к нему находившимся. «Я решился, – доносил он, – идти сегодня же в Клястицы, на Псковской дороге, и 19-го числа на рассвете атаковать Удино всеми силами. Если с помощью Всевышнего я счастлив буду и его разобью, тогда уже с одним Макдональдом останусь спокоен»
[136].
