Гришин не ответил, но умом понимал, что Герман прав. По крайней мере, он таких идиотов не видел.
— Единственное, что может доказать мою невиновность в убийстве Константина, — это видеозапись с камер наблюдения моего подъезда. Только она доказывает, что я был дома и никуда не выходил той ночью. Я не удивлюсь, если после того, как они получат все материалы дела, эта запись исчезнет. Как исчезли мои отчеты по грантам.
— Каким грантам?
Герману пришлось выложить все содержание приятной беседы с человеком из органов.
— Я не сомневаюсь, эти ребята смогут все обставить красиво, они не дадут мне выбора. А кто я, чтобы идти против такой махины? Вот и вы не верите мне. А с чего, собственно, вам верить? Но я ни за что не буду «красной кнопкой» в руках власть имущих.
Гришин не знал, что думать — верить или не верить. До этого момента все рассказы про сверхспособности и экстрасенсов казались ему сказками, выдумкой. А уж чтобы этим интересовалась федеральная служба безопасности… Так вообще, мысль подобна алкогольному бреду. Но, как ни крути, факты остаются фактами. Не просто так забирают у них оба дела.
— И что вы собираетесь делать?
— Не знаю… Бежать. Ведь кто-то добрался до Олега и Константина. И я пока не знаю кто. Может, ФСБ… А если не они, то получается, что еще кто-то может охотиться за мной.
Тут к Герману пришло осознание, что он — мишень. Мишень с завязанными глазами. А невидимый охотник гонит на него свару голодных собак, жаждущих крови.
— Если ФСБ, то… хотя мне не верится, что все это возможно, но… уйти вам будет сложно, — начал рассуждать Гришин, — но они могут защитить вас от других преследователей, если вы подозреваете, что кто-то…
— А кто защитит меня от ФСБ? Я не буду оружием!
— И куда вы?
— Не могу сказать, извините… Я надеюсь, вы отпустите меня. Дело я вам вернул. Вы меня не видели, и ко мне никто не проникал. По рукам?
— По рукам.
Молодой следователь встал, взял фиолетовую папку и пошел к выходу. На пороге задержался, оглянулся на Германа и тихо произнес:
— Берегите себя.
44 глава
Великий комбинатор
— Слушай, Гарик, ты же не собираешься в ближайшее время за границу? — кошачьим голоском протянула Светлана, сидя на кожаном кресле в шикарно обставленном холле местной компании связи.
— Так, и что ты задумала? — протянул не без ехидства мужчина лет сорока пяти, коротко стриженный и в дорогом костюме.
— Да понимаешь, — и Светлана кокетливо покрутила на пальчике прядь иссиня-черных, переливающихся на солнце, волос, — я тут с другом решила на выходные в теплые края сгонять, а у него загранпаспорт кончился, срок истек. — Она изобразила грустную гримасу, вытянув вперед нижнюю губку, подобно надувшемуся ребенку.
Глаза у мужчины округлились от удивления. Он смотрел на Светлану из-под элегантной оправы узких очков.
— Так ты что же, своего любовника по моему паспорту хочешь провезти?
— Да ладно тебе, Гарик, — протянула Светлана, — ну по старой дружбе. Кредитов на тебя брать не собираемся, не боись.
Мужчина расслабил узел галстука, выдохнул и произнес:
— Ну ты аферистка! Чертовка, а? И ты думаешь, что это сработает? Там же фотография.
— Да сработает, конечно. Для безвизовой-то страны. Я же помню, у тебя еще старого образца был. А там ни отпечатков, ни этой биометрической премудрости. Внешне вы очень похожи. Я же тебя все забыть не могу, во всех только тебя выискиваю, — и она улыбнулась самой соблазнительной улыбкой, какая только была в ее арсенале.
Этот нехитрый прием на мужчину подействовал. Его губы тоже расплылись в самодовольной улыбке.
— Вот чертовка, а, — приговаривал он не без удовольствия, — ладно, будет тебе загранпаспорт. Только если вовремя не вернешь, я его аннулирую как утерянный. Поняла?
— Спасибо, спасибо, спасибо, — запищала Светлана и повисла у него на шее.
Гарик оглянулся в поисках нежелательных свидетелей. Но, к его счастью, холл пустовал. Золотая гладь кольца на безымянном пальце правой руки говорила о том, что волевой и успешный с виду мужчина выполнил бы любую просьбу своей бывшей подружки.
Светлана, довольная собой, выпорхнула из офисного здания. Одно дело сделано. Осталось добиться приблизительного сходства с фото, и билеты в руках.
Примчавшись домой, она перво-наперво забронировала авиабилеты и принялась доставать купленные в магазине для профессиональных парикмахеров принадлежности. Прическа у Германа, конечно, обладает своеобразным шармом, но уж совсем не похожа на фото в его новом паспорте. И хотя делать мужские стрижки Светлана никогда не училась, это не останавливало ее. Подумаешь, ну криво если даже немножко выйдет, что с того? Кто будет приглядываться? В том, что вдруг не справится с таким плевым делом, она даже не думала.
К приходу Германа Светлана уже была во всеоружии. Для нового образа все готово! Верхнюю одежду она также продумала загодя — плащ заменится на пальто. Она уже прикупила — светло-серое, с широким шарфом будет смотреться отлично. И очки в черной оправе не забыла. Обычные антибликовые стекляшки — для работы за компьютером. Но кто догадается? Зато во всем этом Герман преобразится так, что его мать родная не узнает.
Герман долго рассматривал фото в паспорте и рядом на двух языках пропечатанное его новое имя: «Гарик Мурадян», и только на русском отчество — «Грантович». Мужчина на фото не то чтобы уж очень был похож на армянина: деловая короткая стрижка, строгие очки, галстук, пиджак. Но все же — густые черные брови, словно подведенные глаза, смотрящие сквозь стекла очков, пухлые губы расцвечивали черно-белый снимок. Колоритная внешность, ничего не скажешь. А в Германе? В Германе-то даже намека на горячую армянскую кровь не сыскать.
— Ничего, — уверенно сказала Светлана, — где наша не пропадала.
— Но ведь…
— Прическу изменим, — продолжала она, усадив своего подопытного на табуретку перед зеркалом. Импровизированный салон располагался на кухне, поскольку там не было ковра, что упрощало последующую уборку, да и все под рукой. На крайний случай можно сразу сунуть клиента под кран с водой. Герман с ужасом глянул на ножницы, ожидавшие своего звездного часа на столе. — Вот и краску я взяла. Брови у тебя будут как смоль. И ресницы — закачаешься. Девки обзавидуются. Из тебя сейчас такого Мурадяна сделаем!
Герман покорился, отдался полностью во власть новоявленного стилиста. Мельком поглядывал то на воодушевленное и сосредоточенное лицо Светланы, то на чудо химической промышленности — краску для волос. От нечего делать его взгляд гулял по стенам и кухонным полочкам. На одной, что была ближе к нему в навесном и открытом настежь шкафчике, он увидел коробочку из-под похожей краски, только красовалась на ней не жгучая брюнетка, а блондинка. Рука Светланы нырнула в глубь шкафчика, что-то вытянула из него, зацепив ту самую упаковку так, что она развернулась лицевой стороной наружу. Герман прочитал: «Платиновый блонд». И задумался — как бы Светлана выглядела, реши она сменить цвет волос? Но образ блондинки никак не увязывался с горячей гречанкой. Он тут же перевел глаза на женщину, пыхтящую над его шевелюрой, и посторонние мысли растворились в волнительном ожидании новой внешности.
