Детина исчез, словно его и не было.
— Флетч, нам нельзя здесь оставаться! — воскликнула Синтия, и я в душе согласился с ней. В пещерке мы у бандитов как на ладони. Пока их помыслы сосредоточены на волке, самое время улизнуть.
Синтия опередила меня. Я поспешил за ней, оступился на крутом склоне и съехал на заду чуть ли не прямо в ручей. Споткнувшись, я выронил ружье; я хотел было вернуться за ним, но что-то просвистело над моим ухом и вонзилось в склон холма не далее, чем в трех футах от меня. В воздух взметнулся небольшой фонтанчик земли и камней. Я быстро откатился в сторону и бросил взгляд на гребень холма. Над деревом, на ветвях которого примостилась чучелоподобная фигура, плавал клуб голубого дыма.
Я не стал искушать судьбу.
Синтия скрылась в узком овраге, по дну которого бежал ручей; я кинулся за ней. За моей спиной дважды громыхнули ружья, но пули, должно быть, ушли в «молоко», потому что я не слышал их свиста. Скоро, успокоил я себя, мы окажемся для них не досягаемы. Самодельные ружья с пулями, набитыми самодельным порохом, не могут бить на большое расстояние.
Продвижение по оврагу напоминало бег с препятствиями. Крутые склоны холмов с обеих сторон, здоровенные валуны, что когда-то скатились с них, прихотливые изгибы ручья — словом, все возможные удовольствия. О тропинке приходилось только мечтать. На путешествие по этому оврагу можно было отважиться лишь в случае крайней необходимости. Поэтому я бежал, не разбирая дороги, уворачиваясь от деревьев и валунов и перескакивал через ручей, когда тот преграждал мне путь.
Я нагнал Синтию у огромной кучи камней, которую с ходу было не перевалить. Дальше мы двинулись уже вместе. Я заметил, что она идет с пустыми руками.
— Я бросила его, — сказала она, имея в виду ружье Детины. — Оно было такое тяжелое и очень мне мешало.
— Ничего страшного, — утешил ее я. В самом деле, страшного ничего не произошло. Обе винтовки были однозарядными, а у нас при себе не было ни пуль, ни пороха, не говоря уж о том, что мы совершенно не представляли, как эти ружья заряжать. Они были весьма неудобными в обращении, и у меня сложилось впечатление, что надо было извести немало пороха и пуль, прежде, чем научиться из них стрелять более-менее метко.
Мы добрались до места, где овраг, по которому мы шли, соединялся с другим, — такой же V-образной формы.
— Пойдем по нему вверх, — предложила Синтия. — Они знают, что до сих пор мы спускались.
Я кивнул. Если они погонятся за нами, то, может быть, решат, что мы выбрали дорогу полегче и двинулись дальше вниз по оврагу, который начинался у скалистой пещерки.
— Флетч, — сказала девушка, — мы все оставили там. Мы позабыли взять рюкзаки.
Я заколебался.
— Пойду вернусь, — решил я наконец. — Ты иди, я тебя догоню.
— Нам нельзя разлучаться, — сказала она. — Мы должны держаться друг друга. Если бы Элмер был с нами, всего этого не случилось бы.
— Волк загнал их на деревья, — проговорил я. — А тех, кто удрал, давно и след простыл.
— Все равно не пущу, — ответила она. — Они вооружены. И потом, их слишком много. Волку просто не под силу справиться с ними со всеми.
— Ты увидела их, — пробормотал я, — и потому стукнула нашего приятеля сковородкой.
— Да, — подтвердила она, — я увидела, как они крадутся по склону холма. Сказать по правде, я бы и так его огрела. Мы не могли довериться им, Флетч. И никуда ты не пойдешь. Иначе мне придется идти с тобой, а я боюсь.
Я отступился. Честно говоря, не знаю, что на меня подействовало сильнее: доводы Синтии или мое собственное нежелание возвращаться.
— Ладно, — согласился я. — Потом, когда переполох уляжется, мы вернемся и заберем наши пожитки.
Я отчетливо сознавал, что у нас в избытке возможностей не вернуться никогда. Впрочем, бандиты наверняка позаимствуют наши вещи.
Мы начали утомительный подъем по оврагу, который оказался ничуть не лучше спуска, а где-то даже хуже.
Пропустив Синтию вперед, я задумался. Должно быть, мы с ней ударились в панику. Собрать рюкзаки перед тем, как покинуть пещерку, было минутным делом. Однако мы занервничали, а в итоге остались без еды и без одеял — без всего вообще. Меня слегка утешило, что в кармане я нащупал зажигалку. Значит, хотя бы костер нам обеспечен.
Дорога была изнурительной, и нам время от времени приходилось устраивать привал. Я настороженно прислушивался, ожидая в любой момент услышать шум погони, но все было тихо. Я даже засомневался, а не приснилась ли мне стычка с бандитами. Правда, сомневаться было глупо.
Мы приближались к вершине холма; овраг постепенно сужался. Мы забрались на гребень. Он густо порос лесом, и мы, достигнув вершины, словно очутились в сказочном краю. Массивные стволы величественных лесных гигантов отливали красным и желтым. По некоторым из них вились золотистые и ослепительно-алые стебли ползучих растений. День выдался ясным и теплым. Разглядывая деревья, я припомнил свой первый день на Земле; казалось, с тех пор прошла уже не одна неделя, хотя миновало всего лишь несколько дней, как мы покинули территорию Кладбища и спустились по склону холма к лесу, который поразил меня своим осенним нарядом.
Мы повернулись в ту сторону, откуда пришли.
— Почему они преследуют нас? — спросила Синтия. — Разумеется, мы забрали их лошадей, но если причина в этом, тогда почему они гонятся за нами, а не за теми, кто увел животных?
— Быть может, из мести, — ответил я. — Решили, наверно, посчитаться с нами. Возможно, банда разделилась пополам. Одни преследуют нас, а другие отправились за лошадьми.
— Пожалуй, — согласилась она, — однако мне кажется, что все далеко не так просто.
— Кладбище, — проговорил я. Сам не знаю, что я имел в виду; правда, Кладбище все время каким-то образом оказывалось замешанным в происходящем. Но едва я произнес это слово, как меня будто осенило.
— Слушай, — сказал я. — Кладбище так или иначе причастно ко всему, что происходит с нами. Оно везде. В деревне они наняли кого-то из жителей за ящик виски кинуть гранату в Бронко. А что касается гробокопателей…
— Они враждуют с Кладбищем, — перебила Синтия. — Они обкрадывают Кладбище, а Кладбище расставляет на них ловушки.
— Скорее всего, — сказал я, — они заигрывают с Кладбищем. Они узнали, что за нами гонятся волки, которых могло послать в погоню только оно. Волки остались с носом, верно? И бандиты тут же поняли, какая перед ними открывается возможность. Раз волки осрамились, они сами нас отловят; быть может, им за это что-нибудь перепадет. Все очень просто.
— Наверно, — сказала Синтия. — Наверно, ты прав.
— В таком случае, — заключил я, — нам лучше здесь не задерживаться.
По склону холма мы спустились в очередную каменистую лощину и шли по ней, пока она не влилась в довольно широкую долину, идти по которой было уже полегче.
