Книга Горбачев и Ельцин. Революция, реформы и контрреволюция, страница 86. Автор книги Леонид Млечин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Горбачев и Ельцин. Революция, реформы и контрреволюция»

Cтраница 86

Когда послышались выстрелы, в Белом доме решили, что штурм начался, Коржаков приказал:

— Едем в посольство!

Освободили проход для машины, и Коржаков пошел будить президента. Ельцин спал в одежде, готовый ко всему. Спросонья не сразу понял, куда его ведут. Когда уже сели в машину, спросил:

— Подождите, а куда мы едем? Коржаков удивился:

— Как куда? В американское посольство. Двести метров, и мы там.

— Возвращаемся назад, — твердо заявил Ельцин.

«С точки зрения безопасности этот вариант, конечно, был стопроцентно правильным, — вспоминал потом Ельцин, — а с точки зрения политики — стопроцентно провальным… Это фактически эмиграция в миниатюре. Значит, сам перебрался в безопасное место, а нас всех поставил под пули…»

Безошибочный инстинкт не подвел Ельцина.

Охрана увела его вниз. Под Белым домом располагался подвал — бомбоубежище с запасом воды и заботливо припасенными противогазами. И бункер, в котором на случай войны устроены были кабинеты председателя Верховного Совета, его заместителя и секретаря Совета.

«Мы спустились в подземные этажи, о которых я даже не подозревал, — рассказывал Лев Суханов. — На каждом шагу встречались вооруженные люди. Мы долго шли лабиринтами коридоров и переходов, пока не оказались в просторном помещении с большими коваными дверями, похожими на створки шлюза. На экстренный случай рассматривался уход через один из тоннелей, который выходил на пустырь, недалеко от Краснопресненской набережной. По нему уже прошли телохранители Ельцина, выяснили, что делается наверху, и установили постоянное дежурство. Это был наиболее вероятный вариант на случай катастрофы…»

Ночью стали поступать сообщения, что к зданию выдвигаются танки и танкисты отказываются разговаривать с депутатами. В половине второго ночи Сергей Филатов стал звонить президенту Казахстана Назарбаеву. Его подняли с постели. Филатов сказал, что стреляют уже рядом и что он должен вмешаться. Назарбаев подробно расспрашивал его, что происходит и где Ельцин. Обещал связаться с Кремлем. И действительно через некоторое время перезвонил: Янаев дал ему клятвенное обещание, что крови не будет.

В Белом доме никто Янаеву не поверил. Но к утру стало ясно, что штурма не будет. Сидеть в бункере стало невмоготу, поднялись наверх. 21 августа был день рождения Елены, старшей дочери Бориса Николаевича. Он позвонил ей в пять утра, поздравил, сказал виновато:

— Извини, на этот раз не подарил тебе никакого подарка.

Крючков и заместитель министра обороны Ачалов настаивали на штурме Белого дома, но желающих исполнить указание становилось все меньше. Отказалась «Альфа». И не только «Альфа». Евгений Савостьянов, который после августовского путча возглавил московское управление КГБ, выяснил, что среди столичных чекистов произошел раскол. Подавляющее большинство, в том числе руководители основных оперативных служб, категорически отказались устраивать кровопролитие — даже под угрозой трибунала. Руководитель одной из служб, собрав сотрудников, задал вопрос:

— Кто готов идти против народа?

Грачев не спешил выполнять приказы министра обороны, но и боялся слишком рано переходить на другую сторону. Он занял выжидательную позицию, и это было одной из причин провала путча. Командующий военно-воздушными силами маршал Евгений Иванович Шапошников тоже не спешил поднимать в воздух военно-транспортную авиацию, чтобы перебросить дополнительные десантные части, ссылался на плохую погоду. Шапошников и Грачев договорились не участвовать в действиях ГКЧП.

Верховный Совет России проголосовал за смещение со своих постов всех руководителей регионов, поддержавших ГКЧП.

21 августа Лужков позвонил начальнику Генерального штаба Моисееву:

— Немедленно выводите свои танки из города. Вы дождетесь, что их начнут жечь.

В последнюю ночь, когда стало ясно, что путчисты проиграли, на Садовом кольце, пытаясь помешать движению колонны боевых машин пехоты, погибли трое молодых ребят: Дмитрий Комарь, Илья Кричевский, Владимир Усов. После провала путча, 24 августа, их похоронили со всеми почестями. Прощались с ними на Манежной площади. С Манежной площади траурная церемония направилась к Белому дому. Там выступал Ельцин. Обращаясь к родителям Дмитрия Комаря, Владимира Усова, Ильи Кричевского, он сказал, может быть, лучшие в своей жизни слова:

— Простите меня, что не смог защитить, уберечь ваших детей… Августовский путч привел к полному крушению лагеря противников реформ. Все то, чего никак не удавалось добиться сторонникам реформ, совершилось в одно мгновение. Радикально переменились настроения в обществе. КПСС и партийные структуры были распущены. Партийно-политические органы в армии, на флоте, в КГБ, МВД и железнодорожных войсках были упразднены.

Даже те, кто еще сомневался, решительно встали на сторону Бориса Ельцина, новой российской власти. Но путч сокрушил и Горбачева. Он все еще считал себя человеком номер один в стране. А в общественном мнении фигура Ельцина безвозвратно оттеснила Горбачева на второй план. Пока он был заперт в Форосе, ему сочувствовали, его судьба беспокоила людей. Когда он вернулся и попытался вести себя по-прежнему, он стал многих раздражать.

22 августа, выступая по телевидению, Горбачев сказал:

— Прежде всего я должен отметить выдающуюся роль президента России Бориса Николаевича Ельцина, который встал в центре сопротивления заговору и диктатуре…

Горбачев не сумел по-человечески поблагодарить Ельцина, зато решил присвоить ему звание Героя Советского Союза. Ельцину хватило сообразительности отказаться:

— Народ одержал победу над путчистами. Настоящие герои были на баррикадах.

Золотая звезда была бы слишком маленькой наградой для Бориса Николаевича. И ему не хотелось принимать ее из рук Горбачева.

После путча Ельцин и его аппарат перебрались в бывшее здание ЦК КПСС на Старой площади. Он занял кабинет генерального секретаря. Его помощники вспоминали, что для него это был символический шаг. Он сказал:

— Да, это тот самый кабинет, где меня отчитывали, где писали сценарии политической травли. Вам трудно понять, что я сейчас испытываю.

От Ельцина ждали быстрых и энергичных действий.

22 августа он ввел институт личных представителей президента России в краях и областях. Это была первая попытка создать президентскую вертикаль власти.

За два дня до этого Ельцин подписал указ «Об обеспечении экономической основы суверенитета РСФСР». Этим указом правительству Силаева поручалось принять под свое управление все предприятия союзного подчинения на территории России и сформировать республиканский золотой запас, алмазный и валютный фонды.

Но на этом Борис Николаевич остановился и уехал отдыхать в Сочи на дачу «Бочаров ручей». Это место ему давно нравилось. Удобный двухэтажный дом. Парк площадью сорок гектаров с пальмами и фруктовыми деревьями. Пляж, бассейн с морской водой, теннисный корт. Говорят, что осенью 1991 года здесь распили не одну бутылку шампанского, отмечая победу. Ельцин уехал на юг и словно исчез. Никто не мог понять, почему он уехал, вместо того чтобы воспользоваться плодами победы.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация