До Шелепина в КГБ работали оперативники, которые даже школы не закончили. Кадровые чекисты обижались, что новичкам сразу присваивали высокие звания, назначали на руководящие должности. Шелепин вернул культ Дзержинского, чекиста-идеалиста, который надежно защищает советского человека.
Генерал-лейтенант Вадим Кирпиченко:
— Иногда Шелепин демонстрировал интерес к мнению рядовых сотрудников. Это был как бы стереотип поведения, элемент показной демократии. Так, однажды, когда после обсуждения у председателя КГБ очередного вопроса по Африке я попросил разрешения покинуть его кабинет и, получив таковое, уже направился к двери, как вдруг Шелепин остановил меня словами:
— Извините, товарищ Кирпиченко, я забыл спросить ваше личное мнение по данной проблеме!
Помню, мне было очень приятно, что моим мнением поинтересовался лично председатель КГБ.
Второй известный мне случай, когда Шелепин поинтересовался личным мнением оперативного сотрудника, носил вообще сенсационный характер. Во время доклада одного из руководителей разведки председателю последний вдруг совершенно неожиданно задал ему вопрос, что он думает о развитии обстановки в Сомали. Докладчик не смог ответить и попросил некоторое время на изучение вопроса, но Шелепин проявил нетерпение и заявил, что ему надо знать мнение разведки немедленно. И тут же велел своему помощнику разыскать номер телефона разведчика, который непосредственно занимается этим государством.
Через несколько минут помощник доложил, что Сомали в ПГУ занимается Виталий Иванович П., и назвал номер его телефона. И здесь Шелепин преподнес руководству разведки еще один урок своей демократичности в сочетании с оперативностью. Он самолично набрал нужный номер и представился сотруднику:
— Вас беспокоит председатель КГБ Шелепин. Не могли бы вы ответить на следующий вопрос?..
Весть об этом телефонном разговоре быстро разнеслась по коридорам разведки, и все не переставали удивляться новым демократическим порядкам.
Будущий генерал Борис Гераскин, который в те годы занимал невысокую должность, вспоминает, как ему позвонил председатель КГБ.
В 1959 году был арестован подполковник генерального штаба Петр Попов, который в 1953-м служил в группе советских войск в Австрии и там стал работать на американцев. После ареста Попова Шелепин сам позвонил Гераскину, служившему в военной контрразведке.
— Вы могли бы доложить оперативную обстановку в генеральном штабе?
— Конечно.
— Сколько вам понадобится времени, чтобы собраться с мыслями?
— Достаточно тридцати минут.
— Через тридцать минут жду вас с докладом.
Шелепин принял без задержки, своего мнения не навязывал, соображения подчиненных выслушал внимательно.
ДВА ВЫСТРЕЛА ИЗ ГАЗОВОГО ПИСТОЛЕТА
При Шелепине продолжались операции по устранению убежавших на Запад врагов советской власти.
Его предшественник Серов подписал приказ об уничтожении главного идеолога Народно-трудового союза Льва Ребета. Он был убит офицером КГБ Богданом Сташинским 12 октября 1957 года. Через два года Сташинский убил в Мюнхене Степана Бандеру, лидера Организации украинских националистов. Когда Бандера открывал дверь своей квартиры, прятавшийся в подъезде убийца выстрелил ему в лицо.
Степан Андреевич Бандера родился в 1908 году в семье греко-католического священника, который некоторое время служил в петлюровской армии.
Степан Бандера окончил польскую гимназию, собирался стать агороном, но недоучился. Он рано вовлекся в борьбу за национальную независимость украинского народа. Западная Украина входила в состав Польши, и первые годы Бандера боролся против поляков.
В 1932 году двадцатитрехлетний Бандера уже стал заместителем председателя Организации украинских националистов — после нескольких терактов, в первую очередь после убийства комиссара львоской полиции.
Летом 1934 года Бандера организовал в Варшаве убийство министра внутренних дел Польши Бронислава Перацкого. Другие лидеры украинского движения осудили этот теракт, потому что убийство министра стало поводом для репрессий против украинцев на территории Польши. Бандера был арестован, приговорен к смертной казни, которую заменили пожизненным заключением. Его освободили немцы, оккупировавшие Польшу в 1939-м.
Пока он сидел, другие люди возглавили ОУН, это больше всего злило Бандеру. Нового руководителя ОУН Андрея Мельника он просто ненавидел.
Степан Бандера неверно истолковал намерения немцев, которые отнеслись к нему благожелательно как к врагу Польши и Советского Союза.
30 июня 1941 года Бандера, не спросив у немцев разрешения, провозгласил в Львове «Акт возрождения Украинского государства». Правительство возглавил его друг Ярослав Стецько. Гитлера это разозлило. Создание независимой Украины не входило в его планы территорию Советского Союза он предполагал превратить в немецкую колонию. На следующий день Бандеру арестовали. Впрочем, ему еще повезло. Люди Андрея Мельника попытались создать свое правительство в Киеве, тоже взятом немецкими войсками. Их гестапо расстреляло.
Три года, до 1944 года, Бандера просидел в концлагере Заксенхаузен. Два его брата погибли в немецком концлагере. Отец погиб в тюрьме НКВД в 1941 году, сестер — уже после войны — тоже отправили в ГУЛАГ.
В судьбу Бандеры вмешался Альфред Розенберг, министр по делам оккупированных восточных территорий. Он был сторонником широкого привлечения и прибалтийских, и украинских националистов на сторону Германии. В конце сентября 1944 года Бандеру освободили, он уже был очень больным человеком, часто попадал в больницу.
На сторону Германии перешло достаточное число украинцев. Часть из них вступила в дивизии войск СС «Галичина». Украинские эсэсовцы именовали себя сечевыми стрельцами и считали, что сражаются за независимую Украину.
14-я гренадерская дивизия войск СС, которой командовал генерал Фрайтаг, одновременно являлась 1-й дивизией Украинской освободительной армии (Украинске вызвольне вийско) и в этом качестве формально подчинялась Украинскому национальному комитету, созданному 12 марта 1945 года.
Генерал Андрей Власов предложил Бандере официальное сотрудничество в борьбе против советской власти. Бандера ответил, что после такого долгого заключения он не имеет права принимать единоличные решения и должен проконсультироваться с руководством Украинской повстанческой армии.
К сотрудничеству с Власовым УПА готова была только при условии, что он признает будущую независимость Украины.
Власов отказался признать независимость Украины, сославшись на манифест Комитета освобождения народов России, который провозгласил единую и неделимую Россию. Но все это в любом случае были пустые хлопоты — неостановимое наступление Красной армии положило конец надеждам и генерала Власова, и его украинских партнеров.
Но борьба украинских националистов на территории Западной Украины продолжалась еще долго. Для Восточной Украины приход Красной армии был освобождением, а Западную Украину восстановление советской власти радовало значительно меньше. Раскулачивание, выселение крепких хозяев и репрессии НКВД создавали питательную почву для действий бандеровцев. В рядах ОУН сражались десятки тысяч людей.
