После института Цинев недолго работал на заводе. Как и Брежнев, перешел на партийную работу — заведовал отделом, потом стал секретарем Днепропетровского горкома. А секретарем обкома был Леонид Ильич Брежнев.
В 1941 году они оба ушли на фронт. Цинева назначили комиссаром артиллерийского полка, потом он стал заместителем начальника политуправления Калининского фронта, начальником политотдела армии. С 1945-го работал в Союзнической комиссии по Австрии. Там же служил и Виталий Васильевич Федорчук.
Цинев закончил Военную академию Генерального штаба, но в армии не остался. С партийно-политической работы его в 1953-м, когда МВД очищали от бериевских кадров, перевели в органы госбезопасности.
Когда Брежнев стал первым секретарем ЦК, Цинев возглавил Третье управление КГБ — органы военной контрразведки. Но с тогдашним председателем комитета, Владимиром Ефимовичем Семичастным, отношения у него не складывались. Семичастный чувствовал себя уверенно, он и по характеру был такой, и к тому же принадлежал к мощной группе «комсомольцев», которые «днепропетровцев» недолюбливали.
Владимир Ефимович рассказывал:
— У Цинева были дружки — секретарь парткома комитета и еще заведующий сектором отдела административных органов ЦК партии, который КГБ ведал. К ним примыкал Виктор Иванович Алидин, тоже брежневский человек. Он был начальником Седьмого управления — наружное наблюдение и охрана дипломатического корпуса. Алидин на меня обижен был, что я ему не давал на первый план продвинуться. А он все доказывал, что контрразведка начинается с наружного наблюдения.
Алидин ко мне с этим пришел, я его отчитал. Тогда он на партактиве выступил. Я говорю: «Не хотел я это выносить, но Виктор Иванович напросился». И под аплодисменты я ему с шуткой-прибауткой все разъяснил… Он был с большим апломбом, но к амбиции ему не хватало амуниции. Он потом стал начальником важнейшего Московского управления КГБ. Я бы его на такой ответственный пост никогда не посадил. Я знал его потолок и его способности.
Цинев возглавлял Третье управление, но не был членом коллегии, и его люди на одном совещании подняли этот вопрос.
— А у меня в кабинете, — рассказывал Семичастный, — подключены все залы для совещаний. Если идет какое-то оперативное совещание, я мог подключиться и послушать, что там говорят. Вдруг слышу, подчиненные Цинева, Федорчук в том числе, говорят, что начальник Третьего управления должен быть членом коллегии Комитета госбезопасности.
К Федорчуку я, кстати, не очень хорошо относился. Он был тогда начальником военной контрразведки в группе войск в Германии. Я приезжал к нему с инспекцией, не все там было хорошо. Потом у него сын, двадцатилетний парень, из его табельного оружия застрелился, было расследование…
Я на следующее утро пришел и выдал им на полную катушку: «Я утвердил вам план совещания, разве там значится вопрос о структурных преобразованиях в комитете? Или о комплектовании коллегии КГБ? Разве это на вашем совещании решается? Если вам нечего обсуждать, закругляйтесь и заканчивайте. А кому быть членом коллегии — это позвольте мне решать…»
Через три дня Николай Иванович Савинкин, заведующий отделом административных органов ЦК КПСС, позвонил председателю КГБ:
— Вот у вас было совещание. Вы там грубовато, жестко…
Семичастный его оборвал:
— Знаешь, ты в это не вмешивайся. Ты, наоборот, повоспитывай Цинева и других. Кому в коллегию КГБ входить — мы с тобой отвечаем за эти вопросы. А не Цинев. Кто он такой?
Буквально в тот же день Цинев пришел к Семичастному, просил прощения, что так получилось, уверял, что он ни в чем не виноват. Семичастный оправданий не принял:
— Как это — не виноват? Это ты собрал совещание. Это твои подчиненные высказывались. Почему зашла речь о таких вопросах?
Семичастный попытался избавиться от Цинева и предложил назначить его начальником Высшей школы КГБ. Тот покорно согласился. Через два дня Семичастному позвонил Брежнев:
— Володя, зачем ты выставляешь Цинева?
— Как выставляю? Я его на самостоятельную работу перевожу. А он что, к вам жаловаться приходил?
— Нет, он случайно…
— Как же случайно, Леонид Ильич? Он у вас три часа сидел на приеме.
— Откуда ты знаешь? — всерьез разозлился Брежнев.
— Леонид Ильич! Вы человек серьезный и знаете, что я за вами не слежу. Но прежде чем вам позвонить, я в приемной спрашиваю, кто у вас. Я же не могу позвонить вам, если у вас в кабинете сидит иностранец или еще кто-то, при ком наш разговор будет неуместен. Я три часа спрашивал, мне отвечали: у Леонида Ильича генерал Цинев… Значит, он мне дал согласие, а к вам побежал жаловаться. Ну как мне с ним работать?..
От Цинева Семичастный не сумел избавиться. Зато отправил подальше от Москвы другого брежневского человека в КГБ — Семена Кузьмича Цвигуна, который после войны познакомился с Брежневым в Молдавии. Семичастный назначил Цвигуна председателем КГБ Азербайджана, где недавно сам был вторым секретарем ЦК. Цвигун, менее амбициозный человек, чем Цинев, был вполне счастлив, получив самостоятельную работу. Он ходил по комитету и со значением говорил:
— Семичастный отдал мне свою республику.
Семичастный до КГБ был вторым секретарем ЦК компартии Азербайджана.
А Цинев был вхож в дом Брежнева, стал другом семьи. Как выразился Семичастный, «мы с Шелепиным не были так близки, как Цинев с Брежневым». После одной зарубежной поездки Брежнев позвонил Семичастному:
— Я хотел бы вас с Сашей пригласить на обед с супругами.
— Приглашайте, не откажемся.
— Хорошо, я сейчас Шелепину тоже скажу.
Вечером Брежнев позвонил еще раз:
— Ты не будешь возражать, если на обеде и Цинев будет?
— Вы хозяин.
— Ну, он твой подчиненный, и Саша у него начальником был, — замялся Брежнев. — Может, неудобно?..
— Леонид Ильич, вы хозяин!..
— Когда мы пришли на квартиру Брежнева, — вспоминает Семичастный, — Цинев уже был там. Мы с Шелепиным первый раз у первого секретаря дома, чувствовали себя как-то официально, даже оделись соответственно. А Цинев в своей тарелке. Галя анекдоты начала рассказывать, он давай продолжать. Причем анекдоты такие… солдатские.
ГЕОРГИЙ ЦИНЕВ И СЕМЕН ЦВИГУН
После того как Семичастного сменил Андропов, Брежнев сразу предложил ему вернуть Цвигуна из Азербайджана, и Семена Кузьмича назначили заместителем председателя КГБ. Его место в Баку занял Гейдар Алиевич Алиев, который через два года возглавит Азербайджан.
Военную контрразведку преобразовали в главное управление, и Цинев стал членом коллегии, потом заместителем и, наконец, первым заместителем председателя КГБ.
Об их реальной близости к генеральному секретарю можно судить по одной мелкой детали: когда Брежнев уезжал из Москвы или возвращался в столицу, в перечне встречающих-провожающих, помимо членов политбюро и других высших чиновников обязательно значились «заместители председателя КГБ СССР С. К. Цвигун и Г. К. Цинев».
