Рядом со сталинистами появилась и окрепла другая группа, которую в документах КГБ именовали русской партией или «русистами». Они считали, что в Советском Союзе в угоду другим национальностям сознательно ущемляются права русских.
В этой группе были люди, искренне переживавшие за Россию, писатели и художники, выступавшие против запретов в изучении истории и культуры. Но тон задавали партийные и комсомольские функционеры, считавшие себя обделенными должностями.
К началу 1970-х в русской партии выделились последовательные антикоммунисты, утверждавшие, что Октябрьскую, да и Февральскую революцию устроило мировое еврейство, чтобы уничтожить Россию и русскую культуру.
Для этих людей Александр Солженицын был врагом России и агентом ЦРУ, а председатель КГБ Андропов — сионистом. Они откровенно говорили, что нужно вернуться назад, что стране нужна монархия. И эти речи произносились в присутствии партийных секретарей и офицеров госбезопасности.
Казалось бы, это были идеологические противники. Одни ратовали за советскую власть, другие выступали против. Но нашлась общая платформа — ненависть к Западу, либерализму, демократии, презрительно-покровительственное отношение к другим народам Советского Союза И конечно же антисемитизм.
По этим настроениям ударил в своей статье Александр Яковлев. Он выражал мнение той здравомыслящей части аппарата, которая боялась откровенного национализма, понимая, как опасно поощрять подобные настроения в многонациональном Советском Союзе. И верно: откровенный национализм в конце концов разрушил Советский Союз.
В других республиках внимательно следили за тем, что происходит в Москве. Если одним можно прославлять величие своего народа, своего языка и своей культуры, то и другие не отстанут.
В Казахстане в издательстве «Жазушы» вышла книга Олжаса Сулейменова «Аз и я». В России книгу сочли националистической, антирусской, говорили, что автор искажает историческую правду и глумится над «Словом о полку Игореве».
Требовали изъять книгу и наказать автора.
Суслов пригласил к себе первого секретаря ЦК компартии казахстана Кунаева и завел разговор о книге Сулейменова.
Вечно хмурый Суслов сказал:
— Димаш Ахмедович, у вас в республике вышла книга с явной антирусской и националистической направленностью.
— Я читал эту книгу, — начал Кунаев, — и не вижу…
Но Суслов не дал ему договорить:
— Слушайте дальше. В книге искажены исторические факты, автор глумится над великом памятником — «Словом о полку Игореве». Министерство обороны изъяло книгу из всех военных библиотек. И правильно, я думаю, поступило. Разберитесь с книгой, автором и как следует накажите виновных! Чтобы неповадно было.
Кунаев стал возражать. Но Суслов не желал слушать.
— Здесь справки отделов ЦК, — он показал на толстую папку, — письма ученых, рецензии…
Кунаев пошел к Брежневу. Сначала обсудил другие дела, потом осторожно заговорил о книге Сулейменова:
— Напрасно критикуют талантливого писателя. Тут какая-то ревность, выяснение отношений между писателями.
Если бы Сулейменов жил в Москве, отношение к нему было бы другим, но книга, изданная в Алма-Ате, Брежнева не беспокоила. Значительно важнее было не обижать большую республику и близкого друга. Тем более что Кунаев брал ответственность на себя. Леонид Ильич махнул рукой:
— Разбирайтесь сами.
Слова генерального секретаря лишали Суслова возможности что-либо предпринять. Вопрос был передан на рассмотрение республиканского ЦК. Кунаев сделал все умело. Он провел заседание бюро, на котором кого-то критиковали, кому-то поставили на вид, а самому Олжасу Сулейменову Кунаев мягко сказал:
— Мы ждем от тебя новых стихов и новых поэм. Через полгода Сулейменова демонстративно избрали членом республиканского ЦК. У Кунаева в республике была своя, условно говоря, казахская партия, которая считала, что казахов ущемляют и недооценивают, что русские не по праву занимают руководящие посты в Казахстане…
Положение Александра Яковлева было трудным. Он не был брежневским человеком. Ходили слухи о том, что Яковлев входил в группу своего тезки Шелепина. Говорили, что, если бы к власти пришел Шелепин, Яковлева ждал бы высокий пост. Так или иначе, но Брежнев к Яковлеву относился с прохладцей. Это тоже имело значение, когда разгорелся скандал после публикации знаменитой статьи в «Литературной газете».
Статья Яковлева была ортодоксально-партийной. Он обвинял представителей «русской партии» в отступлении от классовых позиций, от партийных взглядов, в идеализации дореволюционной России. Поэтому его поддержал сталинский соратник Вячеслав Михайлович Молотов. Встретив его в санатории, сказал:
— Статья верная, нужная, Владимир Ильич часто предупреждал нас об опасности шовинизма и национализма.
Но Яковлеву не простили слов об опасности великодержавного шовинизма. Обратим на это внимание. Выразитель партийных взглядов стал внутри партии мишенью хорошо организованной атаки. Это свидетельство того, какие настроения господствовали уже тогда среди партийного руководства. Они сыграли большую роль в разрушении Советского Союза как социалистического и многонационального государства.
Против Яковлева были мобилизованы все, кто поддерживал так называемую русскую партию, в том числе влиятельные члены политбюро и сотрудники аппарата. Обратились к Шолохову, чтобы он написал в ЦК, будто Яковлев обидел честных патриотов.
Позиция Александра Николаевича Яковлева полностью соответствовала партийной линии. Но Суслову не понравилась самостоятельность его подчиненного. Кто ему поручал писать статью? Зачем он устроил ненужную полемику? Превыше всего ценились осторожность и умение вообще не занимать никакой позиции.
Яковлева послали в Канаду.
Национальным вопросом в стране занимался один только Комитет госбезопасности.
23 октября 1981 года Андропов отправил в ЦК справку «о негативных проявлениях среди бойцов комсомольско-молодежных отрядов», составленную в Пятом (борьба с идеологическими диверсиями) управлении КГБ по материалам, полученным из Тюменской области. Справку, которая свидетельствовала о том, как легко в Советском Союзе вспыхивали конфликты на национальной почве, подписал начальник Пятого управления Филипп Бобков:
«В настоящее время на строительстве важнейших объектов нефтегазовой промышленности в Тюменской области в составе шести комсомольско-молодежных строительных отрядов, сформированных в Закавказье, Средней Азии и других районах страны, находятся более семи тысяч молодых рабочих.
В течение последних двух лет среди бойцов этих отрядов имели место негативные проявления. Так, в 1979 году произошли массовые драки между бойцами отряда имени 25-летия Целины, прибывшими из Грузии, и местными строителями нефтехимического комбината; в поселке Локосово Сургутского района между бойцами из Литвы и местными жителями; в поселке Уренгой Пуровского района между группой местной рабочей молодежи и комсомольцами из Азербайджана.
