Первый список ограничивался восемью узниками. Их переодели в обычную одежду и привели к начальнику тюрьмы, который объявил им об освобождении. До станции метро Фридрихштрассе людей доставили на машине с частными номерами. Один из них был приговорен еще советским военным трибуналом к пожизненному заключению и отсидел десять лет. Он был потрясен:
— Я никогда не думал, что обо мне кто-то вспомнит.
Возник вопрос: как производить расплату? Перевести деньги на банковский счет? Восточная Германия предпочла наличные. Решили, что деньги передаст тот же адвокат Юрген Штанге. В ноябре 1963 года он вместе со статс-секретарем Министерства по общегерманским вопросам приехал на вокзал Лерте в Западном Берлине — без багажа, чтобы таможенники не обратили внимания. Перед самым отходом поезда высокий государственный чиновник сунул адвокату сверток с деньгами — 340 тысяч марок, выделенные из федеральной казны.
Через несколько минут Юрген Штанге прибыл в Восточный Берлин. На станции Фридрихштрассе его встретили сотрудники госбезопасности и провели в небольшую комнату. Там находились Вольфганг Фогель и восемь заключенных. Юрген Штанге положил сверток с деньгами на стол. Пересчитывать не стали. Через несколько минут адвокат и восемь заключенных уже ехали в метро на Запад. Всего одна станция — и они на свободе.
Следующий список состоял из восьмисот человек. На сей раз вместо наличных ГДР запросила нужные ей товары: масло, растворимый кофе, тропические фрукты, удобрения.
Власти ГДР вычеркивали из списка тех, кого не хотели отпускать. Западной Германии приходилось со всем соглашаться. Действовать по принципу: «всё или ничего» было нельзя. Скажем, в Восточном Берлине долго не соглашались выпустить на свободу бывшего студента графа Бенедикта фон Хёнсбрёха, который в переоборудованном мебельном фургоне вывозил людей на Запад. В ГДР это считалось тяжким преступлением. Ходатайства влиятельных родственников, в частности королевы Бельгии, не помогли. Потом с отца потребовали два миллиона марок. Родителям это было не под силу, сторговались на 450 тысячах марок.
Но как незаметно переправить на Запад большую группу выпущенных на свободу заключенных?
В 1964 году прямого авиасообщения между двумя Германиями еще не существовало. На поезде? Много нежелательных свидетелей. Остановились на автобусе. Первый транспорт с людьми должен был отправиться 14 августа 1964 года. В последний момент адвокат Юрген Штанге попросил дополнительный автобус. Выяснилось, что заключенные в тюрьме трудились и им по закону положены деньги, которые нельзя ни забрать с собой, ни обменять на западногерманские марки. Сотрудникам Министерства госбезопасности пришлось в универмагах купить им на эти суммы какие-то вещи.
Покинуть ГДР можно было еще одним путем: оставив социалистическому государству ценное имущество. Такова была секретная инструкция — перед выездом граждане должны были продать или — лучше — подарить свою собственность государству. Одна супружеская пара из Лейпцига, захотев уехать, обратилась к адвокату Вольфгангу Фогелю.
— У вас есть хороший земельный участок, — мгновенно сообразил он. — Я думаю, все будет в порядке.
К супругам пришел покупатель, назвавшийся сотрудником народного предприятия «Роботрон», и предложил за участок балансовую стоимость — 10 300 марок. Это были гроши, но супружеская пара всё правильно поняла и согласилась. Через полгода семья перебралась в ФРГ. Человек из «Роботрона» был на самом деле сотрудником МГБ. Он зарегистрировался в качестве владельца участка и домика, который использовался госбезопасностью в оперативных целях.
Для адвоката Фогеля, чья канцелярия оформила 200 тысяч выездов из ГДР, сделка «недвижимость в обмен на загранпаспорт» была обычной. Не желавших добровольно отдать всё заставляли продавать дома и имущество за бесценок.
ИМПЕРИЯ ШАЛЬКА
Помимо торговли заключенными между двумя Германиями возникла разветвленная сеть отношений — экономических, политических, межпартийных и даже личных. Межгерманские отношения были высшим секретом ГДР — и особенно от советских товарищей.
Началось с незаконных операций для получения твердой валюты.
Занимался этим статс-секретарь Министерства внешней торговли ГДР и по совместительству полковник госбезопасности Александр Шальк-Голодковски. Он обеспечивал иностранной валютой партийное руководство и Министерство госбезопасности, совершал миллионные сделки с ФРГ. Его называли «безымянным пальцем Хонеккера».
В 1962 году Александр Шальк-Голодковски решением ЦК СЕПГ был утвержден освобожденным секретарем парторганизации Министерства внутригерманской и внешней торговли. Он был человеком большим во всех отношениях — весил около центнера (в молодости занимался спортивной борьбой), его амбиции соответствовали габаритам. На него обратили внимание офицеры Главного разведывательного управления. Шалька поддержал один из заместителей Маркуса Вольфа — Ханс Фрук. Он ведал частными предпринимателями, которым позволялось заниматься внешнеторговыми операциями. Фрук встречался с доверенными лицами в ресторане, расположенном на 37-м этаже гостиницы «Штадт Берлин». Здесь вкусно кормили и открывался чудесный вид на город.
В ГДР существовали частные внешнеторговые фирмы. Партийные чиновники откровенно завидовали их владельцам — эти люди разъезжали на «мерседесах». Они приобретали для Восточной Германии высокотехнологичное оборудование в обход эмбарго эпохи холодной войны.
Подчиненные Вольфа внесли предложение, которое очень понравилось начальству. «Я считаю вполне реальным, — докладывал Шальк, — получение трех-четырех миллионов западных марок уже в следующем году, если будут получены соответствующие полномочия от Министерства внешней торговли и Министерства государственной безопасности. Эта помощь и поддержка необходимы, потому что ряд операций, таких как нелегальные перевозки товаров и страховые манипуляции, должны проводиться узким кругом людей». Шальк предложил ввести в состав таможенной службы замаскированных сотрудников госбезопасности — «офицеров по особым поручениям», которые обеспечивали бы секретность подобных операций, а также выискивать среди западных внешнеторговых партнеров людей, готовых за немалое вознаграждение участвовать в незаконных операциях.
В начале 1967 года в Министерстве внешней торговли создали специальную структуру — отдел коммерческой координации. Шальк был утвержден руководителем этого отдела секретариатом ЦК и президиумом Совета министров. Фактически он был возведен в ранг заместителя министра. Одновременно он был аттестован как «офицер по особым поручениям» МГБ, и ему присвоили очередное воинское звание. Шальк должен был добывать деньги для разведки. Но теперь он получил право докладывать лично министру Мильке, как и адвокат Фогель.
Эриху Мильке льстило, что он руководит такими делами, это повышало его вес в глазах Хонеккера. Министр издал приказ № 12/88 о политико-оперативном обеспечении отдела коммерческой координации, который в экономическом плане подчинялся члену политбюро и секретарю ЦК Гюнтеру Миттагу.
О подобного рода коммерческой деятельности Москву в известность не ставили. «Так, — вспоминал начальник разведки ГДР, — поневоле создалась довольно деликатная ситуация в наших дружеских контактах с весьма любознательными офицерами связи нашего советского партнера».
