Под грохот волн и скрип шлюпбалок наша посудина коснулась поверхности океана. Нас тут же бросило вниз, словно лифт рухнул в шахту, после чего мы, изрядно промокшие и просоленные, снова очутились на гребне волны. Вокруг нас творился сущий ад. Не в первый и далеко не в последний раз мы помянули добрым словом «Тиррану» и доставшиеся с ней трофеи. Мы взяли с собой вельботы с норвежского корабля, обладавшие превосходными мореходными качествами и управляемые румпелем. В такую ночь они нам очень пригодились.
Рулевой Кросс, казалось, прочел мои мысли.
– Хорошо, что мы сейчас не на нашем катере! – прокричал он.
Я кивнул в ответ. Мы уже успели познать на собственном горьком опыте, что наши катера при сильном волнении совершенно бесполезны. Волны снова швырнули лодку, и Кросс, должно быть не заметив моего жеста, чуть повернул ко мне мокрое лицо и снова проговорил:
– Я сказал, господин… – Остаток фразы утонул в шуме волн.
Наш противник выглядел ужасно. В быстро распространяющемся пламени метались фигурки – люди пытались спустить шлюпки, это была их единственная надежда на спасение. За борт бросили спасательный плотик. Я видел, как он шлепнулся в воду, и вокруг сразу же появились головы пловцов. Жар чувствовался даже на расстоянии 250 метров от судна. Из гигантского костра периодически вырывались снопы искр, дождем падающие на разбросанные по воде обломки, на головы гребущих в шлюпках людей.
– Похоже на чудо, – констатировал я позже, когда узнал, что жертвы нашего залпа так и не разглядели «Атлантис» в разверзнувшейся вокруг них преисподней. Они взяли с собой всех раненых, и со временем мы все-таки сумели отыскать их и спасти. Действительно чудо.
Когда спасательные работы были завершены и орудия снова открыли огонь, на этот раз чтобы прекратить агонию «Кинг Сити», я сделал несколько фотографий. Тем дьявольским утром все шло неправильно. Мы находились в 200 метрах от мишени, а осколки наших же снарядов летели обратно, заставляя нас время от времени пригибаться. «Кинг Сити» вез 5000 тонн угля из Кардиффа в Сингапур. Его объемные чернильные массы двигались и, грохоча, перекатывались в трюмах, прежде чем извергнуться, словно вулканическая лава, через зияющие пробоины в корпусе. Мы молча наблюдали, как мрачные башни черного дыма возносились в небо, а в воде, теперь пугающе спокойной, отражались кровавые отблески огня.
Когда судну пришел конец, «Кинг Сити» испустил громкий вздох, словно морское чудовище, страдающее от нестерпимой боли. Вода, окружавшая раскаленный докрасна корпус, испарялась, окутывая судно пеленой белого пара. Раздалось пронзительное шипение, агонизирующий монстр перевернулся на живот и стал медленно погружаться в воду. Он почти по-человечески хрипел и задыхался, и над его могилой еще долго бурлила и пузырилась вода.
Мы вернулись на «Атлантис» задумчивые и подавленные. Кросс был более чем обычно спокоен. В этом человеке, одном из самых вежливых людей на судне, с первого взгляда нельзя было распознать ловкого и умелого рулевого, непревзойденного мастера маневров небольших шлюпок, мужественного и сильного человека. Он был уныл и мрачен. Я тоже. Мы получили возможность увидеть варварскую поэзию войны во всей ее красе, и увиденное нам не понравилось.
– Итак, – сказал позже Рогге, – теперь мы знаем причину странного поведения англичан.
Она была элементарна. Трагически проста. Нас просто не видели.
Со временем мы узнали всю историю. Когда, наконец, наше присутствие было обнаружено, первый помощник «Кинг Сити» побежал за лампой, чтобы дать нам сигнал, но было уже поздно. Наши орудия выстрелили, и снаряды попали в цель.
– Но почему вы так странно двигались? – спросил я. – Остановились, потом прошли немного, снова остановились.
– Всемогущий Боже, – вздохнул измученный моряк. – Только не говорите, что вы не знали!
Как выяснилось, первый раз «Кинг Сити» остановился из-за поломки вентилятора в котельной. Его сумели починить и потихоньку двинулись дальше, но он снова отказал.
Описанный мной эпизод был настоящей трагедией, и уже на следующий день мы отметили определенную холодность в отношении к нам английских пленных.
Один из них сказал мне:
– В случае с «Кинг Сити» вы слишком поспешили открыть огонь. У парней не было ни единого шанса. Вы стреляли по неподвижной мишени и сразу убили четырех мальцов, которые спокойно спали в своих койках. Потом умер еще один, а в лазарете при смерти лежит матрос, которому осколком вспороло живот, выпустив кишки наружу. Он женат. Он спешил домой к маленькому сыну, которого еще даже не видел. Вы хорошо поработали, господа. – С этими словами британский офицер удалился.
В первый момент меня охватила ярость. Когда все и так плохо, хуже не придумаешь, можно было бы воздержаться от комментариев. Я рванулся за ним следом, хотел объяснить, что к трагедии привела цепь совпадений, но остановился. Подумав, я решил, что этого делать не стоит.
Откуда мы могли знать? Как вообще кто-то может что-то определенно знать в подобной ситуации? Если бы наша цель действительно оказалась тем, что мы подозревали, тогда нам пришлось бы сражаться с волнами и умирать в огне. Колебания могли стать нашим общим концом.
Собравшись в кают-компании, мы пришли к выводу, что для всех было бы лучше никогда не встречать это злосчастное судно. Хотя такие мысли вряд ли можно себе позволить в военное время.
Инцидент с судном «Этелькинг», имевший место спустя две недели после трагедии «Кинг Сити», тоже сопровождался непониманием.
Его капитан, человек очень осторожный, распорядился привести орудия в готовность, когда мы находились еще очень далеко – на расстоянии 11 морских миль. Пока мы ничего не предпринимали и не меняли курс, орудия молчали. Но лишь только Рогге приказал прибавить обороты и начать атаку, на «Этелькинге» открыли ответный огонь.
И надо же такому случиться, что у нас вышла из строя электрическая цепь рулевого управления, и мы беспомощно закружились на месте. Потребовалось некоторое время, но мы справились с ситуацией и вернули «Атлантису» управляемость. А «Этелькинг» вскоре после этого сдался, подняв на мачте сигнал W (мне нужен врач).
Райль уже забрался в шлюпку, когда сигнальщик закричал:
– На судне возобновили передачу!
Короткий приказ, и мы открыли огонь, но сразу же прекратили его, услышав голос сигнальщика:
– Ошибка! Ошибка! Это другое судно!
Сигнал QQQ в действительности был сигналом с судна «Бенарти», которое, как оказалось, подошло уже совсем близко. На нем перехватили и снова передали сигнал с «Этелькинга», и именно его «голос» мы услышали по радио.
Даже получив смертельный удар, «Этелькинг» не желал отправляться на дно. Его носовая часть торчала из воды, словно грозящий палец, и в конце концов нам пришлось избавиться от него, изрешетив из автоматов его носовые трюмы.
– Что ж, даже океанский рейдер должен когда-то отдыхать, – сказал Рогге, склонившись над картой.
