Имам выслушивал всех и отвечал на любые вопросы, как бы ни были они трудны. Нередко на таких встречах ему приходилось разбирать давние ссоры между людьми, семьями и тейпами. И не было случая, чтобы Мансур не смог найти ответа, который обе стороны не признали бы справедливым. Он заставлял мириться даже те семьи, между которыми много десятков лет лежала смертная тень кровной мести.
— Между чеченцами не должно быть крови! — сказал тогда имам, и никто не посмел возразить ему.
3
Продолжая рассказ о чеченских поселениях, следует заметить, что в высокогорных районах возводились не только скромные одноэтажные сакли, но также и многоэтажные каменные строения, настоящие дома-крепости. Они назывались жилыми башнями — по-чеченски «гIала». К ним часто примыкали более узкие боевые башни — «бIоув». Это название связано со словом «бIо» — дозор, которое, в свою очередь, имеет отношение к еще более древнему чеченскому слову «бIан» — смотреть, видеть. Этимология его связана с древнейшей функцией боевой башни — сторожевой, сигнальной. В древности в горах Кавказа строились специальные сигнальные башни, но с X–XI веков они начали совмещать сторожевые, оборонительные и жилые функции. Это было связано с большими затратами труда, необходимыми для их возведения.
Классическая жилая башня — это массивное прямоугольное сооружение, сужающееся кверху, часто приближенное в плане к квадрату (обычные размеры 8 на 12 или 8 на 15 метров), высотой в три-четыре этажа, с плоской земляной кровлей. Сужение башни достигалось за счет утончения стен в верхней ее части, а также за счет наклона их вовнутрь. Толщина стен на различных постройках варьировалась от 1,2–0,9 метра в нижней части до 0,7–0,5 метра в верхней. Стены выкладывались из каменных блоков или плит различных размеров в зависимости от характера местного материала, которые тщательно обрабатывались с наружной стороны. Камни соединялись известковым или известково-глиняным раствором, хотя изредка встречалась и сухая кладка. В основании и нижней части башни укладывались монолиты внушительных размеров весом в несколько тонн.
В центре башни стоял опорный столб, также выложенный из хорошо обработанного камня. На нем держались балки перекрытий. Продольные балки укладывали на пилястры или угловые камни, на них клали более мелкие балки, а затем хворост, на который насыпали глину и утрамбовывали ее. Опорный столб назывался «эрдбогIам» и в более древние времена имел культовое значение. Интересно, что чеченцы долгое время сохраняли опорный столб в виде элемента конструкции любого жилища — скорее всего, именно из-за его сакрального смысла.
Первые два нижних этажа башни предназначались для содержания скота. На первом этаже обычно держали крупный рогатый скот и лошадей. Кроме того, здесь же часть помещения отгораживалась для хранения зерна. Иногда для этого выкапывалась специальная яма, которая обкладывалась камнями. На втором этаже содержали овец и коз, которых загоняли наверх по специальному настилу из бревен. Третий этаж (в трехэтажных башнях — второй) служил жилищем для семьи. Здесь хранилось имущество: ковры, посуда, одежда, обитые жестью деревянные сундуки. Вещи развешивались на металлических крючьях или размещались в специальных нишах в стене. Кроме того, у стен устанавливались деревянные полки для посуды. Обычно над постелью хозяина висело оружие. Во времена постоянных войн это объяснялось необходимостью, а затем стало просто традицией.
В центре помещения находился каменный очаг — «кхерч», над которым висела надочажная цепь. Очаг имел несложное устройство и состоял из круглой каменной плиты, обложенной камнями разных размеров. Металлический треножник, на который устанавливался котел, назывался «очакх». Дым выходил через оконные отверстия. Здесь семья обычно готовила пищу, устраивала трапезу и отдыхала. Позже очаг был заменен пристенным камином — «товха». Но и место очага, и надочажная цепь оставались для чеченцев, как и для других народов Кавказа, священными. Кража, совершенная возле очага, воспринималась как смертельное оскорбление. В очаг нельзя было бросать сор. Когда хозяйка дома подметала пол, она должна была мести от очага, а не в его сторону. После окончания трапезы крошки хлеба со стола принято было бросать в горящий очаг. Это, по всей вероятности, было пережитком ритуала жертвоприношения — ведь очаг служил местом культовых обрядов со времен неолита. Мать семейства считалась хранительницей очага и пользовалась большим уважением со стороны других членов семьи и гостей. С очагом были связаны многие религиозные праздники.
Спали на широких деревянных или каменных топчанах, устланных расшитым войлоком. Некоторые домочадцы спали прямо на полу, на матрасах из овечьей шерсти, укрываясь бурками и тулупами. Зажиточные семьи имели богатую, расшитую узорами, шелковую постель, которая днем складывалась в дальнем углу помещения. На последнем этаже хранились инвентарь и запасы продуктов. Здесь укладывали спать гостей и молодоженов. Этот этаж становился боевым в случае, если жилая башня держала оборону. В этих же целях использовалась и плоская кровля, на которой ставился котел со смолой и заготавливались камни, которые при осаде башни сбрасывали на врага. Кровля строилась из толстых бревен, которые укладывали вплотную друг к другу. Сверху настилали хворост, затем насыпали глину, которую тщательно утрамбовывали. Иногда стены верхнего этажа возвышались над кровлей, образуя парапет, что усиливало боевые возможности защитников башни.
В теплое время года плоская кровля использовалась для хозяйственных нужд: здесь сушили снопы, мололи и веяли зерно. Летом семья здесь обедала и проводила досуг. Сообщение между этажами осуществлялось через лазы, к которым приставлялись специальные бревна с зарубками или деревянные лестницы. Каждый этаж, кроме последнего, обязательно имел свою дверь. Дверные и оконные проемы чаще всего выполнялись в виде закругленных арок из крупных монолитов. Арки были фигурные, на более древних башнях они еще примитивны и грубо обработаны, но на башнях XV–XVII веков приобретают более изящный вид. С боковых сторон проема делали глубокие ниши для засова, на который запиралась дверь, изготовленная из толстых дубовых досок. Изнутри дверные проемы расширялись, образуя стрельчатые арки. Окна были очень маленькими, на верхних этажах они могли служить и бойницами. В зимнее время, а также ночью окна закрывались деревянными ставнями или каменными плитами, в летнее время затягивались прозрачной пленкой, изготовленной из внутренностей животных.
Жилые башни возводились обычно без фундамента, на скальных массивах. Если в месте строительства не было выходов скальных пород на поверхность, то обычно снимали верхний слой грунта, и нижняя часть башни оказывалась углубленной в землю. Там, где почва была глинистой, ее поливали молоком или водой и снимали грунт до тех пор, пока жидкость не переставала просачиваться в землю. В основание башни укладывали огромные камни, которые могли достигать двух метров в длину и в высоту превышали рост человека. Передвигали и укладывали такие камни с помощью приспособления типа ворота, а на большие расстояния их перетаскивали на специальных настилах с помощью волов.
Жилые башни строились обычно на возвышенных местах, неподалеку от источника воды. Это могли быть речка, ручей или родник. Нередко к башне подводили потайной водопровод, что было немаловажно в условиях военной опасности. Владельцы жилых башен старались максимально использовать их оборонительные возможности. При строительстве практически не использовалось дерево, чтобы башню нельзя было поджечь снаружи. Верхний этаж всегда был оборонительным. Над дверным проемом устраивали каменные бойницы (машикули), чтобы исключить возможность приближения к двери с целью поджога. Дверной проем был довольно узким и низким и обычно располагался с наиболее недоступной стороны, что значительно усложняло применение стенобитного орудия. Кроме того, с внешней стороны дверной проем был значительно уже, чем с внутренней, и тем самым прикрывал края двери. Нередко устраивали потайной подземный выход из башни, по которому защитники при необходимости могли выйти в относительно безопасном для себя месте.
