Нападения чеченцев на ингушские деревни происходили по той причине, что жители Шолхи и Цори придерживались прорусской ориентации и к тому же не были мусульманами. Походы Мансура в ингушские села 11 и 13 июня 1785 года имели целью обращение своих соплеменников в мусульманскую веру. Сыграла свою роль и политика царских властей, которые, по сообщению историка П. Г. Буткова, «сознательно ссорили чеченцев и ингушей». Между тем многие чеченцы равнинных аулов, а также жители кумыкских деревень продолжали уходить от своих владетелей и вливаться в повстанческий лагерь шейха Мансура.
Царская администрация с тревогой отмечала, что восставшие горцы начинают все более организованно предпринимать вооруженные нападения на села, расположенные вблизи российских укреплений и крепостей по Тереку. Все это были лишь разведывательные рейды. Шейх Мансур явно изучал обстановку, вынашивая планы нападения на Кизляр, Григориополис, Владикавказ и Каргинское укрепление — главные опорные пункты Кавказской оборонительной линии. По сведениям русских агентов, имам собирался потребовать от начальников этих крепостей, чтобы они добровольно оставили их и возвращались в Россию. Если же они не послушаются, то он пойдет на них войной и «всех российских в прах разобьет».
В письме на имя кизлярского коменданта Вешнякова аксаевские владетели Эльдархан Солтанмамутов, Ахметхан и Алхан Каплановы, Адил Алибеков и Касай Уцмиев отмечали: «Будучи вместе в Андреевской деревне для точного выяснения, кто к стороне российской доброжелатели и кто простирается в злых предприятиях, проведали они следующее. Аксаевцы и андреевцы, жители чеченских деревень и казанишевцы из Дагестана, а также крестьяне аварского Умма-хана и дженгутейского Алисолтана будто бы решили все вместе после мусульманского праздника байрама выступить против крепости Кизляра для учинения зла».
В конце июля один из аксаевских владетелей, Касай Уцмиев, побывавший в кумыкских селениях, в письме кизлярскому коменданту доносил: «Будучи в аксаевских аулах, известился, что в урочище, называемом Кара-Тюбе, в буераке собралась толпа горцев из четырехсот человек, которые с негодным намерением следовали в российские места». Насколько стало ему ведомо, намерение восставших заключалось в том, чтобы уничтожить сторожевой пост, находящийся вблизи Каргинского редута.
В течение всего лета 1785 года в лагере Мансура шло усиленное накопление войск. В своих письмах и прокламациях к различным горским народам имам призывал их единодушно выступить с ним против общего врага — российских войск и союзных с ними местных князей. Призывы эти находили отклик среди кабардинцев и дагестанцев, готовых в любое время примкнуть к восставшим, не говоря уже о соотечественниках имама, в большинстве своем перешедших на его сторону. Многие горцы лично приходили в Алды, чтобы послушать проповеди имама. Вот что говорил он им:
«Гордые сыны Кавказа!
Сотни лет наши деды и прадеды защищали свои земли от незваных гостей, пытавшихся силой поработить нас. Десятки тысяч завоевателей сложили здесь свои головы. Но это не стало уроком для тех, кто сегодня хочет завоевать наш край. Богатства Кавказа не дают покоя нашим недругам. Нам приходится постоянно защищать себя. Враги уничтожают наши жилища, сжигают посевы, убивают стариков, женщин и детей. Они строят на нашей земле крепости, рубят наш лес, чтобы им легче было нападать на нас, разводят свиней, наплевав на наши законы и обычаи. Они хотят загнать нас в горы, чтобы мы вымерли от голода.
Но Аллах услышал наши молитвы. Храбрые чеченцы, кабардинцы, аварцы, кумыки и другие наши братья готовы вместе выступить против общего врага. Мы должны разрушить все вражеские крепости — Кизляр, Владикавказ, Моздок и другие. Если мы не уничтожим их, враг выстроит такие же здесь, на нашей земле. И тогда мы простимся со своей свободой, забудем о своей гордости. Этого нам не простят предки, ценой жизни защищавшие отечество от неприятеля, этого не простят наши потомки, и этого, наконец, не простит великий Аллах. Сегодня наша цель — Кизляр. Разрушив его, мы разорвем первое звено в черной цепи рабства, душащей наш родной Кавказ. Это не просто война, а газават. Каждый, кто отдаст жизнь в этой священной войне, будет благословен и станет шахидом. Битва будет нелегкой, но нас вдохновляет то, что мы воюем за правое дело. Это значит, что с нами сам Господь. Настоящие мужчины познаются на поле брани. Поэтому не бойтесь врага, не отступайте назад! Пусть Всевышний поможет нам изгнать неверных с нашей земли!»
2
Волнение все больше охватывало Чечню, Кабарду и Дагестан. Все новые добровольцы вливались в войско Мансура, все новые князья и владетели изъявляли желание примкнуть к нему в походе на Кизляр. Из всех укреплений Кавказской линии Кизляр имел наибольшее стратегическое значение. Эта старейшая из русских крепостей была связующим звеном между Северным Кавказом, Закавказьем и Россией. Тут проходил путь, который связывал Кавказскую линию с Астраханью. Кизляр был первостепенным административным и экономическим центром всего Северного Кавказа. Несомненно, именно этим объясняются настойчивые попытки восставших во главе с Мансуром в течение двух лет (1785–1786) овладеть этим городом.
Взяв Кизляр, имам надеялся разорвать связь Северного Кавказа с Астраханью, а следовательно, перекрыть главную дорогу между Россией и Кавказом. Чтобы полнее представить себе этот город, который так упорно стремился захватить шейх Мансур, приведем описание его, сделанное Гильденштедтом:
«Город и крепость Кизляр лежит девятью верстами ниже Бороздинской на левом берегу Терека, где он продолжает течение свое, имея по левой стороне реку Борозду. Терек при Кизляре ныне очень мелководен; особливо весною и осенью течение воды в нем почти не приметно. Кизляр стоит на низком, глинистом и болотистом берегу, который не токмо во время таянья снегов и дождливой погоды бывает грязен, но и подвержен наводнению; почему и старались сему пособить построением плотин, за которыми прилежно надсматривают во время водополья. Когда в Кизляре и по всему Тереку дуют Восточный и Южный ветры из гор, то причиняют сушь и холод. Около Кизляра и далее простирающаяся мокрая и болотистая почва и многие стоячие воды наполняют часто воздух густыми и вонючими испарениями.
Город разделяется на 4 части: Крепость. Она лежит на левом берегу Терека, почти при истоке Кизлярки, и кругом себя никаких строений не имеет. В ней находятся публичные здания и гарнизонные казармы.
Солдатская слобода при Тереке, несколько сот шагов выше крепости.
Собственно так называемый город. Он лежит на левом берегу между слиянием Кизлярки и старого Терека. В нем находятся домы различных народов, коими населен город, и разделяется город на 8 кварталов.
Армянский квартал, который русские называют Армянской слободою, а татары Арментир.
Грузинский квартал, по-русски Грузинская слобода, а по-татарски Курце-Аул.
Квартал новокрещенов или проселитов, по-татарски Кристиаул, то есть христианская деревня. Он состоит из ногайских и кумыкских татар, также и черкесов, которые в прежние времена приняли христианскую веру, каковых и ныне не мало.
