К бригадиру Вешнякову, который пристально следил за волнениями горцев, все чаще поступали сведения от агентов, посланных в горы для выяснения намерений Мансура, о предполагавшемся третьем походе на Кизляр. Нередко случалось, что доставляемые агентами сведения из горских селений оказывались ложными. Полковник Савельев получил известие от бригадира И. С. Вешнякова, что Мансур во главе большого отряда ночью или рано утром атакует отряд полковника Лунина или же нападет на Кизляр. На помощь Лунину был срочно отправлен атаман Федоров с командой, а затем в Кизляр прибыл сам полковник Савельев, имея при себе полк и две мушкетерские роты. Однако брагунские владетели Кучук и Росланбек, которые в тот же день встретили полковника Савельева, сообщили, что Мансур со вчерашнего дня никуда не выезжал, к тому же многие горцы разошлись по своим селениям для уборки урожая.
Осенью 1785 года картина не изменилась — весь Северный Кавказ был по-прежнему охвачен восстанием. Движению, однако, по-прежнему недоставало единого руководства. В этом был его главный изъян и основная трудность. Имам понимал, как сложно будет ему собрать все маленькие войны в одну большую и сделать ее победоносной, подчинив своей воле. Никогда и никому до сих пор не удавалось создать из непокорных кавказских горцев организованную, и беспрекословно подчиняющуюся приказам, военную организацию — армию.
Мансур сумел развернуть на Кавказе невиданную прежде народную войну. Это, несомненно, было главной его заслугой. Но окончательной и полной победы он мог добиться только в том случае, если сумеет объединить в один пожар все великое множество разрозненных костров. Восставшие горцы должны были превратиться в единую и послушную воле имама армию. Совершить такое мог только он и больше никто.
Часть третья
ПРАВЕДЕН ЛИШЬ БОЖИЙ СУД
Горяча ты, пуля, и несешь ты смерть
— но не ты ли была моей вечной рабой?
Земля черная, ты покроешь меня
— но не я ли тебя конем топтал?
Холодна ты, смерть,
— но не я ли был твоим господином?
Мое тело — достояние земли!
Мою душу — примет небо.
Старинная чеченская песня
Рождение и смерть — вот два благороднейших выражения доблести.
Джебран Халиль Джебран
Глава 1
«БЕДЫ НАШИ — НАКАЗАНИЕ ЗА НЕВЕРИЕ»
1
Осенью 1785 года в рядах сторонников Мансура наметились разногласия. Костековские жители на приглашение имама присоединиться к нему для нового нападения на Кизляр выразили свое согласие не очень охотно и не спешили садиться на коней. Старейшины некоторых чеченских аулов отправили к русским властям посланцев с уверениями, что они не желают воевать с Россией, но без позволения имама не могут и не смеют вступать в переговоры с его врагами. «Мы находимся в точном послушании имама Мансура, — писали алдынские старейшины, — что он прикажет, то и делаем. Он есть удостоенный и избранный от Бога, человек добрый и справедливый и не велит обижать христиан и других беззаконников, а приказывает наблюдать закон мусульманский и его духовенства. К стороне вашей убытку не делал и не желал; да и ныне, что он прикажет, то и исполнять будем, а к стороне вашей убытку не желаем». Из этих слов видно, что авторитет Мансура в Чечне по-прежнему оставался непоколебимым.
Многие сторонники имама говорили, что Кизляр сильно укреплен, имеет много войск и пушек для обороны. Станицы же по Тереку защищены гораздо слабее, поэтому нападение на них должно увенчаться успехом и, главное, принести много ценной добычи. Сам Мансур не хотел, чтобы начатая им священная война превратилась в череду обычных разбойных набегов, но готов был временно согласиться с предложениями соотечественников. Воинский дух не должен был угаснуть. Имама твердо поддержали дагестанцы, которые к тому времени составляли значительную часть его ополчения. Они не возражали против набегов на станицы, но участие в таких операциях было для них очень неудобно. «Река Терек, — говорили дагестанцы, — вверху гораздо глубже и быстрее, переходить ее будет трудно. Идти нам в чеченские селения далеко, да к тому же мы не имеем провианта. Мы готовы наступать с имамом на Кизляр. В чеченские селения не пойдем, лучше вернемся домой».
12 октября 1785 года Мансур со своим отрядом двинулся к Аксаю. Приблизившись к Нижнему Яру, он стал готовиться к переправе через Терек. Недалеко от того места, где горцы собирались перейти реку, у Старогладковской станицы, располагался российский отряд во главе с полковником Савельевым. Отряд состоял из батальона гренадер, двух мушкетерских рот и казаков из станиц, расположенных по Тереку. Чеченский владелец Алибек предупредил Савельева, что Мансур со своими войсками продвигается вверх по реке и уже переправился через Аксай, а конные отряды его достигли села Брагуны.
Как только полковник Савельев узнал о приближении отряда Мансура, он взял эскадрон Моздокского казачьего полка и сотню гребенских казаков с одним орудием, а затем поспешил к месту предполагаемой переправы, чтобы преградить путь горцам. Густой лес прикрывал продвижение солдат Савельева. Горцы, расположившись лагерем на берегу Терека, спокойно готовились к переправе. Савельев, наблюдавший за ними с опушки леса, приказал открыть огонь по столпившемуся у берега противнику.
Частый ружейный огонь и выстрелы из пушки заставили горцев поспешно отойти с места переправы. Отряд Мансура двинулся вверх по течению Терека и скрылся за лесом. Савельев, дождавшись подкрепления, двинулся со своим отрядом по противоположному берегу реки в погоню за Мансуром. Посланные от полковника Савельева лазутчики донесли, что имам остановился и готовится совершить нападение на Кавказскую линию между станицами Щедринская и Червленая. Подойдя к реке Сунжа, Мансур остановился в лесу близ деревни Брагуны. Савельев расположился возле станицы Щедринской на противоположном берегу и стал наблюдать за действиями противника. Имам, оставив основную часть своего отряда у Брагунского леса, направился в Алды, чтобы уговорить земляков присоединиться к нему. Встреча прошла успешно — немало чеченских джигитов вступило в войско Мансура.
22 октября с отрядом в 6 тысяч человек Мансур переправился через Сунжу и взял направление не на Кизляр, а вверх по Тереку. Он намеревался соединиться с кабардинцами и действовать сообща. На протяжении всего продвижения с отрядом к Кабарде шейх находился под постоянным наблюдением уже двух российских воинских команд — соединения полковника Савельева и подоспевшего отряда полковника Лунина, которому подчинялись Томский пехотный полк, гренадерские роты Астраханского полка, два эскадрона Астраханского драгунского полка и несколько орудий полевой артиллерии.
Понимая, что предоставляется удобный случай для нанесения Мансуру решительного удара, генерал Потемкин решил подключить к операции еще и полковника Нагеля. Он приказал тому отправиться в Моздок, принять там войска и присоединиться к отрядам Савельева и Лунина. Сформировав ударную группу и приняв общее командование, полковник Нагель должен был перейти в наступление и пресечь возможность соединения отряда Мансура с кабардинцами, а также отрезать ему путь для отступления.
