— Хорошо, — Судейский стал строг и деловит, —
тогда к делу. Я пригласил вас, господа, чтобы вы здесь в моем присутствии
посмотрели одну вещь и сказали наконец, что это такое и какую ценность
представляет. Вас рекомендовали мне как крупных специалистов по древним
культурам. Короче, вам карты в руки. Сережа, давай, — распорядился
депутат.
Сергей Александрович ловко и бережно раскрыл кейс и вынул
оттуда нечто похожее издали на большущую кипу бумаги. Эту кипу он бережно
положил перед двумя гостями.
Левине сердце забилось так, будто хотело выскочить из
грудной клетки и улететь в окно. Значит, вот она, эта книга! Не на помойке, не
на почте и не в сарае на даче. Ну, дает депутат! Нюхом чует наживу. Ведь не
знает, что это такое, а вон как — на спецхранении у него книга, да еще ученых
нанимает, чтобы растолковали ему, сколь велика ценность в общем-то случайно
попавшей к нему рукописи. Молодец, своего не упустит.
Ученые мужи примерно с час толкались вокруг книги, о чем-то
горячо спорили, даже звонили куда-то по телефону. А затем началось…
Если бы Лев Валентинович присутствовал на предыдущей
разборке Судейского с востоковедом и антикваром, ему было бы не так интересно.
Дима, например, откровенно скучал и рисовал в блокноте бабочек. А у Левы живые
реакции Рудольфа Аркадьевича и защищавшихся от его гнева ученых вызывали бурю
разнообразных эмоций.
— Ходят парами, ничего не понимают! — кричал
Судейский. — Я же сказал русским языком — ничего выносить не дам! Знаю я
ваши экспертизы — то пожар, то украдет кто. Тащите сюда свои приспособления…
Что значит — не можете? Ах, вам библиотеки не хватает… А еще чего? По-моему,
так знаний вам не хватает. Все, надо заграничных искать.
И, как следователь после тяжелого допроса, устало произнес:
— Уведите их!
Ученые джентльмены с видимым облегчением, как показалось
Леве, покинули негостеприимный дом.
* * *
— Марина, это я. — Лев Валентинович был
взволнован. — Можешь выйти? Есть срочный разговор.
— А ты где?
— Прямо около редакции. Жду в кафе, ну в том же, где
всегда. Беги быстрее!
— Бегу.
По Левиному голосу она поняла — случилось нечто чрезвычайно
важное.
От своего рабочего стола до кафе Марина добежала, кажется,
минуты за три. Плюхнулась на стул и выпалила с ходу:
— Рассказывай!
Лев Валентинович без обычных своих подколок и ерничанья
сказал:
— Та часть книги у него. Я ее видел.
— Ты видел? — ахнула Марина.
— Своими собственными глазами. Даже подержался за нее
немного.
Лева рассказал Марине всю историю с начала.
— Расставаться он с ней явно не собирается, —
подвел Нащекин итог. — Во всяком случае, пока не разберется, насколько
ценная вещь к нему в руки попала. Поэтому и экспертов ищет.
— А где он ее держит?
— Вот это главная проблема. Есть у него такой человек —
то ли финансист, то ли казначей, то ли хранитель сокровищ. В общем, личность на
первый взгляд неприметная, но, видно по всему, скользкая и хитрая. Дима мне
потом рассказал, что первых спецов он нашел, но они с ходу не смогли сказать,
что это за книга, и Судейский на них круто наехал. Не прогнал, скорее наоборот,
у него просто форма общения с людьми очень специфическая. Но они ведь
интеллигенты, отказались с ним работать, даже и за большие бабки. Теперь Димке
доверия нет, Сергей Александрович этот занимается поисками экспертов. Так вот,
книга, похоже, у него хранится. А где — кто его знает. Во всяком случае, он же
принес в кейсе, он же и унес. Единственное, чем могу тебя порадовать, — он
вместе с Судейским уезжал, в его машине. Однако чемоданчика при нем не было.
— Может, в багажник положил?
— Исключено. В багажник я лично грузил клюшки для
гольфа и там ничего не видел. И салон был пуст, перед тем как они сели.
— А это ты откуда знаешь?
— С шофером немного посидели, поболтали. Я ведь
доверенное лицо, меня все любят и боятся — вдруг что не то скажу хозяину.
— Ты уже весь пропитался этим ядом, как я
погляжу, — заметила Марина. — «Хозяин», «доверенное лицо»…
— Не бойся, для меня единственный настоящий шеф — это
ты. Будем считать, что я получил от тебя задание — внедриться в окружение
народного избранника и провести журналистское расследование, чтобы потом
рассказать читателям правду о нем.
— Лева, ты можешь быть хоть сейчас серьезным?
— Я серьезен как никогда. Потому что не вижу
возможности забрать у Судейского книгу. Разве что при следующем представлении с
участием очередной расстрельной команды экспертов я схвачу драгоценную книгу и
вылечу в окошко белым голубем… Только вряд ли вылечу, она тяжелая такая!
— Она правда красивая? — спросила вдруг Марина.
— Я бы сказал — впечатляющая. Что старинная, даже мне
понятно, листы такие, желтоватые, что ли, серебряной веревочкой прошита. Да,
пожалуй, красивая.
— Знать бы еще, что там написано, из-за чего такая каша
заварилась.
— Вот и Судейский хочет того же. Только про кашу он
ничего не знает. Книга ему как с неба свалилась.
— Что будем делать? — невесело поинтересовалась
Марина.
— Будем сначала думать. Расширять знания о том, где она
хранится и как охраняется. А там увидим. Готовь пока отмычки и пистолеты.
— Да. И запасную обойму — отстреливаться в случае
неудачи.
* * *
— Здравствуйте, могу я услышать Льва
Валентиновича? — поинтересовался глуховатый мужской голос.
— Вы же звоните на мобильный, так кого еще вы можете
услышать? — нелюбезно отреагировал Лева.
Он только что вышел из кабинета Судейского и пребывал в
дурном настроении — шеф заставил его заново переписывать огромный доклад,
который депутат намеревался сделать на съезде российских товаропроизводителей.
— Извините, я не был уверен… Простите, вы Нащекин,
пресс-секретарь Судейского?
— Да.
— Видите ли, я являюсь председателем секции древних
рукописей и редких книг Академии наук. Мне сказали коллеги, что вам нужен
эксперт в этой области?
Лев Валентинович на секунду задумался. Ему, собственно,
никто не поручал вести переговоры о книге, тем более искать экспертов. Однако
малейший намек на интересующую его тему будоражил воображение и призывал к действиям.
— Как вас зовут?
— Матвеев Геннадий Степанович.
— Послушайте, Геннадий Степанович. Я сам этой проблемой
не занимаюсь, но могу узнать то, что вам нужно. Оставьте ваши координаты.
