— Я знаю, где оставшиеся части, — повторила Марина
торжественным тоном, и все сразу поняли, что сейчас последует важное заявление.
Поняли и насторожились. Марина тем временем повернулась к внучатой племяннице
Клавдии Сергеевны и сказала:
— Пусть нам Валерия объяснит, где находится остальное!
В комнате повисла драматическая пауза. Валерия сидела на
своем кресле очень прямо и смотрела на Марину, как ученица на строгую
учительницу, — выжидательно. Когда та обратилась непосредственно к ней,
она быстро ответила:
— Все остальное в доме Старостиных, в подвале. Заперто
в секретном сейфе.
И в этот самый момент в комнату вошел Лев Валентинович.
— Здрась-сь-те! — громко сказал он. И оживленно
добавил, остановив взгляд на Маринином дяде:
— О, кого я вижу! Геннадий Степанович! Как вы здесь
оказались?
— Какой Геннадий Степанович? — очумелым голосом
переспросила Таня Зотова. — Вы, молодой человек, его с кем-то перепутали.
— Разве? Да нет, ни с кем я его не перепутал! Это
Геннадий Степанович Матвеев, эксперт по редким книгам, который приходил к
доверенному лицу нашего депутата Судейского… Перед тем, как это доверенное лицо
убили.
Таня зароптала было, но потом взглянула на Марину и зажала
рот рукой. Арсений Андреевич превратился в каменную статую.
— Только, если мне не изменяет память, — продолжал
Лев Валентинович тоном обвинителя, который почувствовал вкус крови ретивого
адвоката, — вы тогда выглядели несколько иначе.
Арсений Андреевич дернулся, хотел встать, снова упал в
кресло и растерянно поглядел по сторонам. Все сидели молча, скрестив на нем
тяжелые взгляды. Он на секунду закрыл ладонью глаза, потом опустил руку,
посмотрел на Валерию и неожиданно сердитым голосом спросил:
— Так ты в мой сейф лазила?!
— Конечно, — кивнула Валерия. — Думала, там
находится то, что я ищу.
— А что вы искали, позвольте спросить? — ехидно
поинтересовался Вадик.
Валецкий, который маячил позади Льва Валентиновича,
посмотрел на Вадика с неприязнью. Ему не нравился этот тип, было в нем что-то
фальшивое. Может быть, он альфонс? Хотя, судя по этой бабке, главной редакторше
журнала, вряд ли она согласилась бы держать у себя даром не то что мужчину, но
даже и канарейку.
— Я искала липовые экспертные заключения, которыми
Арсений Андреевич сопровождал поддельные антикварные изделия, а потом продавал
их узкому кругу клиентов, — ответила Валерия нервным тоном. — Я
сотрудница частного детективного агентства. Приехала сюда из другого города по
заданию своего шефа. Наш клиент купил картины для частной коллекции у знакомого
московского антиквара. К картинам прилагались экспертные заключения очень
авторитетной организации. Долгие годы афера могла бы оставаться нераскрытой.
Однако у одного из гостей, допущенного к коллекции, возникли некоторые сомнения
относительно подлинности приобретения. Нам поручили расследование, и я приехала
в Москву, воспользовавшись именем одной из родственниц Арсения Андреевича.
— Я тоже хотела стать частной сыщицей, — сразу же
сказала Разгуляева. — Только думала, что у меня рост слишком высокий и для
конспирации я не гожусь. Видно, ошиблась.
Арсений Андреевич тем временем неотрывно смотрел на
племянницу, а она — на него. На лице у Марины появилось брезгливое выражение.
— Неприятная история получилась, да, Мариночка? —
жалобно спросил дядя.
Выглядел он при этом так, будто его застукали на коммунальной
кухне, когда он кидал в соседкин борщ ржавые гвозди.
— Неприятная?! — переспросила Марина свистящим
шепотом. — Да ты ведь людей убивал!
— Мариночка, не губи! Сама подумай, — голос его
стал еще жалостливей, — если ты обвинишь меня, то что потом скажешь тете?
— Я?! — воскликнула пораженная Марина. —
Подумай лучше, что ТЫ скажешь ей!
— Ваша тетя, Марин, уже кое о чем догадывается, —
негромко заметила Валерия. — Когда я устроила в их доме пожар…
— Ах, так это ты! — подпрыгнул в своем кресле
Арсений Андреевич. — Ты подожгла дом?!
— Я думала, это деда Вова, — призналась Марина.
— Нет, я. В сущности, это был не пожар, а такой
маленький пожарчик. Я действовала по методу Шерлока Холмса — хотела посмотреть,
где ваш дядя держит секретные документы, которые никому нельзя показывать. Как
только пошел дым, он тотчас себя выдал. И что вы думаете? Он ничего не стал
спасать, даже кошку бросил на произвол судьбы. А сразу метнулся в подвал. Я
наблюдала за ним и увидела, как он проверяет сейф за скрытой панелью. Потом,
когда все успокоилось, я тоже заглянула внутрь…
— Гадина, — громким и каким-то даже веселым
голосом заметил Арсений Андреевич. — Вскрыла мой сейф!
— Там были липовые экспертные заключения на предметы
искусства, которые вы собирались продать, куча фальшивых удостоверений на
разные фамилии… Вероятно, вы пользовались ими для того, чтобы проворачивать
незаконные сделки. — Валерия обращалась к Арсению Андреевичу спокойным
тоном. — И еще там была часть книги. Вот этой самой. — Она
подбородком показала на чемоданчик, который по-прежнему лежал на журнальном
столике. — Вернее, две ее части. Или два куска, уж не знаю, как их
назвать.
Валецкий покачал головой. Нелегким оказался для Марины конец
этого смертельного приключения с книгой. Трудно себе представить, что она
пережила, когда догадалась, что за всеми убийствами стоит ее собственный дядя…
Интересно, а как она догадалась?
Олег притащил из кухни две табуретки — для себя и для Льва
Валентиновича и уселся на одну из них.
— Кстати, голландский портрет в большой гостиной дома
Старостиных — тоже подделка, — заметила Валерия.
— Юноша — подделка? — разочарованно переспросила
Марина. И печально заметила:
— Впрочем, чему тут удивляться? Хозяин дома тоже
оказался подделкой. А все остальное — это уже следствие.
— А как ты вообще сюда попала?! — с неожиданной
ненавистью в голосе спросил Арсений Андреевич, наклоняясь в сторону
Валерии. — Раз ты сыщица и нашла свои бумажульки, так и ехала бы в свой
дурацкий городишко докладывать шефу! Нет, ты тащишься сюда, домой к моей
племяннице… Рассказываешь ей про книгу… С какой стати?!
— С какой стати? — эхом откликнулась Разгуляева,
которая очень внимательно следила за ходом разговора. Возможно, почуяла
сенсационную тему и теперь запоминала подробности.
— Она купила мне платье, — просто ответила
Валерия.
— Чего-чего? — удивился Кудрявцев. Мотивы женских
поступков он никогда не понимал.
— Когда у меня возникли проблемы с одеждой, Марина
единственная сразу обратила на это внимание и мне помогла. Я не хотела
отплатить ей черной неблагодарностью и у нее за спиной начать дело против ее
дяди. Я должна была предупредить ее о том, что за фрукт на самом деле Арсений
Старостин. Его жена уже давно подозревает неладное. Когда я устроила пожар,
Ирина Владимировна посмотрела на меня затравленным взглядом. Вероятно, она
догадывалась, что я неспроста нахожусь в их доме.
