— Я же его не дочитала! — поразилась себе Катя. Обычно такие книжки она проглатывала за один день. Да уж, у нее самой жизнь сейчас стала напоминать детектив. Но это еще не повод бросать чтение.
Поэтому она устроилась на диване со всеми удобствами — стакан газировки, сухарики — и погрузилась в приключения, описанные на бумаге. Хоть немного отвлечься от своих приключений…
Вдруг в дверь позвонили. Катя насторожилась— Томка, даже если бы она не поехала ни-, куда — звонила обычно два раза подряд, такой у них был условный знак. У родителей были ключи. Тетя Люба на дежурстве. Кто это может быть? Девочка тихонько подошла к двери и посмотрела в глазок. На лестничной площадке стоял какой-то мужчина. Он, похоже, ждал, что ему сейчас откроют. Но Катя, просвещенная телевидением, и не собиралась этого делать. Она ждала, что будет дальше, и не станет ли незнакомец взламывать ее дверь.
Открылась дверь напротив, и оттуда выглянул заспанный сосед — дядя Гриша. Он работал посменно и сейчас, видимо, отсыпался после работы.
Мужчина явно обрадовался, что хоть кто-то появился — видимо, уже звонил наудачу во все двери.
Вы не скажете, там есть кто-нибудь? — спросил он, показывая на дверь тети Любы.
Нет, не знаю, — буркнул сосед и собрался вернуться в квартиру.
Вы не могли бы передать хозяевам вот это? — И мужчина протянул ему какую-то бумажку.
За дверь засунь, — посоветовал сосед и захлопнул свою дверь.
Мужчина постоял, позвонил еще раз тете Любе, прислушался, потом действительно засунул бумажку между дверью и косяком и пошел к лифтам.
Катя отошла от глазка и пожала плечами. Странно все это.
Как раз к трем часам она дочитала книжку, собралась и пошла гулять. На лестничной площадке оглянулась по сторонам и вытянула записку из тети Любиной двери. Это была просто визитка ремонтной фирмы "Диана", сколотая с листом бумаги, на котором напечатан длинный список материалов, цена за них и примерная стоимость работ. Внизу — общая сумма, от которой у Кати глаза полезли на лоб, и она, аккуратно сложив бумажку, запихнула ее обратно.
"Интересно, согласится ли тетя Люба на этот ремонт?" — подумала она, сбегая по лестнице. Лифтом пользоваться Катя не любила, — слишком часто он застревал в последнее время. Бедный дядя Гриша один раз просидел в нем шесть часов. Он попался в субботу, когда слесарей было не найти, и его выражения в конце срока отсидки были не просто непечатными, они были художественно нецензурными! Весь дом сбежался слушать. Так что Катя не рисковала своей свободой.
Подружка встретила ее, сидя на грядках с клубникой. В руках были ножницы — сезонные работы в разгаре! Каждый год надо было обрезать усы у клубники, иначе вся сила у кустика уходила в рост, а на ягоды оставалось мало. Томка ужасно обрадовалась Кате, дала ей орудие труда, и та включилась в работу. Лорд тоже сидел неподалеку и терпеливо наблюдал. Когда грядка кончилась, Катя разогнулась, но обрадовалась рано, — им еще предстояло полоть морковку.
— Слушай, мы что, все лето здесь просидим? — удивилась она, приступая к прополке.
— Нет только половину, — улыбнулась Томка. — Нас же двое!
Но все когда-нибудь кончается, грядка с морковью — не исключение. Поэтому в конце концов девочки, отмыв руки от земли и зелени, пошли гулять в сопровождении Лорда.
— Пойдем, позвоним Генке, — предложила Катя, когда они дошли до ее дома. — Может, хозяева уже вернулись?
Лорд услышал, вильнул хвостом и с надеждой посмотрел на нее.
К телефону долго никто не подходил, и Катя уже решила, что дома никого нет, как трубку сняли и знакомый мальчишечий голос сказал: "Алло!"
Гена, привет, — обрадовалась Катя. — А мы тебе звоним-звоним…
Я тебе тоже вчера звонил, — ответил Генка. — Тебя не было.
Ну да, я уходила. Новости есть?
Смотря какие.
Давай все, — велела Катя.
Ну начнем с главной. Тот, кого убили, это какой-то родственник тех, кто живет в этой квартире.
Так что, хозяева объявились?!
Ну да, но, понимаешь, они опять уехали. Они на даче сейчас, хозяин приехал на квартиру за вещами, а она опечатана. Он в милицию сунулся, ему все и рассказали, в морг возили на опознание. Он его и признал.
Ну, хорошо, признал и признал, а хозяева нашей, 49-й квартиры появлялись? — нетерпеливо перебила Катя.
Я узнал, оказывается, эту квартиру разменяли.
Как это?
Ну, те, кто там жил, разъехались, и теперь здесь новые хозяева живут.
А собака чья? — растерялась Катя. — Старых хозяев или новых.
Старых, это точно. Они переехали как раз на этой неделе и собаку увезли с собой.
И куда уехали?
Этого никто не знает. Новых хозяев тоже вроде не было сегодня.
Так тебя там не было? — догадалась она.
Нет, это мне потом все рассказали. А я на соревновании был. Сегодня. — В голосе мальчика было плохо сдерживаемое торжество.
Ну? — поинтересовалась Катя.
Что "ну"? — гордо ответил он. — Выиграл.
Ур-ра, — обрадовалась она.
Что? Что там? — Томка сгорала от нетерпения. — Хозяин нашелся?
Нет. Генка конкурс выиграл, — пояснила девочка подружке, и та тоже издала радостный вопль.
Это Томка за тебя радуется, — пояснила Катя Генке, замершему на том конце телефонного провода от неожиданности. — Так что, теперь у тебя все?
Почти. У нас двадцать победителей, ну, тех, кто лучше всех справился с заданиями. На Мировую олимпиаду я уже точно поеду, но будет еще один тур — последнее задание.
Будут решать, кому бесплатно учиться? — вспомнила Катя.
Да. Только неизвестно, что зададут. Наших, из России, семь человек осталось. Остальные уезжают, место в гостинице освобождается. И мне можно туда переехать.
Ой, а как же пес, — перепугалась Катя. — Нет уж, ты там побудь, а? Хотя бы узнать, где у них дача, или если будут в Москве… Слушай, а ты дай им наш телефон, если увидишь…
Не смогу, — с сожалением ответил мальчик. — Я через час переезжаю.
А куда ты переезжаешь? — волновалась Катя. — Ну, хотя бы позвони нам из гостиницы, а?
Ладно, — Гена еще что-то хотел сказать, но тут в трубке послышались чьи-то голоса, и он торопливо сказал: — Все, пока. Позвоню.
И раздались короткие гудки.
Катя обескураженно посмотрела на трубку, зажатую в руке, потом опустила ее на рычаг.
— Ну, рассказывай! — тормошила ее Томка.
Катя подробно пересказала содержание разговора и окончательно расстроилась:
— Уехали, непонятно куда, где живут — не известно. Что делать — ума не приложу!
