В тот момент, когда солнце коснулось воды, та замерла в каком-то оцепенении, превратившись в бескрайнее зеркало. Яркая золотая дорожка вспыхнула от самого берега до горизонта. Захотелось тут же пробежать по этой горящей под ногами тропинке. Сава не выдержал и, сорвав с себя одежду, голышом кинулся в жидкое золото. Оно тут же, без брызг и волн, поглотило его далеко не богатырское тело. Короткими саженками Пика плыл навстречу солнцу, понимая, что такого заката он больше никогда не увидит. Им овладел восторг и странная мысль, что пацан в далекой Козыревке появился именно для этого минутного чуда, которое можно испытать только здесь. И весь окружавший его мир влился в жидкое золото, в котором он бережно плыл, боясь что-то нарушить.
Очевидно, похожие эмоции испытала и женщина с карими глазами. Не отрываясь, она смотрела, как бывший зэк плескался в золоте, а оно стекало с его рук и снова льнуло, не отступая, что очень напоминало какой-то давно позабытый обряд. Ни его смысл, ни название никто не знал, и не догадывался, но какая-то генная память все же хранила его образ в закоулочках души. Глядя на последнего романтика, готового ради такого заката отказаться от всех благ и богатств земных, Дина не выдержала, и быстро скинув летние одежды в первозданном виде бросилась следом. Она даже не поняла соленая вода или холодная, ее влекло вперед, в глубину этого золотого потока, щедро выливавшегося из огромного солнечного диска, расщедрившегося напоследок дарами для тех, кто помнит некую тайну. Помнит своих далеких предков, их богов и связь с ними. Наверное, именно так в те далекие времена и происходило слияние земных жителей с их небесными предками, ставшими потом их покровителями и защитниками. С тех пор появлялось немало пророков, зовущих то к одной, то к другой религии, а затем призывающих огнем и мечом уничтожать иноверцев, но лишь избранным было дано знание, что на грани дня и ночи, воды и суши, неба и земли, света и тьмы есть возможность соединиться с душами своих предков, поднявшихся в тонкие миры, но не оставивших своих со-Родичей. О том ведали древние книги, сожженные на кострах, деревянные таблички с рунами, уничтожаемые иноверцами, сакральные знания, передаваемые из уст в уста иносказательным языком древних сказок и легенд, которые некогда звучали на единственном языке в мире.
Когда последний краешек огромного раскаленного светила скрылся в золотом зеркале, оно разбилось на мириады осколков и мгновенно погасло, в какой-то непостижимо короткий миг, последний миг той жизни. Сознание понимало, что это не конец, что где-то там, за горизонтом, есть такое же солнце в таком же небе, и такой же океан внизу, куда светило будет также погружаться на закате. Однако, это будет уже где-то там, а здесь все закончилось.
Океан еще хранил солнечное тепло и щедро делился им с любым желающим, однако, ночь уже вступала в свои права. Женщина быстрее почувствовала особенности этого перехода, ибо именно она была властительницей в ночи. Ее движения стали медлительно значимыми, загадочными и манящими. Теперь она стала центром, хранящим тайны. Она ведала таинствами. Она манила к себе и повелевала. Как притягиваются значительные массы и противоположные заряды, так же притягиваются встретившиеся на жизненном пути. Некоторые и не задумываются, почему это происходит, считая это делом случая, но ничего в жизни случайно не происходит. Так случилось и на этот раз. Впрочем, свидетелей не нашлось, разве что, музыка в салоне стоящего неподалеку такси, по непонятной причине стала произвольно переключаться, меняя то темп композиций, то громкость.
Они ужинали на открытой веранде своего отеля, спрятавшегося от суеты города среди зеленого леса. Вокруг царила тихая звездная ночь. На некоторых столиках горели небольшие свечи, лишь слегка высвобождавшие у южной красавицы белые пяточки скатертей, с парой приборов для припозднившихся гостей. Жители многих южных стран привыкли вести ночной образ жизни. Когда жаркое солнце покидает их территорию и незримая хозяйка возвращается, неся с собой прохладу, они покидают свои жилища для обычных дел. Одним из любимых для многих остается встреча за столом. В разных странах свои обычаи, и познавать их одно из любимых занятий всех путешественников.
Позже, вернувшись домой, они непременно делятся впечатлениями, порой напоминая рыбаков, которым не хватает размаха своих рук, чтобы обозначить размер своей удачной добычи. И в этом их трудно упрекать.
Хотя знатоки утверждают, что самые интересные блюда встречаются на перекрестках дорог, впитывающих в себя восток и запад, север и юг. Это происходит потому, что понравившееся незнакомое блюдо начинают готовить со своим вкусовым «акцентом», который направлен на то, чтобы усилить необычные нотки. При этом дегустаторы из родных мест блюда могут его и не узнать, а знакомящиеся впервые, попадают под «перекрестный огонь». Впрочем, убеждать кого-то за столом или спорить о вкусовых пристрастиях последнее дело.
Панама, стоящая на перекрестке морских путей, впитала в себя много любопытного, но разобраться в этом непросто — нужно приложить немало сил, которых у нетренированного новичка не хватает. В любом случае не следует кормить гостей или читателей длинным списком незнакомых названий, щелкая при этом пальцами и цокая языком.
Дина заказала себе «фуфу» — жаркое из морской рыбы, запеченное в итоге с бананами на кокосовом молоке, а Сава открыл для себя, что за названием «севиче» скрываются жаренные на углях морепродукты в таком количестве, что ему пришлось обращаться за помощью к соседке. Его спасло только то, что женщины, строго следящие за своей фигурой, иногда тоже устраивают праздник сытого живота. Особенно после морских променадов.
— Как тебе понравился «Марипоса-Манарке»? — Дина самоотверженно спасала сотоварища по нелегкой борьбе приобщения к местным традициям.
— Даже не подозревал, что бабочки могут гроздьями висеть на ветках.
— Меня поразила цифра: 1600 видов.
— А мне запомнилась байка, что названии страны это фраза «много бабочек» на каком-то местном наречии, услышанном одним из первых испанцев, попавших сюда с Колумбом.
Дина успевала ловко управляться с блюдом и поддерживать разговор:
— Забыла название бабочки, с размахом крыльев в 30 сантиметров. Помнишь, у нее рисунок на крыльях чем-то напоминал перышки совы?
— Тизания агриппина, — подсказал бывший зэк.
— Ну, ты даешь! Как запомнил?
— Понравилась…
— Все! Пусть меня оттащат от этого, — взмолилась Дина, с сожалением отодвигая огромную тарелку. — Иначе сегодня наш самолет не взлетит.
— Сегодня? — с какой-то безысходностью переспросил Пика.
— Ну, я так себя убедила, что это не ужин после шести по местному времени накануне, а сегодняшний завтрак по-гонконгски.
— Тогда кофе!
— Маньяк кофейный, — улыбнулась женщина с карими глазами. — Мы еще должны поговорить с Олли…
— Не жалко старика?
— Ну, ты же проведешь обряд, чтобы «черный рисунок» его пощадил.
— Признаться, я не уверен в этом. Откуда-то знаю, что так должно быть, но откуда…
