Дельный ткнул меня рюкзаком, боль пронзила иглами грудь, и я плюхнулся на задницу.
– Ты не кивай. Тебе язык нужен, чтобы с людьми говорить. Понял? – спросил он.
Унылый, в подтверждение слов Дельного, достал нож, намекая, что может и отрезать язык. Идиот.
Я растерялся. От торговца такого наезда не ожидал.
– Понял, – ответил я, – проведу до болот.
Чес оскалился и довольно произнес:
– Тебя никто за язык не тянул. Сам сказал, сам и отвечаешь.
Я, сидя в грязи со связанными руками, ухмыльнулся в ответ. Ничего, только снимите ремень, и, обретя свободу, я достану вашу бандитскую кодлу. Сейчас скажу, что надо отлить, подойду к ружью и конец им. Теперь дело за малым, убедительно сыграть.
– Да я согласен! Чего вы!? Нормальная тема. Я вас проведу, не зря ж Трофимыч учил, а взамен свобода. Все по чесноку! – произнес я с изумлением.
Чес нагнулся, похлопал по плечу.
– Чё, в «разрядку» не хочется? – спросил он с ухмылкой. – Понимаю. Я так второй срок мотать не желал, а довелось.
– Угу, – сказал я, – мне бы только руки развязать, и я готов.
Дельный медленно осмотрел еще раз тело бандита. Чес с носка поднял многострадальный рюкзак, отбросил его Унылому.
– С развязанными руками любой дурак, даже Унылый сможет, – сказал он, – а ты так попробуй.
И они заржали как кони.
2
Что меня поразило, у них даже мысли не возникло похоронить бандита. Его тело за ночь потрепали собаки, да и началось разложение. Он подванивал на всю округу. Возиться с ним, терять время, они явно не захотели. Ладно. Не согласен, но понимаю, времени мало. Однако даже никто не высказался по этому поводу, не закрыл дверь, чтобы твари не лакомились человечиной.
Трава скользила под ногами, ветер проникал через расстегнутый бушлат. Я топал медленно, стараясь внимательно смотреть под ноги. Вот грязь, непонятного зеленоватого цвета. Остановился и тут же получил толчок в спину.
– Че стал? – грозно спросил Унылый. Хотя, как у Чеса у него не получалось. Сопли мешали четко говорить. Пытается паренек походить на своего кумира, а не выходит.
– Иди, проверь, – предложил я.
Мы двигались цепочкой. Вначале я, наивный солдатик. Руки за спиной перехвачены моим же ремнем. Вот я и топал, как пленный немец в сорок пятом, грязный, побитый и связанный. Сзади меня, тыкая меня в спину по поводу и без повода, двигался Унылый. На него надели медицинскую сумку, рюкзаки – его и подобранный. Следом – бандюга, он прихватил автомат Трофимыча. Урка Чес долго крутил его, не веря, что в нем нет патронов. Матюгался, от ярости, минут десять.
Дельный замыкал наш отряд и за время похода поддел Чеса уже не раз. Торговец забрал себе автомат убитого аномалией. Укороченная версия АК, со складным прикладом.
Кстати, между Чесом и Унылым дистанция большая. Опасались они, боялись ходить по Зоне.
– Ты иди! – громко вскрикнул Унылый.
Рана на его лице выглядела как нарыв. Лейкопластырь с одного края отлипал, и он постоянно пытался присобачить его на место.
Чес остановился.
– Чего там, дезертирчик?
– Непонятный кусок земли, – ответил я.
Дельный проявил смелость, обошел партнеров и стал рядом.
– Теперь куда?
– Не знаю, – честно ответил я и добавил: – болт надо кинуть.
– Перекур, – вальяжно сообщил Чес. Достал сигарету, закурил. Я заметил, в походе он вперед не лезет, даже на словах. Отдает инициативу Дельному. Тот задумался, и сказал:
– Кузьма, я тебе расскажу про стаю волков. Знаешь, как они ходят по лесу? Цепочкой, как и мы. Особенно зимой, когда движение сковывает глубокий снег. Впереди пускают самых слабых и ненужных.
– Вот как вас, двоих, – перебил его Чес и пустил в нашу сторону дым. Унылый похлопал себя по карманам, нашел помятую пачку. Достал сломанную сигарету, постарался скрутить ее в одно целое. С горем пополам получилось. Он недовольно отреагировал на слова Чеса, однако приблизился к нему.
– Закурить хочу, – сказал он.
– Хоти дальше, – ответил Чес. Подождал с минутку и лениво протянул зажженную сигарету. Унылый нагнулся, прикурил и с довольным видом стал дымить вместе с бандитом. Получается, раньше он ходил первый, подставлялся под аномалии. Теперь понятно, чего он так радуется, постоянно тыкая мне в спину.
Дельный же продолжил говорить, сделав вид, что не заметил ремарки.
– Попадешь в аномалию или под пули, тебя не жалко. Твоя задача облегчить нам путь. В середине стаи – главный матерый, который положит всех врагов. Если успеет до вашей смерти, нет – извини. Так что знай, нам глубоко плевать на болты и счетчики. Времени у нас нет, а вас аж двое.
Чес докурил за несколько тяг, бросил в коричневую траву бычок и ткнул Унылого:
– С повышением тебя. Давай, веди овцу, а то замерзнем в этом тумане.
Тот попытался повторить затяги бандита в плаще, поперхнулся и закашлял.
Хотя на языке вертелось другое, я спросил Дельного:
– Замыкающий, он в иерархии какое место занимает? Тоже, как и я?
Тот на оскорбление не повелся, ответил:
– В конце идет вожак стаи, который координирует и регулирует.
Чес оторопел:
– Чё?! С какого перепугу ты главный?!
Дельный, не меняя выражения лица, ответил:
– Ты ж с двумя автоматами, значит в стае, ты самый сильный волк.
– Так самый сильный, значит и самый главный, – с угрозой произнес Чес.
Унылый толкнул меня, намекая, двинули быстрее от разборок старших.
– Конечно, так и есть, – ответил торговец.
– То-то, – сказал удовлетворенно Чес и клацнул затвором.
Пока они курили, я осмотрел местность. Туман рассеивался. Мы обогнули здания колхоза, вырулили напрямик. Выходило, мы направлялись к железной дороге. Мне приглянулись высокие кусты с большим количеством пожухлых листьев. Я решил пройти рядом с ними, обходя широкой дугой кусок глины. Ну ее к черту. За мной двинулись волки позорные…
Я все же успел среагировать. Зашелестели листья и стали осыпаться на землю, которая поднялась дыбом. Я резко ринулся в сторону, уходя с линии стрельбы.
– Кабаны! – заорал Унылый.
Он суетливо начал дергать ружье, целясь в сторону зверя. Чес, кроя его матом, сместился вправо и вскинул автомат. Мохнатое чудовище ринулось на нас, как паровоз. Наверное, кабан не знал, что мы грозная стая волков. Облысевшая голова с глубокими морщинами. Он несся на Унылого, вбивая копыта в мягкую землю. Это нам и помогло. Тяжелый, он с чавканьем вынимал копыта из грязи. Все равно, двигался очень быстро, черной молнией промелькнул рядом со мной.
