Такую шутку я мог услышать и у нас на стадионе. Дружеский подъем. Вот только у меня друзья не убийцы, дегенераты и алкаши. Ну и черт с ними. Надо догонять Чеса и Дельного. Хоть какая-то защита.
Впереди – разрушенные здания. Могу сказать, мы махнулись не глядя, и выиграли. Ферма, настоящая ферма, а не те колхозные постройки в начале моего пути. Красный кирпич виднелся в проемах, серая штукатурка обтягивала здания. Вони я не чувствовал, а вот запах мяса начал дразнить мой желудок.
Мы двигались к забору, преграждавшему путь между зданиями. Перевернутый грузовик, который, как я надеялся, не фонит. Ящики, сложенные штабелями и сбитые наспех деревянными досками, на вид старше меня лет на десять.
Нам замахали, вскинув три раза кулак. Борзый ответил тем же и похвалился:
– У нас все серьезно. Охрана.
– От кого охраняете? – спросил Дельный.
Борзый сплюнул и сказал:
– Да есть от кого. Сейчас под чаек мы эту тему обсудим.
Я улыбнулся. Почему-то уверен, в плане пообсуждать, Дельный и Чес заткнут его за пояс.
– Борзый, у нас все нормуль, – доложил бандит, – а это что за гаврики?
Чес остановился возле молодого бандита и спросил:
– Кроссовки какого размера?
– Чего?
– Не чегокай. Кроссовки какого размера?
– Сорок первого, – ответил тот и нахмурил лоб.
– Мне как раз подойдут, – оскалился Чес.
Борзый потянул его за рукав свитера:
– Не стартуй, братан. Я ж нормально говорю, у нас все серьезно.
Он повернулся к своим пацанам:
– Разошлись. Часть похавать, остальные готовиться. Ждем гостей.
Бандиты, вяло переговариваясь, начали разбредаться. Вспомнилась английская поговорка, лев во главе стада баранов лучше, чем баран во главе прайда.
– И не бухать! Предупреждаю!
– Совсем? – обиженно спросил Левша. Или Правша? Кто их разберет, кроме матери?
– Так, радиацию смыть с кишок. По стакану не больше! – смилостивился Борзый.
Разрешение восприняли с криками радости, словно им подарили бочку водяры.
– Нам к зданию с крышей, чтобы на голову водичка не текла, – пояснил Борзый.
Я уже согласен и на здание без крыши. Особенно, смотря, как посередине двора жарится туша. Чес и Дельный, как сторожевые псы, среагировали на сочное мясо. Переглянулись. Угли подмигивали красным, возле туши крутился полуголый бандит.
– Ладно, Борзый, уговорил. Пойдем чуток перекусим мясца. Надеюсь не собака? – сказал Чес.
– Не, кабан случайно забрел. Обычно они за насыпью бегают, а тут пацаны территорию обходили, и он такой: «Здрасте». А нам чего, мясо – оно и в Зоне мясо.
Я в эпилептиков, которые экстрасенсы, не верю, но тут готов предсказать – от нас что-то хотят.
Мы, под грозные крики Борзого, направились к зданию с крышей. На земле стояли лестницы, на крыше я заметил несколько матрасов. На одном из них лежал бандит с биноклем и всматривался в сторону севера.
Борзый же раздавал указания, расставлял людей и вел себя, как подобает настоящему командиру. Крыша-то была, а вот дверей не наблюдалось, видимо, использовали для постройки забора. В темном помещении горел огонек.
Темные тучи начали плакать. Хотя была только середина дня, становилось темно, будто задернули шторы на окнах.
Пол под ногами скрипел, но дырок я не видел. Краска местами стерлась и оголила древесину, как в детстве, когда мы с веток сдирали кору. На балке под потолком был подвешен фонарь, который скромно освещал комнату. Ящики закрывали окно, старая кровать со ржавой сеткой и стол посередине комнаты.
– Падай, братухи, – сказал Борзый и, заметив, как мы с Унылым боком втискиваемся в комнату, добавил: – ну и ботва твоя пусть заскочит на секунду.
– А они нам зачем? – удивился Чес. – Они не голодные.
Сказать, что мы с Унылым слегка удивились, это приуменьшение. Это как увидеть ядерный взрыв и сказать: неплохо петарда рванула.
– Да ладно, кто-то ж должен нам тарелки принести, – сказал Борзый. Он положил «Гюрзу» на стол, отодвинул стул.
Чес и Дельный рухнули, будто их подкосило. Больше стульев в комнате не было.
Мы с Унылым переглянулись, я указал на ящик возле окна. Мы поставили оружие у стола и притащили его к столу. Получилось, наши главные друг против друга, а мы как перемычки.
Борзый отошел во тьму помещения и вернулся с бутылками водки.
– Ну чего, ботва, быро вниз за мясом, а мы на связь выйдем.
Дельный, скидывая куртку, замер:
– Это с кем же?
– Как с кем. Надо же у Гунча узнать, что с вами делать.
4
День. На ферме наблюдалось необычное оживление. Возле навеса с дырявой крышей поставили самодельный стол. На нем разложили обрезы и о чем-то отчаянно спорили братья-близнецы. Возле ворот появился еще бандит, они начали активно что-то обсуждать, махая руками в сторону фермы. Ясно, про нас говорят. Бандит, который остановил Чеса, красноречиво показал на свои кроссовки. Жалуется. Еще несколько бандитов несли спиленное дерево, перегораживая проход.
Ферма становилась похожей на военную часть. Закрытую со всех сторон, с контрольным пунктом пропуска и часовыми на крышах.
Мы с Унылым, захватив тарелки, направились к жареному кабанчику. Немытые тарелки, щербатые, с трещинами по дну, вызвали удивление. Во-первых, как они тут сохранились, даже в таком состоянии, а второе – если санитария на таком низком уровне, то почему бандиты не страдают диареей? Хотя, с учетом приема постоянной дезинфекции внутрь, они могли есть с земли, не опасаясь никаких болячек.
Тарелки, как люди в Зоне. Нет ни одного целого, чистого, все с изъянами или на теле, или в душе.
Бандит, раздетый до пояса, крутился возле заманчиво пахнущей туши.
– Добрый, – поздоровался я.
Местный повар промолчал, продолжая присматриваться к кабану. Ну как художник, внимательно смотрит на полотно, решая, что еще можно добавить.
– Запах обалденный. Я такого не нюхал… – хотел сказать, с гражданки, но вовремя прикусил язык, – много лет.
Повар обернулся, как только нас заметил.
– Не нюхал? Ты еще такого в жизни не пробовал! Это настоящее мясо, для настоящих пацанов! Зубы у тебя в порядке? – спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Его надо железными зубами рвать. Это дикий кабаняра, у него мышцы как у качка.
– У какого качка? – удивился Унылый.
– У такого, что себя в тренажере загоняют до смерти, штангу тягая, – продолжил полуголый бандит.
