Сопатого, Крючка и Бочку оттащили недалеко. Всей
троих загнали в придорожную канаву, как раз куда они обычно сбрасывали свои искалеченные жертвы. Бочка окончательно пришел в себя и с недоумением таращился на обступивших их четверых парней. Крючок с ненавистью буравил взглядом брюнета и его друзей. Силился понять, кто же это все-таки перед ним. То, что не менты, это понятно. Телохранители блондинистой красотки или конкурирующая банда?
Оглядев лежавших бандюганов, Стас заговорил:
– Вы, наверное, гадаете, кто мы такие. Скажу. Все очень просто. Мы хотим навсегда отбить у вас охоту ни» падать на иномарки. Помните девушку, которую вы выкинули из трехсотого «мерседеса» две недели назад! Серебристый такой «мерс»… Помните, конечно.
Крючок вполголоса выругался. Еще бы ему не помнить ту тачку! Они загнали ее приезжим грузинам за пятьдесят штук. И отлично помнил телку, что за рулем сидела. Белобрысая девчонка, лет двадцати двух – двадцати трех не больше. Отметелили ее по первое число, потому что она сопротивляться вздумала, материлась как портовый грузчик, лягалась, царапалась, сука… Тогда Бочка, вызверившись, на полную катушку оторвался: бил и бил ей ботинком по лицу. Она уже в полном отрубе была, кровищей кашляла, а он все никак остановиться не мог…
Так вот, – продолжал Стас, – ее отец очень огорчился. Это его единственная дочь. Она до сих пор в больнице: у нее выбито четыре зуба, кожа на лице порвана, изуродовали вы девчонку. Он нанял нас разобраться с этим происшествием.
Крючок чуть дрогнувшим голосом спросил:
– Вас – это кого? Если вы деловые, то, может, договоримся?
– Да ну? Это как?
– Если вы за бабки работаете… Мы вам бабок дадим, – хрипел Крючок.
Стас кивнул:
– Да, мужик, нам заплатили. И довольно неплохо. Но пойми, даже если бы это была дочка военного пенсионера с пенсией в три тысячи рублей, я бы все равно млея за это дело. Ладно, про бабки разговор кончили, проехали. Вы на кого работаете? На дядю или на себя?
Крючок кивнул:
– На дядю. Так что ты смотри, парень. Как бы чего не вышло…
– Да что ты! – насмешливо протянул Стас. – Блатными себя считаете? Может, ваша бригада и в общак Плешивому платит? Или вы под Норвежцем ходите? Бандюган смутился.
– Чего молчишь? – Стас достал из кармана сотовый телефон.
– Ну что, звонить Норвежцу? Спрашивать у него про вас?
Гопники молчали.
Стас с ненавистью смотрел на беспомощно ежившихсяна холодной земле бандюганов, и голос его затвердел. Теперь в нем звенел металл.
– Короче, так! Ты спрашивал, кто мы? Я Станислав Щербак. Адвокат. И сейчас мы дадим вам бесплатную юридическую консультацию.
Стас резко шагнул вперед и ударил Крючка ногой в лицу. Тот злобно охнул. Не давая ему опомниться, Стас нанес еще один удар и, не останавливаясь, продолжал избивать лежавшего бандита. Тот поначалу пытался уворачиваться, но, получив несколько увесистых пинков по затылку, затих.
Трое спутников Стаса молча накинулись на Сопатого и Бочку и принялись охаживать их ногами со всех сторон. Штангист заревел как раненый зверь и предпринял неуклюжую попытку убежать. Но Леша Кувалда быстро его догнал и заставил ползти обратно.
Стас и его команда били гопников молча, без обычных для уличной драки матюков и истошных выкриков Избиение лежавших бандюганов не доставляло никому ни малейшего удовольствия. Они просто выполняли тягостную обязанность.
– Хорош, ребята! На первый раз хватит… – проговорил Стас, морщась от омерзения. – Надеюсь, эти ублюдки хоть немного почувствовали себя в шкуре девчонки, которой они выбили зубы.
Он нагнулся, заметив в пожухлой подмороженной траве целлофановый пакет, который вывалился из кармана Сопатого. В пакете зеленел какой-то порошок.
Стас подбросил пакетик на ладони:
– Мужики, кто-нибудь знает, что это за дурь? Похоже, наши кенты к ней прикладывались.
Сергей Антонов подошел поближе и, взяв пакетик, внимательно изучил его содержимое.
– Зеленый порошок? Таджикская дурь. «Арбуз». Буквально несколько недель, как появилась в городе. Говорят, идет нарасхват.
– Так это и есть пресловутый «арбуз»? – хмуро спросил Стас. – Кто же его толкает? Цыгане? Или матросики из порта? Или уже наши городские поставили дело на поток?
Кувалда пожал плечами:
– Вроде приезжие гонцы доставляют.
– Не может быть! Вся наркота в Мурманске через Якула идет.
– Попробую разузнать, – предложил Антонов,
– Да, – кивнул Стас, – узнай все, что можно, про эту дрянь.
Он, подумав, швырнул пакетик с наркотой в траву: пусть хозяин покайфует немного, когда очнется.
Все четверо взбежали по пологому склону и выбрались на шоссе. Вокруг было тихо. Юля, прислонившись к крылу «лексуса», курила.
– Все, Юльчонок, юридическая помощь оказана. Можем ехать, – устало сообщил ей Стас,
– И как тебе новые методы работы? – поинтересовалась она чуть насмешливо.
– Хреново! – признался он и сплюнул. – Мерзко. Чувствуешь себя таким же ублюдком, как и они… Не знаю, мне это не по нраву. Тебя проводить в аэропорт?
Юля после обеда должна была улететь в Нижний на несколько дней. Собиралась еще накануне, но Стас попросил ее поучаствовать в сегодняшней разборке в качестве приманки.
– Нет, Стас, не стоит. Сама доберусь. Ты устал, тебе надо отдохнуть, – ласково сказала Юля и провела ладонью по его щеке, точно стирая невидимые пылинки.
Подошел Глеб Николаев:: – Стас, а что делать с джипом, на котором они приехали? В нем четвертый хмырь сидит.
– Не знаю что. Не угонять же… Свечи вывинти и забрось подальше! А хмырь пускай сидит, он их сдал мне
позавчера… – Настроение у Стаса портилось с каждой минутой. У него было ощущение, что его заставили окунуться в бочку с дерьмом.
Наблюдая, как его товарищи рассаживаются в «опель», он поманил пальцем затаившегося в «гранд– чероки» Коляна. Когда его перепуганная лисья мордочка показалась из дверного проема, велел:
– Ну, все. Иди, проведай своих кентов. Они избиты, но живы.
– Это… слышь… – откашлявшись, произнес Колян.
– Чего тебе? – нахмурился Стасик.
– Дай мне по роже хоть пару раз. Для правдоподобия. А то ведь пацаны заподозрят. Мало ли что…
Стас брезгливо посмотрел на него и ухмыльнулся:
– Устал я, знаешь ли. Да и некогда мне. А если честно, то просто руки марать не хочется. Сам выкручивайся. Вон, рожей об асфальт приложись. И говорю тебе: не попадайся мне больше на дороге!
Уже сидя в «опеле», который несся следом за белым j. «лексусом» по направлению к городу, Стас снова вспомнил о своей находке. Он обратился к сидевшему за рулем Сереге Антонову:
