— И почему эти фермеры совершенно не умеют пить? — почти сочувственно заметил Юнни, провожая взглядом деликатно уволакиваемое за ноги тело. — Вечно одно и то же. Сперва: «Сэр, не нальете ли мне кружечку пива?», потом: «Официант, живо тащи еще пару!», а в конце концов: «Ты че, думаешь, что крутой?!»
— Ну, в середине было еще: «Эй, что в моем рагу делает этот зуб?!» — справедливости ради напомнил Стрелок.
Юнни беспечно передернул точеными плечами:
— Зато нет сомнений, что оно из натурального мяса, как он и заказывал! И в любом случае это не повод доставать пушку и размахивать ею, как коровьим хвостом!
С этим Стрелок был согласен. На спуск пьяный задира нажал либо случайно, либо нарочно целился в стойку, желая всего лишь припугнуть нерадивого повара. Но в приличных местах так себя не ведут, особенно если за столиком в углу бдит возле обедающего хозяина боевой киборг.
— Будешь выдвигать обвинение? — для проформы поинтересовался Стрелок.
Юнни покачал головой:
— Только счет.
— Ну и отлично.
Связываться с полицией никому не хотелось: ни побитому бородачу — когда тот протрезвеет и осознает, что за пальбу на космической станции (со всеми прелестями разгерметизации) ему запросто могут вкатить пять лет тюрьмы, ни владельцу излишне эффективного киборга, ни подателю зубастого рагу.
— Идем, Кай.
Киборг с наисчастливейшим видом потопал за хозяином — этот день прошел не зря, как большинство! — и Стрелка снова кольнула совесть. Да, в Центре ОЗК Каю было намного хуже… но ведь бывает и намного лучше.
Белке нравилась ее новая жизнь. Она устала от войны, от людей, от постоянной смены мест и хозяев, и тихая маленькая станция казалась ей раем. Белка это не раз говорила, да по ней и видно было.
Станислав Петухов, собрат по кибернесчастью, тоже уверял, что его DEX’ы предпочитают валяться на диване со сгущенкой или планшетом, сами прекрасно себя развлекая.
Но, как выяснилось, далеко не все боевые киборги мечтают сменить «специализацию». Да, Кай перестал портить вещи (почти!) и старательно выполнял приказы Стрелка, но «любовь» и «привычка» — разные вещи. Люди просто не оставили киборгу выбора, силой навязав ему новый дом, нового хозяина и скучные обязанности. Чем же тогда ОЗК лучше «DEX-компани», а Стрелок — обычного владельца живой игрушки?!
Попытки поговорить с Каем на эту тему натыкались на глухую стену непонимания и даже обиды. Почему хозяин задает такие странные вопросы?! Кай что, плохо работает? Его опять хотят отдать?! В итоге единственное, чего Стрелку удавалось добиться, — очередного приступа «яхорошийкиборг».
Из бара Стрелок поехал на торговую площадь — отчасти выгулять Кая, отчасти на инспекцию. На станции уже вовсю шла подготовка к очередным Карнавальским гонкам, хотя до них оставалось еще больше месяца. Помимо расчистки и переделки трассы следовало осмотреть, прибрать и, если необходимо, подремонтировать все жилые и складские помещения. Народу на станции заметно прибавилось за счет временных рабочих. Ташшиас уже бурчал — точнее, шипел, — что здесь становится тесно, как на пляже в сезон спаривания, и заранее подал Ираклию заявление об отпуске на неделю до и после гонок.
Кай зыркал по сторонам куда бдительнее, чем положено телохранителю, и Стрелок наконец догадался, что киборг высматривает вовсе не потенциальные угрозы. Лизы что-то сегодня не видать, с утра не забегала и не звонила! Мог бы и сам позвонить, дурачок, но он же киборг, ему не положено! Ну, пусть тогда страдает, пока охота не окажется пуще неволи.
Отчаявшись встретиться с подругой, Кай наконец сунул в рот придержанную для нее ириску — как всегда, вместе с фантиком. Стрелку уже надоело бороться с этой причудой, и он терпеливо ждал, когда надоест и Каю, обертка-то абсолютно безвкусная. Но, кажется, киборгу именно это и нравилось. Это как упоенно рассасывать карамельку, чтобы добраться до спрятанного в середине повидла, — даже если этого повидла отдельно целая банка в холодильнике стоит.
Ах ты ж черт, легки на помине!
Навстречу Стрелку шли двое полицейских — один рослый, массивный, темнокожий, второй тоже в хорошей физической форме, однако рядом с напарником выглядит бледным хиляком.
Стрелок вынужденно, сухо поздоровался. Он хорошо знал эту парочку. Филипп и Боб — уже не молодые, но все еще амбициозные, точнее, жадные копы, уверенные, что Карнавальские гонки приносят их организаторам бешеные деньги, часть из которых оседает в кармане участкового полицейского. Они не раз пытались подсидеть Малхази в надежде перевестись в его сектор, но тщетно — видимо, «старый черт» делился нелегальными доходами с начальством.
На самом деле Малхази просто любил гонки и был хорошим другом Стрелка, Ираклия и начальства, но, увы, в следующем году собирался на пенсию, и «преемники» зачастили на станцию, как шакалы к логову старого льва. К их разочарованию, тухлятинкой оттуда пока не тянуло — руководство станции делало вид, что не понимает намеков насчет будущего плодотворного сотрудничества. Вот когда вас официально в этот сектор назначат, тогда и поговорим!
Какая удача, что полицейские разминулись с побитым фермером! Стрелок быстро перебрал в уме, что еще эта парочка может увидеть, чего видеть не должна. Вроде бы все в порядке, гонщики, среди которых попадались не слишком законопослушные ребята, еще не начали слетаться на станцию. Сопутствующих им девиц легкого поведения тоже нет, за наркотики Стрелок сам карал беспощадно, в баре тихо и прилично (уже).
Но все равно, надо поскорее сообщить о недобрых гостях Ираклию, Юнни и прочим заинтересованным лицам. Странно, что диспетчер, принявший патрульный корвет, общую рассылку не сделал…
Коммуникатор негромко тренькнул. Стрелок мельком глянул на экран и повернул руку запястьем вниз. Ага, уже сделал!
Стрелок рассчитывал, что полицейские разойдутся и пропустят кресло, но они, напротив, переглянулись и сомкнули плечи. Пришлось затормозить.
— Ну как там ваши гонки? — поинтересовался Филипп, расплывшись в добродушной улыбке акулы.
— Какие гонки? — с непроницаемым лицом переспросил Стрелок.
Верно, иногда по каньонам Карнавала носятся на космических транспортниках какие-то психи, и что с того? Работникам станции не запрещено их кормить, поить и сдавать в аренду помещения!
Полицейский натянуто рассмеялся, якобы оценив шутку.
— «Третий шанс» в этом году участвует? Сколько на него ставят?
— Понятия не имею, — честно сказал Стрелок.
Решение об участии в гонках всегда принимал Козырь, его пилот и компаньон, а букмекерская «контора» в лице и усах Хрушака открывалась только за неделю до гонок.
— А на станции как дела?
— Все хорошо, спасибо.
— Никто не беспокоит?
— Нет. — «До вас — никто!»
Боб тем временем достал из внутреннего кармана полицейский значок, любовно дыхнул на серебристую бляху, потер о рукав, выразительно поглядывая то на нее, то на Кая, и спрятал обратно.
