Популярности сочинений Кастанеды способствовало и то, что шаманские откровения поданы в них под соусом этнографии. Эта солидная наука, занимавшаяся в основном изучением жизни примитивных народов, в конце 1960-х — начале 70-х годов под именем «этнологии» превратилась в Америке в предмет всеобщего ажиотажного интереса. Следует отметить, что книги Кастанеды написаны достаточно простым языком (чтобы расширить круг их читателей) — они заумны ровно настолько, чтобы воспринявший их мог легко сойти за интеллектуала.
Антропологи и этнологи всегда относились к творчеству «подсевшего на кактусовую иглу» коллеги более чем прохладно. В ответ последователи Кастанеды обвиняли академический мир в зависти к его писательской славе. Специалисты считали его в худшем случае шарлатаном, высосавшим из пальца все свои встречи с доном Хуаном, а в лучшем — недостойным беллетристом, падким до коммерческого успеха.
ОБВИНЕНИЯ КАСТАНЕДЫ
Ученые вылавливали ошибки и натяжки в книгах Кастанеды десятками. Этнологи указывали на то, что он перепутал философию и магические ритуалы племен яки и уичолей; ботаники и микологи («грибники») отмечали, что магические кактусы и грибы на севере Мексики не произрастают (после чего Кастанеда благоразумно перенес место действия на юг страны — в указанный специалистами гористый штат Оахака). Лингвистов смущало подозрительное отсутствие в текстах ученика мага-яки хотя бы одного слова на языке этого племени, а дотошные библиографы обнаружили странные текстуальные совпадения с популярными в начале XX века сочинениями йога Рамачараки, аутентичность которых тоже весьма сомнительна…
Но, как и следовало ожидать, все эти придирки многомиллионную толпу ревностных последователей Кастанеды не разочаровали. Рецензент «Нью-Йорк таймс» высказался так: «Ученым, изучающим культуру других народов, даже если они относятся к этим народам с искренним сочувствием, и в голову не приходит, что изучаемые традиции могут их самих научить чему-то полезному. Когда же читаешь книги Кастанеды, понимаешь, что уроки индейского мага дона Хуана сообщают нам какой-то уникальный опыт, новую информацию о реальности».
Впрочем, для многих представителей богемы Кастанеда никогда и не был ни ученым-этнографом, ни носителем высшего магического знания. К нему относились скорее как к гениальному постмодернисту, мистификатору и автору модной нынче металитературы в духе Борхеса или Эко. Кстати, тот же Пелевин в квазинекрологе, опубликованном «Общей газетой», назвал творчество американского автора «удивительной красоты и силы поэзией».
Книги Кастанеды можно рассматривать и как описание некоего мистического опыта, и как увлекательную беллетристику, и даже как практическое пособие по психоделической флоре. В любом случае автору не откажешь в одном: в умении напустить тумана и сопроводить эту маскировку вполне убедительными разъяснениями.
Впрочем, подобным туманом Кастанеда окутал всю свою жизнь. Он, например, категорически запрещал записывать свои редкие интервью на аудионосители (но не возражал против стенографисток). «Запись на пленку, — говорил писатель, — означает фиксацию вас во времени. Единственное, что не позволит себе маг, — это оставаться застывшим».
В 1973 году многочисленные последователи Кастанеды бросились в пустыню Сонору на поиски дона Хуана, но следов его не обнаружили. Кастанеда объяснил это очень просто: учитель, оказывается, просто «растворился», «сгорел изнутри», что означает не смерть, а всего лишь переход в высшее энергетическое состояние. Вместе с тем к собственной смертности Кастанеда относился достаточно реалистично. «Я-то всего лишь несмышленый идиот, — заявил он в интервью журналу „Тайм“, — и умру просто, как все люди. Мне хотелось бы достичь той же степени цельности, какой обладал дон Хуан, и покинуть мир тем же способом, что и он, но у меня нет уверенности, что получится».
УХОД ИЗ ЖИЗНИ
Весьма туманны и обстоятельства последней акции проводника в новую реальность — ухода из жизни. Ученик дона Хуана умер от рака печени 27 апреля 1998 года в собственном доме, расположенном в фешенебельном пригороде Лос-Анджелеса — Вествуде. Первые некрологи появились лишь 19 июня — информацией с прессой поделилась Дебора Друз, доверенное лицо писателя. Она же сообщила журналистам, что никаких ритуальных церемоний не было, тело покойного, согласно его последней воле, было кремировано в другом пригороде Лос-Анджелеса — Калвер-Сити, а прах отправлен в Мексику. В то же время процветавшая коммерческая организация Cleargreen Inc., созданная писателем для пропаганды своих идей, объявила, что «Карлос Кастанеда, как и его учитель дон Хуан Матус, покинул этот мир в полном и ясном сознании. Поскольку в повседневной реальности нет терминов, адекватно описывающих подобное состояние, то, согласно требованиям этого мира — юридическим и прочим, Карлос Кастанеда официально объявлен умершим».
Чуть позже в «Нью-Йорк таймс» выступил тот самый Кит Томсон, чье интервью наделало шуму пятью годами раньше. Он сказал, в частности, следующее: «Имея дело с такими личностями, следует быть готовым к любым неожиданностям… Если и существует какая-то сноска к странице истории, посвященная Кастанеде, то в ней должно быть особо отмечено, что он был одним из самых знаменитых, очаровательных и непримиримых обманщиков столетия. И я никогда не буду знать наверняка, того ли Кастанеду я повстречал пять лет назад или это был совсем иной Карлос».
Вполне возможно, что и умер «не тот» Кастанеда. Кроме того, пророки обычно воскресают. Правда, порой этого приходилось ждать даже не века — тысячелетия.
ПЕЙОТЛЬ — «КАКТУС ПРИВИДЕНИЙ»
Пейотль в основном жуют, но в некоторых селениях делают желе или заваривают, как чай. На вкус кактус очень горький, и многие стараются уменьшить горечь, добавляя грейпфрутовый сок. Уичоли перед приемом пейотля молятся своим оленьим богам. Побочные явления кроме горечи выражаются в сильных рвотных позывах в течение получаса после приема внутрь. Начинающему для экспириенса достаточно нескольких кусочков кактуса, «продвинутым» нужно съесть 6–8 штук с перерывом в 15–30 минут.
В США есть несколько компаний, специализирующихся на продаже пейотлей. Они официально признаны мексиканскими властями наркотиком, срок за его хранение — от 5 до 7 лет. Только уичолям в силу их национальных традиций позволено его собирать. Остальных граждан, особенно иностранных туристов, могут задержать и потребовать взятки.
Для уичолей же пейотль — инструмент для связи с богом. У них в пустыне имеется восточный конец земли, называемый ими Вирикута. Это мифическая родина Солнца, последний приют предков, место первой охоты на оленя и пункт ежегодного паломничества за пейотлем. Поразительная вещь — уичоли живут отсюда за много километров, а испокон веков каждый год в мае — июне (точные сроки определяет уичольский вождь), в конце сезона засухи, отправляются через всю страну за пейотами. Собственно, коренных индейцев здесь никогда и не было — заходили с севера апачи или их родня, а чтобы основать поселения, на такое решились только испанцы и лишь после того, как обнаружили здесь серебро.
