Следствие, проходившее в Воронеже, обвиняло его, «кадрового троцкиста» с 1933 года, в руководстве ВПВТО в Воронежской области – по статьям 58-7, 58-8, 58-11. НКВД дважды включал Рябинина в сталинские списки «Москва-центр» к осуждению по первой, то есть расстрельной, категории: первый раз в ноябре 1937 и второй – 19 апреля 1938 года. Почему «не получилось» в первый раз – понятно: определенно понадобились его показания по делу Варейкиса, арестованного только 10 октября
[305]. Второму заходу уже ничто не мешало, и Рябинина, приговорив 21 апреля 1938 года к растрелу, в тот же день и расстреляли.
Но в 1937-м, еще в июле, головы рябининских подчиненных полетели одна за другой, даже не дожидаясь его ареста. И одной из первых – голова Максима Исаевича Генкина, подлинного мандельштамовского покровителя, заведовавшего «при Мандельштаме» сначала отделом культуры и пропаганды (именно в этом качестве он и переписывался об О.М. с А.И. Стецким), а в 1935–1937 годах – отделом школ, науки, научно-технических изобретений и открытий
[306] Воронежского обкома ВКП(б). Один престарелый писатель даже называл Генкина «духовным вождем “Подъема”, как Хомейни»
[307]. Его арестовали всего на полмесяца раньше Рябинина – 2 августа 1937 года, осудили в Воронеже 10 января 1938 года и в тот же день расстреляли. А Александра Григорьевича Магазинера, генкинского преемника по культпросветотделу обкома и профсоюзного лидера
[308], взяли 10 сентября 1937 года, а расстреляли вместе с Генкиным – 10 января 1938 года.
И даже отсутствие «фигурантов» несуществующего дела ТКП–ВПВТО на месте их «преступления», то есть в Воронеже, само по себе от назначенной им уже судьбы не страховало, хотя почти всегда означало отсрочку с арестом. Это хорошо видно на примере судьбы областного комсомольского лидера при Рябинине – Виктора Калашникова: его арестовали спустя полтора месяца, уже в Оренбурге. Это произошло 15 сентября 1937 года, а 29 января 1938 года его осудили и, вероятно, в тот же день расстреляли
[309].
Еще более внятно это было в случае с предшественником Рябинина – Иосифом Михайловичем Варейкисом, руководившим областью на протяжении почти семи лет – с 1928 до марта 1935 года. После Воронежа его направили сначала в Сталинградский, а с января 1937 года – в Дальневосточный край. И всюду за ним, как оруженосец, следовало его доверенное лицо, а точнее перо – журналист Александр Владимирович Швер: в Воронеже он редактировал газету «Коммуна» (Союз писателей он возглавлял по совместительству), в Сталинграде – «Сталинградскую правду», а в Хабаровске – «Тихоокеанскую звезду». И первым из них двоих арестовали именно Швера – 3 октября 1937 года, и лишь только 10 октября – замели и самого Варейкиса, обвинив его в участии в контрреволюционной террористической организации. В том же порядке их и расстреляли, только дистанция возросла: Швера – 14 апреля, а Варейкиса – 29 июля 1938 года.
Самое интересное, что никакого коллективного судебного дела «Воронежской право-троцкистской организации» как такового – не было! Все обвинявшиеся в ее создании и членстве в ней лица имели только персональные дела. Этот прием, пусть и противоречащий здравому смыслу следствия и суда, понятен. Нельзя же вызвать в судебное присутствие сразу сто человек с лживыми обвинениями, оговорами и самооговорами. Эдак любое дело завалится. Так что, хотя речь и шла о единой антисоветской организации, все дела были сугубо персональные.
Тем не менее даже будучи локальным, дело воронежских право-троцкистов отнюдь не было кратковременным. К тому же аналогичные «локальные кампании» шли по всей стране
[310]. Аресты шли волнами, и в 1937 году вслед за июльско-августовской и сентябрьско-октябрьской волнами прошла и еще одна волна – ноябрьско-декабрьская. Из одного только итээровского дома по ул. Ф. Энгельса, 13, где в свое время жил и О.М., о чем напоминает памятная доска, только в соответствии со сталинскими расстрельными списками было арестовано пятеро (все – работники ЮВЖД, отчего занимался ими Дорожно-транспортный отдел НКВД этой дороги).
Один их них, Александр Иванович Квятковский, начальник вагонной службы ЮВЖД, был арестован значительно раньше остальных – еще во «вторую волну»: 1 сентября 1937 года, а осужден и расстрелян 13 апреля 1938 г. Трое —Степан Матвеевич Покозий (начальник службы пути ЮВЖД), Валентин Павлович Григоренко (начальник секретариата и помощник начальника планового отдела Управления дороги) и Василий Леонтьевич Барашкин (зам. начальника ЮВЖД) – были арестованы, соответственно, 25, 30 и 31 декабря 1937 г., а расстреляны 13 апреля (Григоренко и Барашкин) и 23 октября (Покозий) 1938 г. Пятого – Илью Соломоновича (Самойловича) Элимбаума (зам. начальника Московско-Донбасской железной дороги) – арестовали 11 февраля 1938 г. и расстреляли одновременно с Покозием. Все пятеро обвинялись в активной причастности к антисоветской право-троцкистской террористической и диверсионно-вредительской организации, действовавшей на ЮВЖД
[311].
