Что делать? – мне необходим ящик, который я бросила у вас – там керосинка. Способны прислать посылкой? Будьте милостивы.
Н. Я. Мандельштам – В. Г. Шкловской-Корди 24 сент<ября 1955 г., Чебоксары>
Люсик! Получили ли вы мое письмо?
Вероятно, да, т. к. двинулась посылка.
Спасибо, Люсик, за всё, а в частности за Эмму. Девочка – молодец. Как она жила у Вас без меня? Она написала мне про экзамен и про роман с Никиткой. Я по нем скучаю.
Пессимизм мой вполне вернулся, но я что-то тоскую. Не можете ли вы позвонить другой Эмме (Григорьевне Герштейн) – В 14339 – чтоб она мне написала. Она знает про Леву, а я тоскую как зверь.
Какую вам диссертацию принесли, да еще под расписку? От Жирмунского? Мою? Он знает, что я у Вас всегда. Или из Инст<итута> языкозн<ания>? Откуда они догадались послать к вам? А может, не мою?
Как здоровье? Напишите о себе. Пришла осень – и это трудно. И еще что-то трудно, но я не знаю что. Впрочем, всё.
А Талечка, родная моя, как она? Как вы, Талечка? Когда приедет Вася? Неужели без Андрея? А. И. – умный мужик, конечно.
А еще кланяюсь Варюшке и Ефиму. Из-за Эммы я почти не видела в этом году Варюшку. Но зато полюбила Никитку. Эмма дикая девочка, но очень хорошая. А я тоскую.
Здесь деревянные тротуары и лестницы. Самый фантастический город-деревня на свете. Грязь доисторическая. Мою хозяйку и ровесницу дворник носил на руках в школу – пройти нельзя было. Сейчас кое-где есть мостовые, а горы из скользкой глины всюду. Таких оврагов я нигде не видела, а в детстве я хотела знать, что такое овраг. Чувашки очень серьезные, без улыбки, как армянки.
Целую вас.
Пишите лучше на дом = Ворошилова, 12, кв. Павловой.
Н. Я. Мандельштам – В. Г. Шкловской-Корди 2 окт<ября 1955 г., Чебоксары>
Люсик! Письма подругам надо писать заказные – много и часто. А то подруги тоскуют.
Приехала ли Вася? Что у вас? Что-то меняется с пенсиями военным – отразится ли это на Васе?
Как мой Никитушка? Пишите мне, а то я тревожусь и грущу.
Здесь пока хорошо. Хотя есть трудности. Здесь я “зава”, но мне пока не платят за это денег. Девки с кафедры – их 14 – пока что выжили зав. кафедрой (за дело). Сейчас заранее ненавидят меня. Я их собираюсь успокоить. Их 14!!!
Со мной вежливы: сразу видно, что я уже приличная дама. А вы не знали.
Как ваши все дела, что у вас? Ефим, Варюша – пишите обо всем. А то я близко – и вы меня забудете. Но этот город – тоже чудо. Такое вы не видели – весь в горах и оврагах – с мостками и лестницами вместо улиц.
Талечка, как Люсино здоровье? Как Вы?
Как Таня? В ноябре я приеду на 5 недель в Москву.
Заплатила ли Эмма за мои телефоны (я ей оставила 50 р.), или оставила ли вам деньги? Передала ли Таня в Союз писателей мое письмо?
Диссертацию я буду защищать. (А может, всё опять перевернется?) Ведь всё как во сне.
Напишите…
Если вы знаете, что сон, что явь, объясните….
Варюша, вы же умница – объясните…
Н. Я. Мандельштам – В. Г. Шкловской-Корди 15 окт<ября 1955 г., Чебоксары>
Люся дорогая – от вас нет ничего – я очень волнуюсь.
Не заболел ли кто-нибудь? Как Вы, как Талечка? Никитка, Варя…
Напишите мне, не молчите.
Получила письмо от Эммы, в котором она опять пишет о вас. О своей благодарности и о всем таком. Но и о том, что вы особенная и что она поняла мое отношение к вам.
Люсичка, так я вас люблю, а вы молчите – и я чувствую, что что-то неладно, и воображаю всякие ужасы. Сейчас не пишете ни вы, ни Женя.
А я что?
Умоляю отзовитесь. Надя.
У меня уже, оказывается, хороший характер. Надолго ли?
Я пессимистка.
Можно писать на Институт (Инфак) или Ворошилова, 12, Павловой, для меня.
Н. Я. Мандельштам – В. Г. Шкловской-Корди и Н. Г. Корди
6 марта <1956 г., чебоксары>
Люсик и Талечка! Спасибо, что вы держите меня в квартире. Я там живу, я это наверное знаю. Но сплю я сейчас на своей кровати в Чебоксарах. Спать хорошо.
Варюшке: ищите туфли – а то я привезу чебоксарские – местные. Здесь любят сложные. Деньги выложите – а я плачу. Делайте это скорее, а то я умру, и не получите.
Люсик, вчера я отправила на ваше имя для Тани автореферат. Это очень срочно. Он должен поспеть к кафедре (между 8 и 15 <апреля>). Хорошо, если 15.
Но сложность вот в чем – я не успею получить его, чтобы исправить ошибки и вставить буквы.
Прошу я вас, Люсик – помогите Тане.
1) Исправьте ошибки, падежи и всё прочее.
2) Проверьте тексты – их мало, и я писала их старательно. Авось не наделала ошибок.
Надо вставить такие буквы:
æðз – эту букву Таня путала сначала с s.
пишется так æ.
3. Жирмунский написал, чтобы реферат был тщательно выверен и послан ему домой.
Ленинград, 2. Загородный просп., 10, кв. 10 а. Профессору Жирмунскому Виктору Максимовичу.
Перед отправкой за два дня дайте мне телеграмму. Я ему напишу. Ему надо 2 экземпляра и 2 мне. Я боюсь не за Таню, а за себя. Вдруг напутала. Думала, чтобы Таня показала Сергею Игн<атьевичу>
[211]. Но он будет дурить. Вернее – вы. Насчет общей грамотности.
Из новостей – получила письмо – анонимное. Зарежут, если будут плохие отметки. Такое со мной в первый раз. Письмо у директора. Что он с ним делает – не знаю. Господи!
Не говорите Жене и Лене. Они испугаются, и мне придется каждый день посылать им телеграммы. Но если зарежут – вы будете знать отчего. Поминается нация и мат на мою голову. Сильно? На меня это произвело впечатление.
Ну целую. Выручайте, Люсик. Главное – не откладывает пусть Таня. Если защищу – куплю Таньке костюм. Пусть помнит.
Чему вы удивлялись и умилялись?
Я – нет. Может, не заметила.
Ну, пора в школу.
Целую, целую, целую.
Угроза туфель – серьезная. Действительно привезу, но даже номера не знаю.
Еще я беспокоюсь, дошло ли письмо с авторефератом. Очень прошу – сообщите. Единственный экземпляр.
Н. Я. Мандельштам – В. Г. Шкловской-Корди 10 марта <1956 г., Чебоксары>
Люсик! Получили письмо и автореферат?
Я беспокоюсь. Автореферат – копии нет, а мне было почему-то очень трудно написать. Напечатала Таня? Послала Жирмунскому? (Загородный, 10, кв. 10а. Я сейчас пишу по памяти – если не совпадет – то в старом письме вернее…) Выслала мне? (2 ему, 2 – мне.)
