Знаете ли вы Никин адрес? Напишите мне его. Это будет предлог написать письмо, что всегда так трудно и мне, и особенно вам.
Я вас очень люблю и хочу знать ваши новости.
Целую вас. Н. М.
Как Федя? Что он говорит? Откуда берется в июле ветер? Может, Федя знает?
Н. Я. Мандельштам – Ю. М. Живовой 17 августа <1967 г., Верея>
Юленька!
Боже, как мне надоела Верея и как хочется в Москву. Но никто меня в Москву не отпустит. Так и буду здесь сидеть. Еще недели три.
Уезжает скоро Дима, и мы останемся втроем. Как-нибудь проживем.
Болен Илья Григорьевич
[523], и я умираю со страха…
Целую Юлю и Федю. Н. М.
“Но только не забывайте про себя…”: Письма Н. Я. Мандельштам Н. В. Кинд (1965–1966)
(Публикация и предисловие Н. Рожанской)
Моя мама, Наталья Владимировна Кинд, родилась 8 июля 1917 года в Петрограде в семье профессора Политехнического института Владимира Августовича Кинда. Он был химик-металлург, крупный специалист в области строительных материалов. Ее мама – Вера Гавриловна, урожденная Слесарева, была из вятских крестьян. Родные дали ей возможность получить хорошее образование. Она окончила Казанскую женскую Мариинскую гимназию и Высшие женские Бестужевские курсы в Санкт-Петербурге.
В юности Наталья Кинд слышала стихи Мандельштама: вероятнее всего, это произошло на одном из двух вечеров поэта в Ленинграде в 1933 году. В 1939 году она окончила геолого-почвенный факультет Ленинградского университета. Вскоре она стала участником Алмазной экспедиции, а в мае 1940 года уехала на Урал, где проработала всю войну.
В 1945 году Наталья вернулась в Ленинград, а в 1950 году вышла замуж за Ивана Дмитриевича Рожанского, которого знала с ранней юности. Вместе с ним она переехала в Москву. В первой половине 1950-х годов Наталья Кинд неоднократно ездила в экспедиции в Якутию, где 8 сентября 1953 года (в Натальин день) произошло эпохальное событие в истории советской геологии: на якутской реке Малая Ботуобия Наталья Кинд нашла алмаз, что положило начало открытию многочисленных алмазных месторождений в этом регионе. Весной 1955 года геолог Наталья Владимировна Кинд, начальник тематической партии № 132, составила прогнозную карту, где были обозначены два предполагаемых ею места нахождения коренных алмазов в бассейне р. Малой Ботуобии. Копии она отдала сотрудникам, выехавшим первыми к месту полевых работ. Уже через три дня после высадки в тайге, 13 июня 1955 года, геолог Ю. Хабардин и прораб Е. Елагина нашли кимберлиты из трубки, ставшей потом знаменитой.
Но, к сожалению, первооткрывательницы месторождения не только не получили наград, но и были уволены из экспедиции. Имена женщин-первооткрывательниц долгое время не упоминались, все “лавры” достались якутским геологам
[524]. Надо сказать, что Наталья Владимировна очень легко относилась к такой несправедливости.
В 1959 году Кинд поступила на работу в Геологический институт Академии наук. Она ставила перед собой задачи: создать новую лабораторию радиоуглеродного датирования и изучить четвертичную геологию Сибири. В 1971 году она защитила докторскую диссертацию по теме “Геохронология позднего антропогена по изотопным данным”, на основании которой в 1974 году была издана монография, ставшая одним из классических трудов по геологии. Ее работы остаются и сейчас уникальными. Она работала до 1982 года, а потом вышла на пенсию. Но было видно, что ей очень не хватает работы. Это о профессиональной стороне жизни Натальи Владимировны.
А другая сторона ее жизни – это общение и интерес к людям. Она была “гением общения и дружбы”. Одна из ее подруг вспоминала: “Кинд обладала каким-то доброжелательным любопытством к людям. Главное, люди, которые окружали ее, были все хорошие. Вообще, она была какая-то искрящаяся, радостная, удивительно доброжелательная. Человек, который мог не только настроение создать, но внушить такую веру, такую бодрость жизненную. Она всегда была радостная”.
Исключительный талант дружбы Наталии Кинд отмечал и известный ученый, писатель, общественный деятель и правозащитник Лев Копелев (на процессе которого Иван Рожанский – муж Натальи Кинд – выступал свидетелем защиты): “Она была поразительно дружбоспособна. С неподражаемой чуткостью замечала она настроение своих друзей, живо откликалась на горе, на беду, спешила помочь, утешить, ободрить. Случалось ей и горячо спорить, иногда сердито или насмешливо, но она никогда не оскорбляла, не причиняла боли. Она была неподдельно скромна, даже застенчива, но в то же время непоколебимо тверда в нравственных принципах”.
Через Копелевых, через Марину Казимировну Баранович, мои родители познакомились со многими выдающимися людьми, писателями, поэтами. Если папа привлекал интеллектом и энциклопедическими знаниями, то мама – обаянием, добротой и готовностью помочь.
И с Надеждой Яковлевной они, вероятно, познакомились через Марину Казимировну
[525].
Надежда Яковлевна бывала у нас в гостях, в частности на “музыкальных четвергах”. Иван Дмитриевич, работая в Президиуме Академии наук, много бывал за границей и привозил оттуда пластинки классической музыки выдающихся исполнителей. По четвергам собирались слушать музыку; он рассылал пригласительные билеты, точно указывая, что будет исполняться, и даже рекомендуя, что следует почитать о композиторах. И каждый раз он читал слушателям короткую, но содержательную лекцию. На “четверги” приходили человек двадцать пять – тридцать, а может быть, и больше, слушали музыку, обсуждали.
У Надежды Яковлевны на Черемушкинской мама бывала очень часто. А в последний год была среди “дежуривших” у нее – до самого последнего дня.
Поминки после похорон были у нас в квартире. Помню, что людей было столько, что большинство стояли плечо к плечу во всех комнатах. А квартира у нас не маленькая. Когда все приехали, то непрерывным потоком поднимались по лестнице с первого этажа до двенадцатого. Но всем хватило рюмки или чашки, чтобы помянуть, и тарелки с бутербродом. Вспоминали, читали стихи.
Пару слов о разводе. Родители были знакомы с детства, а поженились в 1952 году. Я родилась в 1956 году, когда родителям было уже немало лет. Но в 1965–1966 их брак стал распадаться.
Мне было десять лет, когда родился Федя. Папе очень хотелось сына, и он ушел к Юлии Марковне. Конечно, тяжело было им обоим. Мне кажется, что родители любили друг друга всю жизнь, не смотря на довольно бурную личную жизнь обоих. Да и длительные мамины экспедиции не укрепляли семью.
