Но многое так и осталось не поднятым…
Сорок миллиардов на дне залива Виго
…Сгущалась ночь. Новость достигла дворца, когда в его покоях уже зажигали свечи, и полетела из залы в залу. Вскоре гости, собравшиеся здесь на шумный праздник, уже передавали ее друг другу «на ушко»: предусмотрительно поднятый веер и склоненная к нему треуголка выделяли из толпы посвященных.
«Вы слышали, монсеньор? Говорят, что» Мне только что сообщили по секрету. Это невероятнее, чем увидеть наяву вечный двигатель, фантастичнее, чем открытие философского камня! Сказочное сокровище! Ожившее Эльдорадо. И где? Здесь, рядом с нами, только руку протянуть. Да-да, три тысячи четыреста тонн золота! Увы, оно глубоко под водой…»
При этих словах каждый — одни с радостью, другие с грустью — невольно сравнивал в уме услышанную цифру с размером собственного состояния, каждый в мечтах видел себя могущественным обладателем несметного сокровища, и каждый прикидывал, а как бы попытаться сокровищем завладеть… Тем временем груды золота, надежно запертые в металлических сундуках и кожаных мешках с печатями и гербами их католических величеств Фердинанда, Изабеллы и их преемников, спали вековым сном на дне залива Виго в ожидании дня, когда чья-нибудь смелая рука вырвет их из мертвой тишины.
…Стоял вечер 24 октября 1702 г. Английская пушка палила весь день, закрыв проход 23 французским кораблям Адмирал Мануэль де Веласко стоял на капитанском мостике флагманского галеона «Иисус-Мария-Иосиф» и следил в подзорную трубу за быстрым приближением англо-голландской эскадры. До них оставалось не более двух миль, и расстояние это быстро сокращалось. Испанскому адмиралу предстояло сделать трудный выбор: либо позволить англичанам завладеть сокровищами, либо отдать приказ о затоплении. Выбрать первое казалось немыслимым Неужели к горечи поражения добавится сознание того, что врагу досталось такое сказочное богатство?! Не лучшим виделся и второй выход — он означал, что 3400 тонн драгоценного металла будут потеряны навсегда.
Времени на раздумья уже не оставалось. В последний раз бросив взгляд в подзорную трубу, адмирал Мануэль де Веласко обернулся к стоящему рядом офицеру и коротко отдал приказ.
Озарив небо прощальной вспышкой, за неровный край гор закатилось солнце. Красавцы-галеоны один за другим медленно опускались в воду, унося в вечный сумрак морских глубин груды золота, которое люди так часто принимают за второе солнце.
Историческая справка
Итак, шел год 1702 от Рождества Христова. Уже два года длилась Война за испанское наследство. Толчком к ней послужило восшествие внука Людовика XIV — Филиппа V — на испанский престол, завещанный ему Карлом II. Вокруг испанского трона столкнулись интересы двух мощных группировок, спешивших заявить свои права: с одной стороны, Англия, не собиравшаяся никому уступать своей роли полновластной хозяйки на море, с примкнувшими к ней Соединенными провинциями, с другой — Франция и Испания, объединившиеся под властью Людовика XIV, подписавшего в 1659 г. Пиренейский мир и ровно через год скрепившею ею женитьбой на Марии-Терезии.
Для содержания армий, сражавшихся по всей Европе, существовал неистощимый источник средств — золото ацтеков. Единственная трудность заключалась в том, что располагался он далековато. Однако каждый год в путь через океан отправлялись все новые и новые галеоны, а сундуки богачей из Кадиса полнились мексиканским и перуанским золотом. На море свирепствовали пираты, и дабы, не разжигать сверх меры их аппетитов, галеоны гили за лотом под охраной военных кораблей.
Именно такую элементарную осторожность предприняло французское правительство, когда в декабре 1701 г. поручило графу Шаторено «проводить» до Испании 19 галеонов адмирала Мануэля де Веласко. Об ужасной судьбе этих кораблей мы уже рассказали. Шаторено принял под свое командование 23 военных корабля. Нас не должна удивлять значительность этой цифры: ведь испанские галеоны везли в Европу совершенно фантастическое количество драгоценного металла: плод трехлетних трудов на перуанских и мексиканских рудниках.
В январе 1702 г. французская эскадра, вышедшая из Бреста, бросила якорь у берегов Мартиники. Веласко прекрасно сознавал, какой ценный груз несут его галеоны, и потому спешил как можно скорее оказаться под защитой французского адмирала. Шаторено со своей стороны Торопился побыстрее пересечь океан. Но по неизвестной причине обе эскадры встретились в Гаване лишь в августе и тут, не теряя ни минуты, снялись с якоря. Уже в пути стало известно, что порт Кадис блокирован врагом. Шаторено и Веласко пришлось срочно менять курс и двигаться к северному побережью Испании.
22 сентября они вошли в так называемый залив Виго — южную часть Галисийской бухты. Этот залив, протянувшийся на 1500 м в длину и на 500 м в ширину, сужаясь, переходит в пролив Ранде, а затем, снова расширяясь, образует бухту Святого Симеона, расположенную против небольшого городка Редондела. Бухта Святого Симеона, защищенная двумя малыми фортами, сооруженными высоко на скалистых утесах, может служить надежным убежищем, но в то же время в случае прямой атаки легко превращается в самую настоящую ловушку.
Впрочем, у графа Шаторено и адмирала Веласко не оставалось выбора. Начались штормы осеннего равноденствия, и им во что бы то ни стало требовалась спокойная гавань. Глубокая бухта Святого Симеона не укрыла бы галеоны в случае вражеского нападения, но зато она была тиха, как горное озеро.
Здравый смысл подсказывал, что необходимо побыстрее разгрузить корабли и увезти сокровища подальше от побережья. Но действовать следовало осторожно: не говоря о том, что золото могли разграбить во время разгрузки, крайне рискованным представлялось везти его через всю страну, лишенную надежных путей сообщения, по которой к тому же рыскали банды головорезов. Несмотря на все эти трудности, наверное, единственным разумным решением было бы поступить именно так, но» Воспротивились банкиры в Кадисе, которым принадлежала большая часть груза, а кроме того, между французами и испанцами начались кое-какие трения.
В результате инициатива, во всяком случае временно, была упущена. Французы предлагали выйти в море и взять курс на Брест; испанцы категорически отказались. Их легко понять: к чему искушать дьявола, доверяя французскому правительству охрану несметного количества драгоценного металла. Когда ставка достигает 3400 тонн золота, поневоле станешь играть осторожно. Конечно, Франция — союзница, и ее лояльность вне сомнений. Но увы, горький опыт научил не один народ, что там, где речь заходит о сокровищах, слово «честность» часто становится пустым звуком, которому нет перевода ни на один язык, в том числе французский…
Прошло целых 26 дней, когда 19 октября 1702 г. адмирал Веласко решился наконец взять на себя ответственность и освободить флагманский галеон от части бесценного груза. С корабля выгрузили 65 т золота и на двух тысячах мулов повезли через суровую Галисию в Мадрид.
К несчастью, этот первый обоз остался единственным, хотя в течение следующих нескольких дней с кораблей выгрузили еще 250 т золота. Но мулов больше не было, и пришлось до поры до времени укрыть золото в деревушке Редондела.
