— Такой бы и нам пригодился. — Даймонд задумался, усваивая полученную информацию. — «Неуязвимые» — это крупная организация, верно? Охрана, защита, безопасность. Я видел на улице их грузовички.
— Они сотрудничают с банками и строительными обществами, — заметила Джули. — Сид также работал на инкассаторских машинах. Кроме того, компания устанавливает сигнализации.
Даймонд прервал разговор, увидев Джона Уигфула.
— Какие новости, Джон? Кажется, ты что-то накопал, или я ошибаюсь?
— Я тут подумал… — начал Уигфул.
— Как жаль, что я не могу себе это позволить. О чем?
— О той загадке. Второй стишок. Мне кажется, я его наполовину разгадал.
— Какую половину? Минутку, Джон. — Он махнул рукой группе сотрудников, что-то шумно обсуждавших за столом. — Вы можете немного помолчать? Старший инспектор Уигфул хочет кое-что сказать.
— Я имею в виду две последние строчки, — пояснил Уигфул. — «В запертой комнате можно найти Леди (подсказка — семнадцать)».
— И что?
— Мне пришло в голову, что «семнадцать» — это номер главы из книги, которую собирался читать Моцион. Джон Диксон Карр, «Лекция о тайне запертой комнате», глава семнадцать. Если леди — королева Виктория, то в шараде говорится, что мы должны искать ее в запертой комнате под номером семнадцать. Именно там и оказался «Черный пенни».
— Ты думаешь? — Даймонда, казалось, не слишком впечатлил этот образец дедукции.
— По-моему, это вполне логично, — уверенно ответил Уигфул.
— Абсолютно логично, — согласился Даймонд. — Хотя немного поздно, верно? Мы уже ничего не можем сделать. Этот умник, стащивший марку, вовсе не собирался нам ничего подсказывать. Откуда мы могли знать, что марка окажется в семнадцатой главе какой-то случайной книги, написанной шестьдесят лет назад? У нас не было ни одного шанса. Как и предыдущее четверостишие, оно стало понятным только после того, как все уже произошло. А что насчет первых двух строчек? Как они звучат?
Джули помнила их наизусть:
Виктория, важная старая дама, где ты?
Доколе тебе скитаться?
Уигфул, немного уязвленный, возразил:
— Но тут все ясно, разве нет? Проблема была в последних строчках.
— Выходит, ты знаешь, кто такая «старая важная дама»?
— Виктория, конечно.
— Не могу с тобой согласиться, старина, — покачал головой Даймонд. — По-моему, речь идет о мистере Майло Моционе.
Уигфул поморгал, потом воскликнул:
— Этот парень гей! Возможно, ты прав.
— Надо быть таким грубым мужланом, как я, чтобы смекнуть, в чем дело, — добавил Даймонд.
Уигфул кивнул:
— Верно.
— Но что нам это дает? — продолжал Даймонд. — Мы можем сказать только одно: марка нашлась не случайно. Все шло по плану. «Черный пенни» оказался именно там, где предполагал преступник. А Майло Моциона просто использовали.
Джули возразила:
— Кроме того, вору было известно, что Майло возьмет книгу на встречу «Ищеек» и раскроет ее на главе семнадцать.
— В точку! — воскликнул Уигфул. — Это сильно сужает круг подозреваемых. Можно пересчитать по пальцам одной руки.
— Скорее, двух, — вставил Даймонд. — А может, придется использовать и ноги.
— Но я говорю об «Ищейках».
— Их шестеро.
— Да, но Майло можно вычеркнуть, — заметил Уигфул. — Остается пять: миссис Уайчирли, мисс Чилмарк, миссис Шоу, мисс Миллер и один мужчина — Руперт Дарби.
— А Сид Тауэрс?
— Он мертв.
— Когда украли марку, он еще не был мертв, — напомнил Даймонд. — Если бы я расследовал кражу марки, то не стал бы сбрасывать со счетов Сида Тауэрса, все равно, живого или мертвого.
— Думаешь, этот человек мог провернуть такое дело?
— Разумеется. Он был незаметен, но отнюдь не глуп. Прекрасно разбирался в вопросах безопасности. Знал, как незаметно проникнуть в здание.
— Пожалуй. Но мне трудно представить, что Тауэрс стал бы писать стишки-загадки.
— Почему бы нет? Он читал детективные романы. У него было много свободного времени, чтобы как следует все обдумать. Загадать полиции загадку — это могло его возбуждать.
Уигфул обдумал его слова.
— Да, вероятно. Но почему его убили? — Он наставительно поднял палец, отвечая на собственный вопрос. — Вероятно, убийце не понравился способ, которым вернули марку. Самый естественный подозреваемый — Моцион, однако у него есть алиби.
— Брось, Джон, — резко отозвался Даймонд. — Убийство — мое дело. Не хочу, чтобы в него вмешивались.
— Ну, ты-то даешь мне советы.
— Тогда прими еще один. Ты сказал, что подозреваемых можно пересчитать по пальцам одной руки. Тебе уже пришлось добавить Тауэрса. А теперь прибавь к нему каждого, с кем говорил Майло и кто мог знать, что он возьмет с собой книгу Диксона Карра.
— Шансы близки к нулю, разве нет? Все говорят, что он был одиночкой.
Даймонд пожал плечами. Уигфул скрепя сердце уступил.
— Ладно, в техническом смысле ты прав. Есть что-нибудь интересное по допросам?
— Пока ничего. Результаты еще обрабатываются, но я говорил с ребятами, которые их проводили. Мы допросили всех, по крайней мере «Ищеек». Двоих не было дома, но с ними разобрались позже.
— Мой главный подозреваемый — мужчина.
— Почему?
На лице Уигфула появилась улыбка:
— Я говорю о своем деле — краже марки. Не представляю, как кто-нибудь из женщин мог бы появиться на улицах Бата с лестницей и ведром чистильщика окон.
— Да ты сексист.
— К тому же, двое из них далеко не молоды.
— Меня интересует только одно — могут они убить человека или нет, — заметил Даймонд. — А женщина вполне способна раскроить череп чем-нибудь тяжелым, неважно, молода она или нет. У нас в Твертоне был случай, еще до того, как ты пришел в полицию. Одна пожилая пара — обоим было за семьдесят — прожила в браке пятьдесят лет. Они все время дрались, и в конце концов дело кончилось убийством. Старуха огрела мужа молотком за то, что он выбросил на помойку журнал «Ти-Ви таймс». Как говорится, уложила наповал. Я часто вспоминаю об этом, когда бросаю старые газеты в мусорное ведро.
После ланча Даймонд в третий раз допросил Майло Моциона.
— Хорошо выспались?
Майло на время поселили в мини-гостинице напротив полицейского участка на Манверс-стрит. Теперь он зашел спросить, когда ему вернут его плавучий дом. Черная борода подчеркивала его вздернутый кверху подбородок. «Кустистая», — мысленно определил Даймонд. В ней могло бы поместиться целое семейство мелких грызунов.
