Ридрек сделал нетерпеливый жест.
– Я сделаю с тобой все, абсолютно все, что пожелаю. Элджер мертв, и поскольку я – его создатель, ты теперь моя. Принадлежишь мне целиком и полностью, безраздельно.
Джек вздернул Оливию на ноги. Она припала к нему, словно ее жизнь зависела от этого прикосновения.
– Оставь ее в покое. С ним, – Джек кивнул в мою сторону, – можешь делать все что угодно, но Оливия – со мной.
Да, не слишком-то радужная перспектива.
ГЛАВА 14
Уильям
Я ощутил, как вся сила мысленной энергии Ридрека обрушилась на Джека. Облегчение наступило незамедлительно. Старый вампир так резво переключился на моего отпрыска, что напрочь позабыл про меня. Джек прищурился, словно мог видеть невидимые руки, охватившие его голову, а потом посмотрел на Оливию, очевидно, пытаясь понять, не ее ли это работа. Я собрал все оставшиеся силы и передал Джеку собственное послание.
Он лжет, пытается зачаровать тебя. Блокируй мысли. Любыми средствами блокируй мысли.
Джек чуть нахмурил брови и коротко глянул на меня. Затем он снова обернулся к Ридреку.
– А ты перенял от Уильяма больше, чем кажется, – заметил старый негодяй. – Он тоже вечно рвется спасать дам, попавших в беду.
– Кажется, сейчас его самого надо спасать, – буркнул Джек.
Я мог только надеяться, что это не простая констатация факта.
Джек отлепил от себя Оливию и слегка подтолкнул ее к лестнице.
– Подожди меня снаружи.
Взгляд вампирши метнулся к Ридреку. Она колебалась.
– Иди же, – подбодрил Джек. – Не ты ему нужна, а я. – Он повернулся к Ридреку и вызывающе скрестил руки на груди – Верно я говорю, ты, вонючий старикашка?
Ридрек молчал несколько секунд, очевидно, оценивая своего потенциального союзника. К счастью, Джек начал демонстрировать свое знаменитое упрямство.
– Иди, – велел Ридрек Оливии, словно изначально это была его идея. Вампирша не заставила повторять дважды. Ее шаги простучали по ступенькам лестницы, и снова воцарилась тишина.
– Ну? И что ты предлагаешь? – поинтересовался Джек.
– Я научу тебя всему, что знаю сам, сделаю принцем вампиров. Ты будешь кузнецом своего счастья. Сумеешь получить все, чего только пожелаешь.
Джек перевел взгляд на меня.
– А взамен?..
– Мой милый мальчик… – Ридрек двинулся вперед, словно хотел дружески обнять Джека за плечи, но тот отступил назад, и Ридрек развел руками. – Что ж, тут вся штука в этой крови вуду. Я желаю узнать, как она действует на вампиров. Как изменяет их.
Джек пожал плечами.
– Я не в курсе.
– Неправда, сынок, неправда. Расскажи мне об этом – и начну твое обучение.
Пауза.
– Ну, есть маленький флакон со старой кровью. Уильям прячет его…
– Не надо… – прохрипел я.
Ридрек хихикнул.
– Отличное начало. Принеси мне флакон, и мы начнем наши занятия.
– А как насчет Уильяма? – спросил Джек.
– О, как только завершится трансформация, – Ридрек кивнул в сторону Верма, – я поручу моему новому отпрыску прикончить его.
Не верь. Я буду жить, пока Ридрек не получит от тебя то, что хочет, – мысленно прошептал я, обращаясь к Джеку. – Верм не может убить меня, я его создатель. Не раскрывая сознания, я не мог понять, услышал ли меня Джек. Его лицо немного порозовело: парень пытался привести в порядок мысли, пока мы с Ридреком боролись за контроль над его разумом.
– Может, отпустишь Уильяма на его драгоценный прием? Он так тщательно готовился к этому дню. Там будут все его приятели. Небольшое публичное унижение пойдет ему на пользу. Пусть все увидят, в какую развалину он превратился. – Джек обернулся ко мне. – Тебе не нужно инвалидное кресло… босс? – Он чуть ли не выплюнул последнее слово. – Или еще можешь ходить самостоятельно?
Я не понимал, разыгрывает ли Джек это жестокое представление для Ридрека или впрямь измывается надо мной. Предложение могло означать, что у него есть какой-то план. Увы. Я знал Джека как никто другой, и мне было отлично известно: он не обучен использовать свои таланты, которые могли потребоваться, чтобы управиться с Ридреком. Все это время я держал Джека в неведении, и он понятия не имел, что к чему.
– Приятели, говоришь? – Ридрек пихнул меня в бок. – Не те ли самые ребята, с которыми я так мечтал познакомиться?
Я молчал, удерживая старого вампира, который пытался продраться сквозь мои мыслеблоки. Мне хотелось заорать, крикнуть: «Нет!», но любая реакция только поможет Ридреку. Впрочем, он без труда получал от Джека ответы на все свои вопросы. Моего участия уже не требовалось. Итак, мой отпрыск собирается отвести Ридрека прямиком к нашим друзьям. К тем, кто мне верил. А это значит, что все они умрут.
– Завтра вечером, – сказал Джек. – В восемь часов, в Гамильтон-Хаус на площади Лафайет. Захочешь получить свою фиговину – придешь туда. А нет, так сам себе будешь дурак.
Джек
Я вернулся назад тем же путем, каким мы с Оливией вошли сюда – пошатываясь и обхватив голову руками. Я сошел с ума! Как иначе объяснить, что я бросил там Уильяма в таком положении? Страшная мешанина мыслей не давала сосредоточиться. Уильям и Ридрек одновременно вторглись в мой разум и чуть не взорвали мозг изнутри. Мне стоило грандиозных усилий взять себя в руки. Казалось, они пытались выпихнуть меня из собственных мозгов и захватить полный и безраздельный контроль над ними. Как бы я ни поступил, но уже не мог быть уверен, что это мой собственный выбор, а не чья-то навязанная воля. Так что же делать? Единственный разумный выход – бежать как можно дальше отсюда, и чем скорее, тем лучше. И подальше от Верма. Я не мог смотреть, как он корчится в агонии. Цепи растягивали его руки в разные стороны, словно символизируя раздвоенное состояние: половина в мире живых, половина – в мире нежити. И медленное умирание тела, зависшего между двумя мирами…
Более же всего ужаснул меня вид истерзанного Уильяма с потрескавшейся от огня кожей. Даже в туннеле меня преследовал этот запах паленой плоти – тот же, что я чувствовал на «Алебастре», где лежали останки Элджернона. Сгоревшая плоть вампира пахнет адом…
Первым моим порывом было подбежать к Уильяму, скинуть каменную плиту, освободить его… но я уже не знал, кто враг, а кто друг. Может быть, на самом деле именно Уильям был мне врагом все это время?..
Я слепо брел по туннелю в сторону выхода. Найти его не составляло труда, поскольку я уже прошел здесь один раз и чуял свои следы. Оказавшись на улице, я пытался понять, что же чувствую к Уильяму – гнев, жалость, негодование? Но я не знал и был уверен лишь в том, что должен как можно скорее уйти прочь.
