— Ну все, ты посмотрел? — нетерпеливо дернула Данилюка Стефания. — Пошли, нам отчет сдавать.
— Пошли, — вздохнул Данилюк. — Триста лет ей еще… м-да… Что ж она такого натворила-то?.. У тебя там не записано?
— Не, это надо в канцелярии справляться, личное дело поднимать, жизненные сводки. Тут только краткое досье.
— Ладно… триста лет…
— Да может она столько и не просидит.
— В смысле?
— Ну от нас можно тремя способами уйти. Досидеть до конца срока и перевестись в Чистилище. Полностью утратить человечность и превратиться в демона. Или… вот как раз оно самое. Глянь.
Данилюк неохотно повернул голову. Стефания указывала на огромную ямину, у которой чертей собралось еще больше, чем у бабы Маши. Они шумели, орали и тыкали вилами, тщетно пытаясь задержать выпирающую из котла… субстанцию.
То было нечто, уже и отдаленно не похожее на человека. И на демона. И на астральную нежить. И на голодного духа. То был просто какой-то пар, бесформенный безликий сгусток. Безразличный к ору и вилам, он неспешно поднимался кверху.
— Да помогите ж вы!.. Утекет же!.. — истошно вопил какой-то черт.
И он утекал. Кем бы ни был этот тип, он преспокойно утекал, истаивал, становился все прозрачнее и разреженнее. Его пытались остановить всеми способами, набросили даже сверху сеть… но там, похоже, было уже нечего останавливать.
Когда оно испарилось совсем, черти кисло переглянулись. Один достал планшет, другой принялся чертить пантакль, третий полез в опустевшую ямину.
— Котельничего позовите, — грустно сказал кто-то. — Ох и разозлится же он…
— Еще бы… Ему еще почти двести лет было отсиживать. Мы теперь не отпишемся…
— А кто это вообще был? — спросил Данилюк.
— Кто-то из серьезных грешников, — ответила Стефания, глядя на табличку у ямы. — Альберто Пико, общий срок — восемьсот лет. Отбыл только шестьсот с небольшим.
— То есть он умер еще…
— В конце четырнадцатого века.
— И что с ним будет теперь?
— Да то же, что и со всеми. Заново родится.
Глава 31
Инспектор Небирос принял отчет Стефании без малейшего интереса. Спросил Данилюка, всем ли он доволен, нет ли каких претензий. В голосе огромного черта явственно прозвучала издевка, но Данилюк спокойно ответил, что все в порядке, проверка успешно пройдена, так что теперь он все с удовольствием подпишет.
— Ну вот и ладно, — сложил ладони на пузе Небирос. — Домой теперь, в Чистилище?
— Полагаю.
— Скатертью дорога. Только вот что, не в службу, а в дружбу, прихвати с собой бандероль.
— Бандероль?..
— Да грешника одного отсидевшего. У него срок еще в том году вышел, а он как-то выпал из своей партии и лишнего отсидел, — с отвращением достал бумагу из стопки Небирос. — Сроки все истекли с лихвой, надо его срочно переправлять, а то штрафные санкции влепят. А ты все равно туда едешь, вот и прихвати.
— Хорошо, сделаю, — неуверенно кивнул Данилюк.
Он решил тут же позвонить шефу, уточнить, на что соглашается, нет ли подвоха.
— Молодец, — протянул бумагу Небирос. — Стефания, с ним пойдешь. Покажешь, кого брать.
— А что я-то опять… — засопела было чертовка, но тут же растянула губы в улыбке. — Слушаюсь, господин инспектор!
— Вот-вот, слушайся меня, — одобрил Небирос. — И кстати, тут еще на тебя донос поступил. Хулительный.
— На меня?! — ахнула Стефания. — За что?! Я же классная!
— Да типовая кляуза. Обвинение во всех смертных грехах и умысле свергнуть адское правительство. Ответить тебе на это есть что?
— Это Эделина, сучка! — сжала кулачки Стефания. — Точно она! Ну я ее!..
— Может, Эделина, а может, Аделаида, — почесал бок Небирос. — Донос анонимный, без подписи. К твоему делу я его уже подшил, так что готовься. Вернешься из Чистилища, пойдешь на предстание.
— Слушаюсь, господин инспектор, — кисло ответила Стефания.
Выйдя из кабинета, Данилюк связался с шефом, получил добро на переправку. Дело, мол, стандартное, никаких проблем. Забрось этот живой груз, раз по пути.
— Ну что, куда нам за этим пассажиром? — спросил Данилюк у Стефании.
— В канцелярию, сопроводилку получить. Только заскочим ко мне домой сначала.
— Зачем?
— Вымоюсь и пожру. Вымоталась, как собака, хоть душ приму.
— А мы разве не торопимся?
— Куда? — поджала губы Стефания. — Куда ты торопишься? Ты призрак, ты мертвый! Куда тебе торопиться? Ты отрабатываешь себе пропуск в Рай — ну и отрабатывай! Служи потихонечку, и все! Тебя-то здесь никто в котле не варит — чем плохо?
— Ну… а пассажир наш? Ему-то, наверное, не терпится.
— Подождет, — отмахнулась Стефания. — Несколько лет терпел, и еще пару часов потерпит. Тем более, что после окончания срока пытать уже не пытают, а просто сажают в уголок и дают «Тетрис« поиграть!
— Серьезно?
— Нет, конечно! — закатила глаза Стефания. — Ну все, пошли, забежим быстренько, а потом сразу в канцелярию!
Данилюк не стал спорить. Сам он предпочел бы сначала закончить с делами, а потом отдыхать, но ему в этом плане проще. Призраку не нужны еда и мытье.
Демону, правда, тоже не особо нужны. Но все-таки у них эти потребности выражены сильнее. Они, так сказать, более… плотские существа. Вон как за прошедшие дни у Стефании волосы растрепались — более-менее аккуратный пучок обратился вороньим гнездом.
Даже рогов почти не видно.
А у Данилюка со дня смерти прическа неизменная. При желании призрак может сменить ее так же, как меняет одежду, но если не обращать внимания — будет стабильно одна и та же. Волосы не растут и не выпадают, бриться и стричься не нужно.
Машина не понадобилась. Стефания открыла проход с мегапантакля, прямо в один из многочисленных адских пригородов. Этакий спальный район — без грешников, с одними только демонами. Здесь они вели нормальную жизнь… не совсем такую, как на Земле, но во многом похоже.
— Пандемониум — это наша столица, — сказала Стефания. — Деловой центр, там мы все работаем. А живем вот в таких местах.
Данилюк осматривался с большим любопытством. При всей необычности Загробья и Чистилища обитают в них обычные люди. Духи, призраки, но человеческие. Все они раньше были живыми, все явились с Земли. Естественно, что их города не могут слишком сильно отличаться от земных.
Ведь все это порождено в первую очередь их собственным воображением.
Но демоны — дело другое. Они-то ведь не люди и никогда ими не были… или были?.. Данилюку вспомнился рассказ Валерия. Вроде бы духи нередко превращаются в демонов, если утрачивают память о своей людской сущности.
