Стронги атаковали, когда муры и внешники миновали опасное место и слегка расслабились. Решение было спорным, но неожиданным для противника. Под вторым «дозором» рванул фугас, хороший такой фугас, грамотно рванул, прямо под передним колесом, которое тут же улетело в поле, после чего по автономному модулю отработал ПТУР. А вот тут начались сюрпризы: били метров с трехсот, нормальная дистанция, но результата не вышло: снаряд сделал свечку и ушел ввысь, где и рванул совершенно безвредно. По атакующим тут же отработала пушка с автобуса. Вот и весь бой. Стронги отошли, только дрон, висящий над лесом, обстрелял кого-то. Из первого грузовика высыпало человек десять пехотинцев в обычном для Улья военном обмундировании.
– Не похожи они на муров, – высказался Амбал.
Пехотинцы вытащили из поврежденной машины четырех своих товарищей. Оператор взял крупным планом шеврон одного из пехотинцев. Погорелов видел такой впервые – золотой щит и слово «СОПБ». Двух пострадавших закинули в гусеничный автобус, еще двоих – в последний грузовик, похоже, эти были холодными. С поврежденного «дозора» быстро свинтили боевой модуль, саму машину подорвали, фугас начисто разворотил передок – ни починить, ни эвакуировать ее не представлялось возможным. После этого группа навестила лес, ища позицию бойцов с ПТУРом. Вскоре они вернулись, притащив два тела, которые тоже закинули в грузовик, после чего колонна тронулась дальше и вскоре скрылась за широким лесным языком.
– У ПТУРа расчет накрыли, – мрачно произнес Ремень. – Хороших ребят потеряли.
– Закрыли тему, – напомнил Таган. – У нас претензии к тем, кто это сделал.
В этот момент распахнулась дверь, и в комнату вошла приятная полноватая женщина с подносом, следом за ней шел мрачный мужик, который тащил коробку с десятком бутылок. Сгрузив принесенное на стол, оба молча удалились, правда, мужик злобно зыркнул на Рину. Девушка отнеслась к этому спокойно, она знала, на что шла. Ремень посмотрел на блондинку.
– Эти ребята не муры, но и не внешники, эмблема мне незнакома. Кто такие?
– Новая головная боль Улья, – пояснила Рина, делая себе бутерброд из какой-то нарезки и пары колец помидоров. – Спецбатальон. Аббревиатура расшифровывается как Специальный Отряд Пособников Базы. Как вы знаете, внешники сильно ограничены в радиусе действия. Эти ребята лишены подобного, они такие же, как вы, они иммунные. Думаю, во всех мирах была война с Германией и у всех были власовцы? Хотя, может, и называлось это иначе.
Присутствующие согласно закивали.
– Вот перед вами новые власовцы. Люди, которых отбирают на кластерах вокруг базы, обучают, снаряжают. Их никто не пускает на органы. У них свой стаб. Этому эксперименту всего полгода.
Народ сильно озадачился. Двадцать минут назад присутствующие думали, что столкнулись с бандой муров, которая выполняет заказ. Теперь они поняли, что имеют дело с подготовленным подразделением, у которого ресурсы их старого врага и автономность.
– Нужен язык, – переварив информацию, подвел итог Ремень. – Это очень дурно пахнет. Пока внешники то мирились, то ругались с мурами, проблемы не было. Пока они не отползали дальше трех сотен километров от своих баз, тоже было терпимо. Но, получив подобное подразделение, они стали мобильны. Это в корне изменит рисунок войны.
– Где они сейчас? – спросил в лоб Ампер. – Если они пришли за нами, значит, ищут ход сюда.
– Верно мыслишь, – усмехнулся Ремень. – Только ходу сюда им нет, им нас не достать, не окружить. Но то, что они рядом, нервирует. Мы уже связались с кем надо, помощь идет. Я не собираюсь выпускать эту падаль отсюда.
Он бросил взгляд на Рину, фраза была сказана специально для нее, но блондинка спокойно встретила наезд, она прекратила отождествлять себя с внешниками с той самой секунды, когда поняла, что она иммунная и у нее нет защитной маски.
– Так где они сейчас? – проигнорировав выпад главаря, повторил свой вопрос Погорелов.
Ремень вернул карту обратно и ткнул в точку на границе мертвого сектора.
– Они здесь. Похоже, они не ожидали того, что у них на пути возникнет подобная преграда. Их броня катается по округе, ищет проход.
– Не боишься, что его найдут? Я ведь правильно понял, мы в самом центре мертвых кластеров?
– Правильно, но им сюда не дойти. Что ты знаешь о черноте?
– Не слишком много, – ответил Ампер. – Сам на нее не совался. Знаю, что техника там дохнет на раз, крестный говорил, что людям по ней ходить тяжело, особенно новичкам.
– Все верно, – согласился Ремень, – техника включенная на них долго не живет, чем-то эффект напоминает ЭМИ, только при электромагнитном выбросе она сгорает мгновенно, а тут постепенно, минут за пять-десять. Сначала начинает сбоить, а потом – фьють, и все. Новички могут по черноте сделать пару десятков шагов, тошнит их, мутит, голова трещит, непонятно, где верх, где низ. Да там много всяких гадостей, чем-то напоминает сотрясение мозга. Старожилы могут пройти по мертвым кластерам пару километров. Некоторые проходили около пяти, я слышал о мужике, который прошел десяток, но это феномен. А так нужно идти как по болоту: прошел километр и желательно отдохнуть на нормальной зелени, иначе никуда не дойдешь, сядешь и умрешь.
– Не понял. Так что, по ней все же можно передвигаться? – осмыслил сказанное Погорелов.
– Можно, – подтвердил Градус. – Но в нашем случае им нас не достать, от нас до ближайшего зеленого кластера пять с половиной километров. Им столько не пройти.
– Что-то не сходится, – заметил Ампер. – Когда нас Звездочет вез, он остановил машину, подал сигнал и дождался проводника, а тот появился минут за двадцать. Пять километров за такое время пешком нереально, пробежать можно, но только при постоянных тренировках, а человек ваш дышал ровно, словно шел себе, не торопясь. И машина не померла, а спокойно проехала. Колитесь, в чем подвох?
– Умный ты, – усмехнулся Амбал. – Считай, у нас есть секрет.
– А мы-то не поняли, – саркастично заметила Рина.
– Да хрен с ними, – усмехнулся Градус. – Есть у нас человек, мы между собой зовем его Ходоком. Живет он тут давно и имеет парочку даров, которые действуют исключительно в мертвых кластерах. Один из них позволяет ему перемещаться по черноте и нейтрализовать негативные эффекты в радиусе пяти метров. Поэтому у нас есть техника, защищает он ее. А второй дар – умение передвигаться по черноте быстрее, чем по обычной земле. Короче, если он бегает по черноте, то Бегает именно с большой буквы, и не запыхается, ему пять километров – как для тебя пятьсот метров прогулочным шагом.
– Понятно, – подвел итог объяснениям Ампер. – Значит, новичку вообще нереально, бывалому тяжело. Кроме того, вы, скорее всего, следите за чернотой, поэтому считаете себя в безопасности.
– Считали, – помрачнел Ремень. – По вашей милости наша база вскрыта, они знают, где она, и хоть пока достать не могут, но все равно это проблема.
– Вернемся к нашим баранам, – попросила Рина. – Где имперцы?
