Хаслам и Найт задали участникам ряд вопросов о пространствах, где им пришлось работать. Всем понравилась вдохновляющая среда, и каждый возненавидел бережливую и бесправную, жалуясь на скуку или даже физический дискомфорт, например ощущение духоты. В таком офисе царила атмосфера всеобъемлющего отчаяния, а если сотруднику настолько противно рабочее пространство, то он так же будет относиться и к своему нанимателю, и к задачам.
Физическая обстановка определенно имеет значение, и, вопреки убеждениям Kyocera или Ле Корбюзье, благодаря украшениям вроде фотографий и цветов работники чувствуют себя счастливее и работают продуктивнее. Но в пространстве важен не только дизайн, но и в равной степени личность того, кто его спроектировал. Поэтому лучше всего позволить сотрудникам самим создавать рабочее пространство (в этом случае не имеет значения, будет оно эффективным или дополненным, ведь каждый выберет идеальный для себя вариант). А худшее, что можно сделать, — пообещать персоналу независимость, а затем отнять ее.
Но кто на это способен? Давайте рассмотрим пример Kyocera:
Мистер Скови с гордостью показал мистеру Брауну свой чистый стол, который еще в июне, по словам работника, был завален барахлом так, что его было не разглядеть[91]. Когда инспектор попросил открыть выдвижные ящики, мистер Скови попытался сменить тему, загородив к ним доступ. Под давлением мистер Скови неохотно согласился показать ящики, в одном из которых, как он признался, был «полный бардак».
Факт унижения очевиден. Точно так же родители пилят ребенка за беспорядок в комнате, а охрана в аэропорту обыскивает подозреваемого в терроризме. Один профессионал подвергается притеснениям со стороны другого, а все ради бессмысленных строчек в должностной инструкции компании.
Хаслам и Найт тщательно исследовали значимость предоставления сотрудникам свободы в отношении своих рабочих мест, но и другие ученые работали в этом направлении. Однажды руководство NASA отправило морских биологов неделями работать в крошечной подводной лаборатории — условия действительно непростые, но биологам они понравились. Они, однако, предпочитали консервы вместо пищи, которую для них приготовили заранее[92]. Роберт Соммер, психолог из Калифорнийского университета в Дэвисе, годами сравнивал «жесткие» и «мягкие» архитектурные пространства — те, которые люди не могли изменить, и те, которые могли. Примеры «жестких» пространств включают помещения, где не открываются окна, не меняются освещение или настройки кондиционера, а кресла прикручены к полу. Эталонным «жестким» пространством является тюрьма — вот только тюремные признаки распространились на школы, общественные места и офисы. Соммер неоднократно был свидетелем того, как банальная привилегия — право раскрасить свою стену в собственном доме, например, — помогает определить личное пространство, делает людей счастливее, а их работу — продуктивнее[93].
К сожалению, сторонники 5С из Медицинского центра Вирджинии Масон в Сиэтле не поняли этого. Доктора и медработники центра привыкли вешать стетоскопы на крючок, но руководство приняло более «разумное» решение: класть их в ящик с табличкой «Стетоскопы». Медицинский персонал продолжил вешать стетоскопы на крючок. Что же делать? «В конце концов, — сказал инспектор, — нам пришлось убрать все крючки»[94].
Помешательство на порядке наблюдается во всем мире. В HM Revenue and Customs, агентстве по сбору налогов в Великобритании, персонал в конце 2006 года получил инструкции убрать семейные фото и сувениры со своих столов[95]. В BHP Billiton, горнодобывающей компании из Австралии, персонал должен содержать рабочее место в чистоте, как предписывает инструкция, изложенная на 11 страницах:
Чистый стол означает, что в конце каждого рабочего дня на нем должны оставаться лишь монитор (мониторы), клавиатура, мышь, коврик для мыши, телефон и гарнитура, одна рамка с фотографией формата А5 и эргономичное приспособление (например, подставка для ног, подушечка для запястья и так далее)[96].
Если вы хотите выставить свою награду, это можно сделать в случае, если на столе не будет фотографии А5. Комнатные растения запрещены. Даже не вздумайте игнорировать правила: техническое управление сообщит руководителям команд о непослушании.
Столь въедливые правила оправдываются с помощью все того же замкнутого круга доводов, что и в Kyocera: чистые столы поддерживают общий порядок, «помогают организовывать аккуратное и профессиональное рабочее место».
Убраться на своем столе — одно дело. Заставлять других это делать — тревожный симптом, указывающий на странную систему ценностей, в которой искусственный порядок стоит того, чтобы вызвать всеобщую ненависть.
Используйте детскую горку, чтобы попасть в лобби! Проводите собрания в комнате, похожей на цирковой фургон! Наслаждайтесь пикантными арт-инсталляциями! Мир бизнеса не ограничивается лишь одним шаблоном для дизайна офисных пространств. Пока Kyocera, BHP Billiton и агентство из Великобритании Revenue and Customs исповедуют политику чистых столов и голых стен, более раскрепощенные компании используют безумные материалы и яркие цвета. Не было организации безумнее (да и не будет уже никогда), чем рекламное агентство Chiat/Day, где создали «1984», рекламу Apple Mac.
На фоне потока газетных публикаций о «работниках будущего» Джей Чиат объявил радикальный план по избавлению от кубиклов, офисов и даже столов. Вооруженные лучшими — на 1993 год — из доступных мобильных технологий, сотрудники Chiat/Day свободно разгуливали в открытых пространствах, привлекая все больше клиентов и создавая отличные рекламные кампании в любом удобном для них месте. Более того, эта среда была игровой, эксцентричной и стильной одновременно. Новые офисы агентства в Лос-Анджелесе, авторства Фрэнка Гери и Клаеса Олденбурга, привлекали взгляд 4-этажной скульптурой бинокля, а изогнутые двухместные кабинки из карусели были установлены с тем расчетом, что сотрудников там посетят новые полезные идеи.
В нью-йоркском офисе, спроектированном Гаэтано Пеше, были стенная роспись, изображавшая пару огромных красных губ, и светящийся разноцветный пол с иероглифами. Пеше обладал мальчишеским чувством юмора: пол у мужского туалета украсило изображение справляющего нужду мужчины, опорой офисных кресел были пружины, поэтому, когда на них садилась женщина, коллеги могли без труда заглянуть ей под юбку. Столы для конференц-залов изготовили из силиконовой смолы, к которой, ко всеобщему веселью, во время совещаний приклеивались важные документы (неясно, какие из этих шуток были умышленными). Архитектор Фрэнк Даффи, восхищавшийся смелостью проекта, говорил: «Возможно, его самый небольшой недостаток состоит в том, что “играть” здесь обязаны все и всегда»[97].
Джей Чиат видел себя революционером, человеком, избранным судьбой, чтобы разрушить общепринятые нормы офисной жизни. И в какой-то степени его проекты стали пророческими. Привлечение Гери продемонстрировало безупречный вкус: это произошло за несколько лет до того, как Музей Гуггенхейма в Бильбао назовет Гери самым известным архитектором на планете. Яркие цвета, разные архитектурные зоны, группы диванов, чередующиеся с огромными столами, и мобильные технологии, призванные сэкономить сотрудникам время и силы, — все это перенималось повсеместно. Стремление Чиата сделать офис похожим на университет — «суть в том, что вы идете на семинары, собираете информацию, а работу делаете, когда пожелается» — опередило свое время. Теперь Microsoft и Google тоже проектируют свои штаб-квартиры в виде студенческих кампусов.
