У современных читателей некоторые истории о том, что разнообразие способствует организованности, могут не вызывать удивления. Многие знают, что монокультура — это риски, и будут презрительно относиться к высокомерию замены целой экосистемы на единственный вид. Вы уже прочитали о пользе «хорошей бактерии». Но нам сложно принять эти предостережения. Когда врач говорит, что у нас несерьезная бактериальная инфекция, и назначает антибиотики, мало кто скажет, что ему бы не хотелось их принимать без абсолютной необходимости. Вместо этого многие пациенты требуют, чтобы им выписали антибиотики при вирусных инфекциях, когда они бесполезны. Мы жалуемся на городских планировщиков, когда они отклоняют нашу заявку по расширению дома, но мало кто из живущих в зеленых жилых районах настойчиво выпрашивает больше магазинов, ресторанов, офисов и подразделений легкой промышленности, стоящих вперемешку с нашими домами.
Мы по-прежнему боимся чужаков. Многие люди, живущие в богатых странах, кажется, довольны иммиграционной политикой, которая исключает людей из их собственных обществ просто из-за принадлежности к стране, в которой они родились. Идея о том, что иммиграция чрезмерна, неконтролируема и разрушительна, не только допустима, но и является преобладающей точкой зрения во многих странах. Эта точка зрения может быть популярной, но она ошибочна. Вспомните, как Кэтрин Филипс и ее коллеги обнаружили, что небольшим группам студентов не нравился незнакомец в их рядах, даже если он помогал им расследовать убийство. Мы страдаем от той же проблемы на уровне общества: легко пренебрегаем вкладом, который делают иммигранты, и отчетливо осознаем наш личный дискомфорт. Так или иначе, мы должны избавиться от этого. Любое общество нуждается в чужаках, которые приносят новые взгляды, идеи и точки зрения.
Эти истории не просто описывают конкретные примеры. Они напрямую связаны с нашей реакцией на многообразие. В организациях, политических системах, рынках и личной жизни мы продолжаем наслаждаться очевидным удобством, практичностью и краткосрочными выгодами, налагаемыми порядком, и не замечаем, когда такое поведение делает нас уязвимыми.
9. Жизнь
«Условленным встречам — однозначное “нет”. Планированию наперед — табу»
ФРАНКЛИН, ШВАРЦЕНЕГГЕР И ГЕНИЙ, ВЗЛОМАВШИЙ ОКСиРГО: ПОЧЕМУ МЫ ДОЛЖНЫ ЦЕНИТЬ БЕСПОРЯДОК ВО ВХОДЯЩЕЙ ПОЧТЕ, ОБЩЕНИИ И ИГРАХ СВОИХ ДЕТЕЙ
Чтобы скоротать время при длительном путешествии из Лондона в Филадельфию в 1726 году, молодой художник Бенджамин Франклин задумал вести блокнот, где бы он систематически записывал свою работу по саморазвитию. Франклин стремился к 13 добродетелям, среди которых выделялись бережливость, трудолюбие, искренность и организованность. Согласно плану он должен был проводить неделю, сосредоточившись на конкретной добродетели, в надежде сделать ее привычкой, затем перейти к следующей, потом — к следующей. И так пройти цикл, чтобы стать более достойным человеком. Ежедневно Франклин размышлял над проделанным и каждую неудачу в соблюдении личных стандартов отмечал в блокноте черной меткой. Эта традиция закрепилась на всю жизнь. Спустя 59 лет в процессе написания мемуаров Франклин задержался на теме своего дневника добродетелей больше, чем на любой другой, подтверждая его приверженность привычке[298].
Цели Франклина были амбициозными, но его дневник добродетелей стал успешным: черные отметки в блокноте, изначально многочисленные, спустя время стали редкостью. Это неудивительно, поскольку Франклин имел привычку выполнять все, что собирался сделать. Он прожил одну из наиболее прославленных жизней в истории. Он составил карту Гольфстрима, изобрел бифокальные очки, громоотвод и гибкий катетер, стал первым американским главным почтмейстером, президентом Пенсильвании, служил американским послом во Франции. И конечно, подпись Бенджамина Франклина стоит на Декларации независимости США.
Однако великий человек имел одно слабое место — по крайней мере, он так считал.
Третьей добродетелью Франклина был Порядок. Держать все свои вещи на их местах; для каждого занятия иметь свое время. Франклин так и не преуспел в этом, казалось бы, простом задании. «Мой план ПОРЯДКА создает самую большую проблему, — расстроенно писал он в своих мемуарах, — мои неудачи в нем так сильно раздражают меня, и я так мало продвинулся в изменении этого, так часто срывался, что был практически готов забросить занятие».
Он не преувеличивал. Один ученый писал: «Незнакомцы, входящие к нему, поражались, насколько небрежно были разбросаны по столу и полу бумаги невероятной важности»[299]. Дневник Франклина и его дом сохраняли хаос, сопротивляясь 60 годам упорных усилий одного из самых целеустремленных людей. Неважно, сколько прошло беспорядочных десятилетий, Франклин был убежден, что организованность была безусловной добродетелью; что если бы он только мог исправить этот недостаток в своем характере и стать менее беспорядочным, он стал бы более удивительным, успешным и продуктивным человеком.
Бенджамин Франклин определенно заблуждался. Сложно поверить, что настолько богатая жизнь могла стать еще насыщеннее благодаря повышенному вниманию к подшиванию документов и уборке. Его ошибка неудивительна. Мы — люди с упорядоченным разумом, инстинктивно восхищаемся порядком и отрицаем то, что хаос обычно является неизбежным побочным продуктом хороших вещей и иногда сам по себе хорош.
Еще больше удивляет не ошибка Франклина, а его неумение выполнить это опрометчивое обещание. Этот человек осуществлял практически все, что намеревался. Почему же он потерпел неудачу в этом случае? Возможно, он на подсознательном уровне понимал, что беспорядок — не помеха для успеха. Многим пока не удалось осознать это в областях, которые задают большую часть нашей повседневной жизни: организации документов, заданий и времени, поиске второй половины, социализации, воспитании детей. Ошибка Бенджамина Франклина — это ошибка, из которой мы можем извлечь урок.
В девизе Франклина заложен кусочек повседневной мудрости: «Держать все вещи на их местах…» Как объясняет психолог Дэниел Левитин в книге «Организованный ум», мы обладаем мощной пространственной памятью, поэтому нам легче запомнить, когда вещи привязаны к определенному месту[300]. Вещи вроде ключей и штопоров имеют тенденцию «гулять» перед тем, как понадобятся. Вот почему их легко потерять. Неслучайно файловые системы компьютера используют пространственную метафору — манильские папки, расположенные внутри других манильских папок, которые и помогают отслеживать документы, разделенные и разбросанные по поверхности жесткого диска.
Хранение вещей на своих местах помогает отследить, где лежат ключи и штопор. Однако это менее значительно при работе с документами или электронной почтой, так как система продавливается не только под объемом входящей информации, но и под своими фундаментальными противоречиями и неопределенностью.
Мерлин Манн, исследователь в области продуктивности, раскритиковал стремление к излишней организации списка задач в стремительно меняющемся мире. Представьте, что вы делаете сэндвичи в закусочной[301]. Поступает первый заказ на сэндвич, и вы начинаете выдавливать майонез на кусочек ржаного хлеба. Подождите. Приближается обеденный перерыв. Разве не будет хорошей идеей остановиться и проверить, появились ли новые заказы? Черт возьми, да — еще два. Как их лучше организовать? Возможно, в порядке поступления. Или отделить вегетарианские заказы от тех, где должно быть мясо? А может, разделить заказы на поджаренные сэндвичи и свежие? Хм-м. Давайте посмотрим еще раз, не появилось ли еще что-нибудь. Да! Три новых заказа на сэндвичи. Теперь их всего шесть. Так много способов организовать работу.
