Не используя алгоритм для выбора идеального реального свидания, Фрост хотела применять онлайн-условия для стимулирования диалога[318]. Она создавала виртуальную галерею, где люди могли провести онлайн-свидание, имея в качестве аватаров простые геометрические изображения в виде диалоговых облаков. Изображения в галерее — от фотографий Лизы Симпсон и Джессики Симпсон до фотографий Джорджа Буша и Джона Керри — были темой для беседы. Например, такой диалог завязался под изображениями Фреда Астера и Джинджер Роджерс
:
М: Ты любишь танцевать?
Д: Да, вальс.
М: Значит ли это, что тебе также нравится диско-фристайл?
Д: Ха-ха… я никогда не танцевала в этом стиле.
М: Big Easy — хорошее место, где можно потанцевать. ты была там?
Д: Да, оно мне нравится. Было бы здорово! В чем бы ты хотел убедиться, прежде чем ты пойдешь туда со знакомым по чату?
Это точно не сцена с балконом из «Ромео и Джульетты», но это дружелюбное и мягкое, флиртующее общение, которое ведет к возможности настоящего свидания. Людям нравятся такие виртуальные свидания, и четверть из них обменивается телефонными номерами в чате, что не так плохо для произвольного выбора.
Спустя два дня за опытом виртуальных свиданий последовал вечер быстрых свиданий, во время которых участники эксперимента были вовлечены в серию 4-минутных диалогов порой с теми, с кем у них были виртуальные свидания, порой с теми, кого знали лишь по изученному профилю на обычном сайте знакомств. Виртуальные свидания давали надежду: люди, которым понравилось в чате галереи, также привлекали друг друга в реальном общении. Свидание с человеком с обычного сайта знакомств не вызывало такой привязанности. Другими словами, лучшим способом оказалось забыть алгоритм и попытаться сделать случайное онлайн-свидание похожим на настоящее.
К сожалению, когда мы начинаем подвергать сомнению идею о том, что умный алгоритм, который работает в упорядоченной базе данных, может дать нам волшебные результаты в личной жизни, мы в то же время доверяем алгоритмам, которые выходят за пределы их первоначальной задачи. Основатель eHarmony Нил Кларк Уоррен хочет подбирать людям идеальную работу, идеального финансового консультанта, идеального друга. Возможно, это хорошее дело, но стоит задуматься, будет ли оно работать лучше в отношении рекрутеров и соискателей, чем одиночек[319].
Рассмотрим историю преподобного Пола Флауэрса. Священник методистской церкви был председателем британского банка Cooperative Bank, который столкнулся с серьезными проблемами при попытке догнать другие банки после финансового кризиса 2008 года. В 2013 году его попросили покинуть пост, и вскоре история заключалась уже не в борьбе Cooperative Bank за выживание, а в самом Флауэрсе. На заседании специального комитета по вопросам бюджета выяснилось, что у него отсутствовали самые элементарные знания о работе банка. Например, он считал, что активы организации составляли £3 миллиарда, хотя в действительности это было £47 миллиардов. Ситуация ухудшилась, когда в одной из газет опубликовали фотографии, на которых представитель церкви покупал наркотики. Сенсационные текстовые сообщения всплыли в последующем судебном разбирательстве, и в конце концов он был осужден за хранение кокаина, метамфетамина и кетамина[320].
Более важным, чем преступления, связанные с наркотиками, стал тот факт, что «кристальный методист», судя по всему, был полностью некомпетентен в сфере управления банком. У него не было опыта или специального образования, но он занял серьезную должность в необычном управленческом аппарате Cooperative Group. Как он стал председателем? В итоге секрет был раскрыт: преподобный блестяще справился с психометрическим тестом — эквивалентом профиля сайта онлайн-знакомств у рекрутеров[321].
Несомненно, подобные тесты могут играть роль в выборе и отсеве кандидатов, которых просят выразить согласие или несогласие с утверждениями вроде: «Я часто злюсь из-за того, как люди относятся ко мне» или «Мне действительно нравится большинство людей, которых я встречал». Они могут даже помочь скорректировать некоторые предубеждения в личных интервью, где зачастую проявляется расизм и сексизм. Но если мы считаем, что аккуратный тест с несколькими вариантами ответов — достойный показатель пригодности соискателя, мы снова совершаем ошибку сайтов онлайн-знакомств. Джон Раст, эксперт по психометрии из Кембриджского университета, формулирует проблему таким образом: «Открытость новому — одна из пяти больших шкал оценок в тестировании личности и, безусловно, одна из тех, в которой Флауэрс мог набрать высокий балл. Но вам нужно было дополнить тест интервью, чтобы узнать, какому типу новых вещей он на самом деле открыт»[322].
Осознаем ли мы когда-нибудь, что существуют некоторые сферы жизни, которые нельзя улучшить с помощью алгоритмов? Вероятно, нет. Чем более научным и авторитетным кажется тест, тем больше мы склонны доверять ему. Мы уже долго превозносим достижения новейших технологий — на самом деле даже теория алгоритмических знакомств старше, чем компьютеры. В 1924 году изобретатель и писатель Хьюго Гернсбек в журнале Science and Invention утверждал: «Нас интересует разведение лошадей <…> но когда дело касается нас самих, мы невероятно беспечны и не используем <…> средства, которые наука вкладывает нам в руки»[323]. Среди этих научных средств — «электрический сфигмограф» (измеряет ваш пульс) и «инструмент для определения телесного запаха» (нюхание через шланг, прикрепленный к большой стеклянной капсуле, в которой находится ваш поклонник или избранница).
Когда дело касается разведения лошадей, логично решить, что мы можем определить желаемые качества для практичного списка — темперамент, силу, скорость. Когда дело касается поиска того, кто может сделать нас счастливым или удержать от банкротства нашу финансовую организацию, определить качества, которые мы хотим видеть, — все не так просто.
Алгоритмический подбор обещал так много и так долго, но все же провалился. И это случилось по причинам, которые легко понять. Почему же тогда мы продолжаем просить компьютеры возглавить нашу жизнь? Возможно, дело в том, что настоящий разговор с незнакомцем не по сценарию мы считаем довольно пугающей перспективой. Даже когда взаимодействие перешло в реальность, мы по возможности продолжаем полагаться на сценарий.
В 1950 году математик, криптограф и компьютерный пионер Алан Тьюринг предложил тест для оценки искусственного интеллекта. В «игре в имитацию» Тьюринга судья через телесуфлер общался с человеком и компьютером. Задачей человека было доказать, что он человек. Задача компьютера — сымитировать общение человека достаточно убедительно, чтобы запутать судью[324]. Тьюринг оптимистично делал прогнозы, что к 2000 году компьютеры смогут обманывать 30% судей спустя пять минут общения. Он оказался почти прав. В 2008 году во время годового турнира по тесту Тьюринга под названием премия Лебнера лучшему компьютеру не хватило одного голоса до эталона.
Научный писатель Брайан Кристиан отметил: компьютеры могут имитировать людей не потому, что они настолько опытные собеседники, а потому, что мы, люди, настолько похожи на роботов[325].
