Знаешь, видеть чудо — счастье. Прикасаться к чуду — невозможное счастье, эйфория. Кто откажется от последнего, если есть такая возможность? Только не я. Нет, не подумай, я не радуюсь, что получилось так. Именно так, как я в тайне жаждал.
Ты — мой источник счастья, малыш. Встреча с тобой вернула моим снам краски. Ночь потеряла унылость, а я приобрел стимул жить дальше. Я жду тебя. Если бы ты знала, как я тебя жду…
II. Колдун
Ник с опаской открыл дверь гаража.
Темно. Тихо. Тревожно.
Поставив тяжелые пакеты, молодой колдун нерешительно потянулся к выключателю. Где-то в гараже, под покровом темноты, затаился хищник. Голодный хищник, плохо контролирующий свои инстинкты…
Вспыхнувшая тускло-желтым лампочка всполошила тени, разгоняя их под стеллажи с инструментами, за канистры и в углы. Старенькая черная «волга», много лет назад возившая местного вождя, скрипнула задней дверью.
— Привет, Ник, — мягкий очаровывающий голос невольно заставил мага схватиться за амулет на левой руке.
Тихий смешок и голос, лишившись завораживающей нотки, надтреснуто произнес:
— Прости, я не контролирую свою силу… Рада, что пришел.
Ник настороженно всматривался в девушку, стоящую в тени.
— Я принес все, что ты просила, — мужчина снял со спины рюкзак и наклонился за пакетами.
Когда он выпрямился, она стояла рядом. Бледная, черноглазая, с кроваво-красными губами — прекрасная нечеловеческой красотой. Грациозная, тонкая фигурка напоминала хрустальную статуэтку. Но это ложное впечатление — смертельно опасные вампиры не могут быть хрупкими.
Ник хотел попросить, чтобы она больше так не делала — не возникала внезапно за спиной. Но глядя на потрошившую пакеты девушку, сказал иное:
— Зачем весь этот маскарад, Кристина? Еще пару месяцев — и контактные линзы с автозагаром тебе не понадобятся.
— Нет, Ник, у меня только трое суток, — не поднимая головы, глухо произнесла вампирша. — За это время я должна найти кровавого наставника, чтобы отблагодарить за обращение… отблагодарить колом в сердце. И отомстить убийцам родителей.
Ник уселся на сложенный брезент и помог разбирать второй пакет.
— Ты настроена решительно по поводу сроков? Что ж, твой выбор… Первое сделать легче всего — по моим данным, Лимон зависает в ночном клубе "Day & Night".
— До сих пор не верю, что эта мразь выжила. Я же всадила в него шпильку до упора!
— Вампиры живучи, Крис. Мои ребята облазили всю мусорку — следов Лимона нет. Значит, он уполз, посчитав, что загрыз тебя. Тебе повезло, Карамелька.
— Странное везение, Ник, — печально прошептала девушка, — я обратилась, хотя изо всех сил старалась, чтобы его кровь не попала в рот…
Мужчина не стал говорить, что в пылу драки такое легко не заметить. Вместо этого он задумчиво оглядел подругу. Лицо девушки в обрамлении рыжевато-русых или, как еще говорят карамельных, волос выглядело трагично-невинным. Словно перед ним не хищница, а жертва. Впрочем, в некотором роде Кристина и являлась жертвой.
— А ты сильно изменилась внешне. Пропала округлость линий лица, скулы стали выше…
— Изменился прикус, — горько пошутила девушка, обнажая острые клыки.
Непроизвольно Ник вздрогнул. Подмечавшая малейшие изменения в мимике вампирша тяжело вздохнула.
— Вот поэтому-то я и выйду навстречу солнцу через три дня. Иначе новые инстинкты окончательно возьмут надо мной верх.
— Кристина, одумайся, тебе всего двадцать лет… Укушенные также имеют право на жизнь! В Союзе много вампиров, и они сдерживают в себе хищника.
Совет магов, Ложа вампиров и Круг вервольфов столетие назад заключили договор о терпимости и нейтралитете. Но холодная война продолжалась, проявляясь в тайных стычках и недоказуемых саботажах. Три расы объединялись лишь, когда возникала угроза обнаружения их существования человечеством. Неудивительно, что недовольные несоблюдением договора создали альтернативу — Союз просвещенных. Это объединение магов, оборотней, вампиров и прочих представителей Ночи стремилось к миру между расами и помогало попавшим в беду.
— Перестань агитировать — я все равно не вступлю в ваш Союз. Жизнь вампира не для меня. Подумай сам, что ждет меня? У меня нет наставника, который провел бы через изменения. Нет родных, ради которых я попыталась бы сдержать жажду убивать. Нет, пока во мне тлеют частички человечности, я выслежу убийц родителей и накажу вампира обратившего меня. А потом встречу рассвет.
Мужчина понимающе кивнул:
— Я уважаю твой выбор, Крис. Но если вдруг передумаешь, знай, я как глава Союза готов предоставить тебе убежище и всяческую помощь.
— Спасибо, Ник, — растроганно молвила Кристина. Миг — и она уже обнимала окаменевшего мужчину. — Мой отец гордился бы тобой, ты достойный продолжатель его дела.
Миг — и вампиресса уже стояла у противоположной стены гаража. Еще миг — сидела на вершине пирамиды из трех автомобильных колес. Тонкие пальчики с жемчужными коготками крепко сжимали серебристый термос.
— Знаешь, ты так приятно пахнешь, когда боишься, и сердце бьется так призывно, что я ощутила голод, — игриво произнесла Кристина и вынула пробку из термоса: — Ммм-м-м, какой аромат! Сам делал?
— Как ты и просила, перемолол в блендере свежую свиную печень, затем разбавил томатным морсом. Говоришь, такая бурда популярна у киевских вампиров, отказавшихся от человеческой крови?
Наблюдая, как девушка большими глотками пьет красно-бурую жидкость, он не испытывал отвращение — Ник любил карпаччо и отбивные с кровью. Так почему кому-то не есть сырую печенку?!
— Да. Естественно, узнала я это от местных ведьм, а не от вампиров.
— Крис, можно вопрос?
Девушка, делая новый глоток печеночного «коктейля», махнула рукой — давай, мол, свой вопрос.
— Что ты чувствуешь, утратив силу ведьмы? Ты страдаешь, потеряв возможность творить магию?
Вампиресса вытерла изящной ладонью губы и захохотала.
— Магия — последнее, о чем я думала… Ник, милый, я страдаю, когда не могу выйти на солнце. Страдаю, когда слышу, как бьется твой пульс. Страдаю, что не могу больше носить любимые украшения из серебра. Я была слабой ведьмой, Ник. Сейчас мои возможности гораздо грандиозней: я быстра, сильна, вынослива, владею гипнозом… Мое зрение, слух, обоняние острее, чем у многих животных.
— И обладая такими способностями, на седьмой день превращения ты встретишь рассвет? — провокационно удивился колдун.
— Да, встречу. Меня ничто не сдержит, когда охотничьи инстинкты окончательно убьют человеческие принципы. Я не хочу превращаться в убийцу, мои родители этого не простили бы.
— А вдруг ты сумеешь совладать со своей натурой?
