– Как часовой подальше отойдёт, ползём в рощу.
Часовой развернулся, пошёл влево. Илья пополз, за ним разведчики. Сейчас главное – не издать шума. В роще тихо, как будто нет никого, но часовой пустую рощу охранять не будет. Впереди прямоугольная яма, в природе таких не бывает. Руками пощупал – бруствер по периферии ямы, стало быть – капонир. Сделал знак разведчикам – лежать на месте. Сам капонир вокруг ополз, обнаружил пологий спуск, спустился внутрь. В центре капонира миномёт стоит тяжёлый. Илья поднялся, руку в ствол сунул. По калибру – не меньше 120 мм. Такие миномёты на два-три километра бьют. Значит, миномётная батарея в роще. Артиллерийские офицеры, а миномётчики относятся к этому роду войск, обычно самые грамотные, а ещё при картах всегда. Теперь вопрос – где командир? Как его найти? Глупо будет сдуру вломиться в землянку, а как не офицеры, а рядовые миномётчики. Илья выбрался из капонира.
– Парни, расходимся в стороны, ищем землянки или палатки. Жду здесь через пятнадцать минут.
У всех разведчиков наручные часы трофейные. В разведке без часов, как без ножа. Наручные или карманные часы среди красноармейцев – редкость, а у солдат немецкой армии у всех. Но качества разного. Были дешёвенькие, штамповка. Но встречались солидные хронометры известных фирм. Разведчики не брезговали снять такие у пленных или убитых.
Сам Илья стал перебегать от дерева к дереву. О! Темнеет что-то большое. На землю лёг, подполз. Огромная армейская палатка, вмещающая не меньше взвода, офицеров здесь точно не будет. В Германии офицер – особая каста, с рядовым составом не будет вместе спать есть, и мыться. Для этого складные ванны были. Впрочем, командиры РККА тоже имели офицерский паёк – не махорку, а папиросы и продукты дополнительные.
За первой палаткой ещё одна и тоже большая. Илья на часы посмотрел. Пора возвращаться к капониру. Подошёл крадучись, а парни уже ждут. У Рахима хорошая новость – палатку в отдалении обнаружил, но рядом часовой, приблизиться не смог. В отдалённой палатке и офицеры могли быть, но в равной мере и склад боеприпасов. Мины не могли храниться рядом с личным составом, в случае обстрела противником боеприпасы могут сдетонировать и батарея будет уничтожена.
Единственный способ выяснить, что в отдалённой палатке – забраться внутрь.
– Веди, – распорядился Илья.
За Рахимом пошли. Двигались разведчики бесшумно, Илья доволен остался. Кое-какой опыт у Рахима и Александра был. Вот и палатка, от больших, которые Илья выявил, довольно далеко, метров сто. Но у входа часовой прохаживается. Два-три шага в одну сторону, поворот, два-три шага в другую. Илья тронул Александра за плечо, показал на часового и сделал движение, как будто нож кидает. Александр понял, кивнул, вперёд пополз. Илья автомат со спины стянул. Если неудача, может дойти до стрельбы, что сильно нежелательно. Стрельба в разведке – последнее дело, считай, сорванное задание.
В темноте только смутно различима фигура Александра. Как разведчик нож кинул, Илья не заметил. Часовой рухнул, звук падения изрядный. Если в палатке люди, могли проснуться. Саша к немцу метнулся, нож из тела вытащил. Илья с Рахимом к нему подошли. Илья прошептал:
– Страхуйте, я внутрь.
Илья подкрался к палатке, полог отогнул, прислушался. Нет, это не склад, слышно дыхание людей. Сколько их? Двое, трое? В палатке темень, хоть глаза выколи. Илья опустился на колени, на четвереньках пополз. Полметра вперёд, рукой перед собой пространство ощупывает. Четверть часа потерял, но определил – офицеров трое, на раскладных железных кроватях спят. Назад по-тихому убрался, разведчикам знак сделал – за мной. Отошли подальше, Илья прошептал:
– Даю расклад. Немцев трое. Две кровати по разные стороны от входа, ещё одна в дальнем торце палатки. Тихо заходим, Рахим, ты берёшь левого, Александр правого. Убить ножом, только чисто, с одного удара. Сначала тихонько толкните, пусть проснётся, потом бейте.
– Толкать зачем?
– Будешь спящего бить, обязательно вскрикнет. На себя беру того, что в торце. Как со своими покончите, помогайте. И ещё. Если командирские сумки обнаружите, забрать с собой, там карты, приказы и прочие бумаги. Вопросы? Идём гуськом.
Пока наставления разведчикам давал, ситуация изменилась. Один из офицеров по нужде вышел. Благо виден был, белое шёлковое бельё на нём, как привидение. Стоит, покачиваясь, только журчание слышно. Илья пальцем на Александра ткнул, потом ладонью поперёк горла. Саша приказ понял, выдвинулся вперёд. Офицер в исподнем повернулся, Саша нож бросил. Офицер рухнул, не вскрикнул. Илья Рахима тронул за рукав, сам первым в палатку вошёл. Эх, не так делать надо было, ошибочку допустил. Надо было на офицера напасть, оглушить и к передовой тащить, а в палатке не трогать никого. Быстрее бы получилось и риска меньше. Илья к дальней стенке двинулся, он решил бить «своего» офицера по голове рукоятью ножа. Тут главное – рассчитать силу удара. Прослабишь – заорёт офицер, перестараешься, проломишь череп, что равносильно убийству, в боевых условиях без госпиталя не выжить. Илья наклонился, пощупал койку, а она пуста. Офицер, которого Александр убил ножом, с этой кровати был. Пришлось план менять. Илья вернулся к кровати у входа. Рахим своего толкнул, немец что-то спросонья спросил и тут же нож в грудь получил. Илья офицера по голове ударил. Тот дёрнулся, застонал, но не крикнул. Илья голову из палатки высунул.
– Саша!
А разведчик рядом с палаткой стоит с автоматом в руках.
– Вяжи его и кляп в рот, я сумки поищу.
Верёвки с собой брали, связали быстро, а вместо кляпа отрезали кусок лёгкого одеяла, затолкали в рот. Нехорошо, офицер в белом исподнем, виден будет. Пришлось развязать, натянуть китель и галифе, потом снова связать.
– Берите, выносите, я впереди.
Выходили из рощи прежним маршрутом. Илья на часы посмотрел. Стрелки и цифры фосфоресцирующие, чётко видны. Десять минут четвёртого. Два часа с лишним до рассвета есть, шансы перейти передовую велики, если происшествий не произойдёт. Зрительная память у любого разведчика хорошая, у кого плохая – отсеиваются в первом же поиске, если в живых остаются. Что поделать, жёсткая специальность.
Уже вторую линию немецких траншей прошли, когда немец дёргаться начал, в себя пришёл. Илья нож достал, к глазам офицера поднёс, палец к губам приложил. Немец глаза вытаращил, но угрозу понял, кивнул. По случаю вспомнилось – доброе слово и «кольт» убеждают лучше, чем доброе слово. Сначала Илья, как старший группы, ползал в тылах за траншеей, высматривал подходящее место. Если бы не было языка, перемахнули быстро. Теперь осторожничали, пленного надо было доставить в целости. Илья место подобрал, где часовой редко показывался, за группой сползал. Пленного подтащили, Илья в траншею спрыгнул, Александр перепрыгнул на бруствер. Буквально на руках, как ценный груз, перетащили через траншею связанного немца. Рахим перепрыгнул траншею, Илье руку подал, буквально выдернул наверх. И снова Илья впереди, руками пустые жестянки и бутылки убирает. Ножом землю приходилось ощупывать. Выходили не по прежнему пути, и Илья не исключал минных полей. Осветительные ракеты взлетали уже далеко, встали. Илья распорядился немцу ноги развязать, пусть сам идёт. Почему-то пришлось идти долго. Илья сомневаться стал, не сбился ли с пути? На звёзды посмотрел. Слева Полярная звезда, двигаются правильно. Самое неприятное, если бы по нейтралке шли параллельно линии фронта. Наконец окрик часового.
