Но из случившегося вытекало вполне практическое действо. В ближайшие дни на Новый Оренбург возвращался корабль с экскурсантами. Никто не стал отменять традицию, по которой старшеклассники обязаны посетить центральные миры Империи. Да и с чего бы отменять? Вступающие в сознательную взрослую жизнь подданные должны увидеть свое большое Отечество. Пусть не все, Россия всегда была велика, но хоть главные миры. Человек обязан знать не только умом, но и сердцем свою империю. И вот теперь возникала опасность при возвращении подвергнуться пиратскому нападению.
Решение могло быть только одним. Раз лайнер беззащитен, этой защитой его надо обеспечить. Но небольшой в общем-то флот был занят выполнением самых разных задач, и как-то получилось, что относительно свободной была лишь группа Акулинина.
Конечно, дел хватало и у нее, но разве может быть что-либо более важное, чем обеспечить безопасность собственным согражданам? Тем более детям. Потому приказ атамана был принят с пониманием, тем более у многих на борту лайнера находились родственники. Казачьи семьи были многочисленны, к тому же традиционно почитали не только ближнюю родню, но и дальнюю, а ведь помимо родни по крови были еще побратимы, соседи, которые тоже являлись близкими людьми. Практически все войско представляло собой огромную общность, большую семью. Так что конвоирование в данный момент было не только служебным, но и личным делом.
Два фрегата и четыре струга тихо сошли с орбиты и на крейсерской скорости устремились туда, где в опасный район должен был войти экскурсионный лайнер. Он был еще далеко, в тех краях, куда буканьеры никогда не залетали, но, по расчетам, рандеву состоится на условной границе окраины, чуть дальше от нее, чтобы было с небольшим запасом.
Впрочем, и в полете флотилия отрабатывала различные упражнения. Чтобы не терять времени. Да и командам бездельничать не стоило. Старый как мир принцип – безделье на службе разлагает. А уж когда поневоле замкнут в ограниченном пространстве, вообще…
* * *
– Есть отметка! – Найденов как раз дежурил, и ему первому повезло засечь долгожданный лайнер. До реальной встречи оставалось еще чуть больше трех часов с учетом, что корабли неслись встречными курсами, сенсоры боевых кораблей работали отлично, к тому же гражданский борт в отличие от казачьей флотилии не был прикрыт мощным полем отражения. Потом еще почти трое суток совместного полета, и лишь тогда конвой сможет зайти на посадку на Новый Оренбург. Космические расстояния огромны. Какими бы быстрыми ни были корабли, путь требует огромного времени. Это еще здесь и сейчас он измеряется сутками, до других мест лететь приходится месяцами.
– Велик аллах! Теперь порядок, – улыбнулся с соседнего кресла Ильфат.
– Не сглазь, – наполовину в шутку предупредил Георгий.
Очень многое во время путешествий среди вселенских просторов зависит не от человека, и потому любой профессионал всегда немного суеверен. Можешь быть каким угодно умелым сам, а корабль являться верхом совершенства, однако, если не будет удачи, рискуешь исчезнуть в пространстве без следа по тысяче самых разных причин. Вокруг на многие парсеки – враждебная жизни среда, случись какая авария, от которой невозможно быть застрахованным, и шансов выбраться живым не так много. Сообщения частенько пропадают, если даже дойдет, еще не факт, что кто-то успеет на помощь и даже вообще найдет терпящий бедствие корабль. Даже если его не разнесет на кванты взрывом.
– Я по дереву постучу. – Дерева на фрегате, разумеется, не имелось. И пришлось навигатору коснуться согнутыми пальцами собственной головы.
Старый и испытанный прием всех путешественников от случайного сглаза. В отличие от дерева голова всегда под рукой.
– Мне вот интересно, нам на Оренбурге хоть пару дней свободных дадут? – Георгий все время помнил, что на лайнере находится одна очень симпатичная девушка.
Войну не отменишь, даже нынешнюю, фактически никем не объявленную, только это не означает, что, кроме боев и подготовок к ним, в жизни не остается больше ничего. Напротив, именно среди опасностей и трудов острее воспринимается каждое мгновение, а душа стремится очиститься от наносного и устремляется к вечному. К любви, например. Не у всех, разумеется, лишь у тех, кому удается сохранить в себе человеческое. Но казаки являлись воинами потомственными, в войнах старались не опускаться до зверей. Есть мир, есть его противоположность. И порою, чтобы родные не ведали тревог, мужчина обязан браться за оружие. Вот и вся философия.
– Сомневаюсь. Скорее всего, мы даже не сядем. Доведем борт до системы, и нас сразу завернут если не к Ноансу, так к Республике. А то и прямиком в Облако. Ты к атаману ближе, спроси.
– Я ведь тоже не штабной. Скажет он мне… В последнюю минуту.
– Ладно тебе. Каждому охота дома побывать, с родней повидаться. – Ильфат прежде сказал, потом вспомнил, что родни у старшего офицера нет, и невольно замолчал. Даже представить себе нельзя, каково это – быть одному на всем свете? Но ведь имеются друзья, побратимы, а это фактически те же братья, к тому же – со своей родней. Следовательно, не настолько одинок Георгий.
Подъесаул понял невысказанное и улыбнулся. Он мог бы сказать об одной девушке, только ведь еще ничего не решено. Но впервые с момента пробуждения, или как назвать миг возвращения к жизни, ему захотелось быть с кем-то постоянно рядом. Точнее – возвращаться к кому-то после очередного рейса. Службу ведь никто не отменял и не отменит.
До конца вахты оставалось еще два с лишним часа, начальство о новостях уведомлено, о всяких боевых тревогах речи нет за полной ненадобностью, и делать, по большому счету, было пока нечего.
– Давно я не был в метрополии, – признался Ильфат. – Как училище окончил, так все в здешних палестинах.
– Я в общем-то тоже. Как сюда попал, так в центральных мирах не появлялся. Но, признаться, не особенно стремлюсь. Людно там слишком, почти как на планетах Республики. Побывать приятно, а жить постоянно не хотел бы. Я природу люблю. И космос, само собой.
Георгий говорил, а сам пытался понять, что его вдруг стало смущать на экранной картинке? Вроде бы все как должно быть, но где-то имеется некая почти незаметная неправильность.
– Есть! Квадрат шесть, поля отражения! Но какие мощные, раз фактически ничего не видно и даже приборы до сих пор ничего не почуяли.
– Где? – встрепенулся Ильфат.
Несколько минут прошли в лихорадочных расчетах. Кто-то неизвестный стремительно двигался наперерез спокойно идущему лайнеру. Даже мощные сканеры боевых кораблей пока были не способны расшифровать группу, только ведь всегда следует предполагать худшее.
– Я – флагман. Всем! Увеличить ход до самого полного! Сбрасываю картинку. – Найденов включил циркулярную связь.
Командование в армии обезличено. Если по каким-то причинам отсутствует начальник, его заместитель пользуется всеми должностными правами. За неимением заместителя – следующий по чину. В данном случае – вахтенный флагманского корабля. И его приказы следует выполнять точно так же, как выполнялись бы приказы атамана.
