Ни одна британская группа в полном составе не уезжала за границу вот так, по следам великих литераторов вроде У. Сомерсета Моэма и Грэма Грина. Кое-кто сначала заподозрил, что «Стоунз» собираются по-быстрому распасться, дабы не рисковать конкуренцией с поп-молодняком, уже народившимся в новом десятилетии. Всего месяц миновал с тех пор, как продолжительное разложение «Битлз» наконец вышло на свет, — Пол Маккартни обратился в британский Высокий суд с ходатайством о прекращении делового партнерства. Один интервьюер напомнил Мику, как часто Джон Леннон обвинял «Стоунз» в копировании «Битлз», и спросил, все ли еще это обвинение актуально. «Не, мы не распадаемся, — отвечал Мик. — А если б и распались, мы бы так не грызлись… Мы по-прежнему действующая группа, гастрольная группа, довольная жизнью группа». «Дейли телеграф» прикинула, что за все эти годы «Стоунз» могли бы заработать аж 83 миллиона фунтов. Мик выкупил целую рекламную полосу, дабы объявить эту цифру «смехотворной».
Перед прощальными британскими гастролями Кит впервые — хотя отнюдь не в последний раз — попытался преодолеть героиновую наркоманию. Несмотря на цыганщину и бунтарство, его мучили застенчивость и неуверенность в себе; к наркотикам он обращался, прячась от стрессов славы, а героин — лучшее убежище. (Позднее он отметит, что у Мика не менее сильно пристрастие к лести, «которая почти как герыч», но Мик и пальцем не шевельнул, чтоб хотя бы попробовать завязать.) За прошедший год наркомания его обострялась, его подзуживали не только Анита, но и ангелоподобный кантри-роковый друган Грэм Парсонс, и дела были так плохи, что Микова личная ассистентка Джо Бергман сомневалась, доживет ли Кит до конца европейских гастролей.
Начитанный Мик знал, что автор «Нагого обеда», великий американский писатель Уильям С. Берроуз, когда героин его чуть не убил, обратился к британскому врачу Джону Денту, который смягчил ломку посредством электронной машинки, притороченной к голове пациента. Доктор Дент успел умереть, но лечение, известное как апоморфиновая аверсивная терапия, практиковалось его бывшей медсестрой, бодрой матроной по имени Смитти. Кит вместе с Грэмом Парсонсом вызвали Смитти в дом 3 на Чейн-уок и легли в одну постель, как маленькие мальчики в приютском лазарете. После пяти суток почти беспрестанной рвоты и недержания медсестра объявила, что они исцелились.
Гастроли проходили по северным местам боевой славы — Ковентри, Манчестер, Ньюкасл-он-Тайн. Те невинные деньки прошли, остались от них едва ли не одни «Стоунз», и, хотя они воплощали тотальную потерю невинности, блаженные инфантилы в залах по-прежнему приветственно вопили. Чтобы сэкономить силы перед заграницей, с концерта на концерт летали обычными внутренними рейсами или переезжали по адской национализированной железной дороге. Бьянка поехала с Миком, который уже смахивал на заправского француза — вислая синяя шляпа и серое замшевое пальто до пят. Он еще со школы пристойно говорил по-французски, а теперь постоянно упражнялся с франкофонной Бьянкой. Поездки между концертами они коротали за игрой в нарды — Бьянка оказалась талантливым игроком и перед партнерами не прогибалась. Маршалл Чесс, у которого она выиграла небольшое состояние, ворчал, что она «даже играет на иностранном языке».
На прощальный концерт они ностальгически вернулись в Сохо, в клуб «Марки», где «Стоунз» — антрактная группа с «ритм-энд-блюзовым певцом Миком Джаггером» в матросочке — совершили свой первый прорыв летом 1962-го. Возвращение, однако, не задалось. К началу концерта Кит — которого перспектива эмиграции пугала не меньше, чем героиновая завязка, — еще находился в «Редлендс», в шестидесяти милях от Сохо. Прибыл он лишь два часа спустя, в отвратительном настроении, свой «бентли» бросил на двойной желтой полосе и ворвался в «Марки» босиком. К несчастью, клубом по-прежнему управлял Гарольд Пендлтон, чьих претензий к «чрезмерной рок-н-ролльности» «Стоунз» Кит не забыл и не простил. Концерт собиралось снимать американское телевидение — дабы компенсировать неявку группы на гастроли в текущем году, — и для пущей рекламы Пендлтон требовал, чтоб они играли перед большой неоновой вывеской: «КЛУБ „МАРКИ“». Последовала яростная свара, и в финале Кит замахнулся гитарой, целя Пендлтону в голову.
30 марта группа попрощалась с друзьями-музыкантами, закатив частную вечеринку в очень респектабельном отеле «Скиндлз» на Темзе, в Мейденхэде; присутствовали Джон Леннон и Йоко Оно (которым вскоре предстоял аналогичный отъезд), Эрик Клэптон и Роджер Долтри из The Who. В два часа ночи гости еще вовсю веселились, и после неоднократных жалоб других постояльцев на оглушительную музыку администрация отеля отрубила электричество. Опьяневший Мик схватил столик и запустил им в зеркальное окно.
Прямо перед началом нового британского фискального года Мик и Бьянка отбыли из Лондона в Париж. Как ни поразительно, Марша Хант так и не сообщила миру, от кого родила дочь, и финансовой помощи от Мика больше не добивалась, сказав ему только, что он волен видеться с ребенком, когда пожелает. По словам Марши, как раз перед отъездом у него случился припадок совестливости и он попросил, чтобы Кэрис привезли к нему повидаться. Договорились о встрече, но Кэрис прибыла с няней. Марша не приехала и не воспользовалась драгоценным шансом надавить на Мика. Шансом тем более драгоценным, поскольку она не знала, что Бьянка на третьем месяце.
7 апреля «Стоунз» воссоединились в Каннах на Французской Ривьере и подписали соглашение с материнской компанией «Атлантик» «Кинни сервисез» — которая, по случайному совпадению, теперь владела студией «Уорнер», а следовательно, и «Представлением». Спустя неделю «Атлантик» выпустила их дебютный сингл на «Роллинг Стоунз рекордз» — сингл нарушил приевшийся алгоритм «две песни на диск» и включал «Brown Sugar», «Bitch» и концертный трек «Let It Rock». За ним по пятам пришел альбом «Sticky Fingers» с конвертом, который придумал Энди Уорхол, — мужская джинсовая ширинка с настоящей молнией. Если расстегнуть молнию, появлялись белые трусы — и отчего-то это шокировало даже больше, чем голые гениталии.
Новый Каменный век начался с полной победы: «Sticky Fingers» стали номером первым в США и Великобритании, а «Brown Sugar» — номером первым и вторым соответственно. Разобиженная «Декка» попыталась нажиться на успехе, выпустив сборник старых песен (на которые владел правами Аллен Клейн). Мик разместил в газете полосное объявление — предупреждал поклонников, что качеством пластинка не блещет.
10 мая он позвонил из Сан-Тропе в свою лондонскую контору и сказал Ширли Арнольд, что через два дня женится на Бьянке. Дал Ширли список из семидесяти человек, которых хотел пригласить, и попросил заказать для них чартерный рейс за его счет. «Только не говори им, что я женюсь», — прибавил он.
Глава 15
Дружба с плюсами
Микова таинственность означала, что свадьба будет мероприятием сугубо частным, в стильной, безмятежной обстановке, куда не проникнут назойливые зраки камер. До последней минуты он скрывался от всех, кроме доверенных лиц, без чьей организационной помощи не мог обойтись; даже остальным «Стоунз» сообщил всего за сутки. Газеты кое-что заподозрили, особенно когда заметили, как он выбирает два одинаковых кольца у парижского ювелира, но Лес Перрин твердо отрицал, что готовится свадьба, и его поддерживала хмурая Бьянка. Мик решительно противился превращению свадьбы, как он выразился, «в цирк».
