Группа технических средств включала в себя персонал, обеспечивающий нормальное функционирование технических средств обнаружения, раскиданных по периметру острова, и средств охраны, позволяющих контролировать обстановку вокруг и внутри базы.
Довольно щедро напичканная техникой группа обеспечения давала возможность данным подразделениям выполнять свои задачи; штаб и управление отряда служили его мозгом.
Мои предположения о службе мобильных групп «через день на ремень» не оправдались. Практически это касалось только оперативных дежурных, их помощников и дежурных операторов средств охраны и станций оптического и радиолокационного обнаружения. Последние, к слову, сидели со своей аппаратурой в окруженном минами и проволокой бетонном досе на входе в бухту и контролировали его огневыми модулями из спарки ПКТ и АГС. Шубин или, возможно, его снабженцы были гораздо крученее Мезенцева. В итоге, вместо купленных с разделки по цене металлолома башен бронетранспортеров здесь использовались изделия, целенаправленно предназначенные для долговременных огневых сооружений. Хотя упомянутые БПУ-1 тут тоже имелись, пару башен установили в районе пристани внутри бухты.
Остальные люди, что касалось в основном группы обеспечения, занимались своими задачами, либо применительно к личному составу мобильных групп и боевых катеров тратили время на боевую подготовку. Проводить сутки в сапогах и бронежилетах от них никто не требовал, за ненужностью. Дежурная мобильная группа с экипажем катера просто всегда находилась в лагере в пятиминутной готовности к отбытию по тревоге. Единственный, кто из МГ полноценно нес службу, это назначаемый в изолятор с сидящими там пленными надзиратель.
Людей наши наниматели всячески экономили, деньги – тоже. Вертолеты на уже подготовленной рядом с лагерем вертолетной площадке отсутствовали из-за выбранных службой охраны на финансовый год фондов. Я даже немного изумился. Оказывается, бюджет лиц, которые спокойно могут купить пару боевых катеров по два с лишним миллиона долларов штучка, – тоже конечен. И они прекрасно умеют считать деньги.
Предсказанного мне в курилке для восстановления навыков месяца боевой подготовки я неожиданно избежал. Парень почему-то считал, что в поле будут действовать те же требования, что и в ходе подготовки отряда к командировке. Шубин был краток:
– У семи нянек дитя без глазу. Закрепляю тебя за группой Бори Астапова, нехай он с Блохиным тебя понатаскает. Месячишко-другой постажируешься, на пару-тройку боевых выходов сходишь, когда люди по ротации заменятся, тогда и на берег уйдешь. Если там работа появится.
Боевая подготовка в отряде была организована неплохо, поэтому первое время, пока не сбросил излишний жирок, было довольно тяжко. Однако специальная подготовка по всеобщему интересу к ней затмевала всё.
Преподавателями «общественной географии», плавно перетекающей в «языковедение», оказались два типа из «шпионов, вернувшихся с холода». Как они не скрывали – после того, как ими заинтересовались местные компетентные органы. С облегчением сдавшись шубинским подчиненным, оба-два получили распоряжение руководства понатаскать ОВР в местных языках и специфике, решительно обломавшись (на время) с возвращением на Родину.
Старшим в данной паре шпиков считался Александр Яковлевич «Петров», мужчина лет тридцати пяти похожий на царского офицера, каким его изображали обычно в советском кинематографе. Ничем кроме занудности он особо не выделялся. Его унылость особенно бросалась в глаза на фоне второго преподавателя – Василия Ивановича «Сидорова», который оказался сущей звездой нашей сросшейся задницы двух сопрягающихся миров.
Товарищ был живой иллюстрацией, насколько внешность бывает обманчива. Среднего роста пузатенький дядька с хитрыми глубоко посаженными глазами и усаженными золотыми кольцами пальцами предпочитал карикатурный образ ворюги прапорщика. При этом он оказался талантливейшим педагогом, видимо, лучшим из всех, кого я встретил за всю свою жизнь. Учить, передавая свой опыт и знания, он не прекращал никогда, вплоть до вечернего трёпа возле курилки, причем сказанное там впечатывалось насмерть, ещё лучше, чем на занятиях.
Сейчас он сидел на столе, сложив руки на груди, и рассказывал, не обращая внимания на закончившееся время лекции и приближающийся ужин. Увлекшиеся беседой ученики не возражали.
– Что есть вампиры, Седых? Немертвые красавцы, сосущие кровь из всяких мест очаровательных блондинок, тебя не устраивают? Нет? Меня тоже. Но я «Сумерки» не смотрел, мне, наверное, легче. – В аудитории, где сидели все три мобильные группы, засмеялись. Учебный корпус представлял собой хорошо оборудованную сборную конструкцию типа столовая, поставленную на огороженном участке у берегового склада горючего, рядом со сделанным из пустых грузовых контейнеров зинданом-изолятором.
– Я тоже не смотрел.
– Хм… доча говорит, что мы с тобой многое пропустили.
Очередной сеанс смешков и улыбок.
– Если быть серьёзным, то такая же белковая форма жизни, как ты или я. Не живые мертвецы, это я скажу точно. Внутривидовая мутация, точно такая же, как альвы. Это дварфы могут быть параллельной линией развития человечества.
– Этого мира?
– Считайте обоих, потом будете меньше удивляться. Независимое развитие форм жизни, способных свободно скрещиваться между собой, считаю невозможным. Для понимания, наши львы и тигры точно имеют общего предка. Но их смески за все время экспериментов не родили ни одного жизнеспособного котенка. Расхождение генетических линий или что-то типа того. Ну, типа как у мулов.
Умников, желающих рассказать «Сидорову» про количество хромосом у ослов и лошадей, разумеется, не нашлось.
– А наши смески уже успели? – Астапов ухмылялся.
– Нет, но первое, что сделали с вывезенными на Землю ребятишками наших самых активных трахарей-террористов, это провели такую проверку.
Этого народ еще не знал. Вокруг зашумели. Я продолжил терзать интересующую меня тему вампиров:
– А клыки откуда тогда и горение от ультрафиолета?
– Хе-хе-хе… оттуда же, мутация. Вампиры, точно как в некоторых книжках пишут, бывают рожденные и обращенные. Первых я своими глазами не видел, одни только черепа, а вот с парочкой вторых живьём поэкспериментировать довелось, хе-хе-хе.
Внимание аудитории Иваныч захватил целиком и полностью.
– Для жертв особой разницы нет, но самый яркий признак, отличающий обращенного и прирожденного вампа, это строение челюстей. Также при встрече вживую, с кем столкнулись, по глазам можно определить. У обращенных мутантов нулевого поколения сохраняется обычное человеческое зрение, этот вопрос закрыт без всяких но. А вот у рожденных, судя по их описаниям, устройство глазных яблок ближе к ночным хищникам – светятся глаза, отлично видят в темноте и все такое прочее.
Класс зашумел, было действительно очень интересно. «Сидоров» довольно усмехнулся и продолжил:
– Вопрос вампиров сейчас очень сильно не исследован, но также достоверно уточню, что питание одной кровью – это мусор, последствие мутации, возможно, какие-то проблемы с метаболизмом. Еще предполагают катализатор использования их сверхъестественных способностей. Месяцами нормальную пищу едят и не дохнут, только слабеют и дуреют. От ультрафиолета горят, здесь предполагается вариант той же фишки, что случается и на Земле, самовозгорание называется. Тут сложно все, не ломайте головы. Никто пока толком ничего не знает. Местные жрецы их вообще детьми демонов зовут.
