Итак, они спросили того парня, а парень оказался Дестином, и он все им объяснил. Дестин знал все обо всем, например, что бандану можно использовать как фильтр, наручники и жгут, а запасное оружие надо носить за плечами на тот случай, если кто-нибудь заставит вас заложить руки за голову. Всё. Робби всегда восхищался людьми, которые всё знают. Оказалось, Дестин живет за городом – в тридцати милях или около того. И после обширной электронной переписки они однажды встретились за пивом.
Они говорили о всякой всячине и позже опять встретились за пивом. Они были так счастливы, так счастливы, что такой парень захотел с ними тусоваться. Однажды Дестин спросил: «Хотите жить вечно?»
Марк ответил: «Угу».
И Дестин сказал: «Я знаю, как мы можем это сделать».
Он рассказал им о том, как случай в школе «Колумбайн» в корне изменил подход полиции к таким вещам. До того как те два парня расстреляли школу, полиция, получив сигнал о появлении вооруженного человека в общественном здании, считала, что это ситуация с заложниками, и дожидалась группы специального назначения для проведения переговоров. Но события в «Колумбайне» изменили правила: копы поняли, что может быть преступник, стреляющий во всех и каждого, быстро убивающий людей. Поэтому копы больше не дожидались у входа, у них появились новые методы. Был ли это один полицейский или двадцать, они сразу бросались внутрь здания и охотились за преступником, стремясь как можно скорее убить его. Возможно, вы стали бы восхищаться копами, не подозревая, какие они придурки. Копы много упражнялись в этих новых условиях, потому что после убийств в «Колумбайне» такие вещи происходили вновь и вновь. У экстремистов тоже появился новый шаблон поведения.
Дестину нравилось слово «шаблон».
Он говорил: «Шаблоны опасны. Шаблоны приучают не думать. История не повторяется, Роб. Каждую секунду происходит что-то новое».
Дестин говорил: «Если ты человек, понимающий истину, пытайся учить людей. Покажи людям, насколько они ограниченны, тогда они, может быть, постараются преодолеть эти границы».
Робби нравилась эта мысль. Он хотел показать людям, насколько они ограниченны.
Они все продумали. Робби с Марком спокойно войдут в зоопарк, спрятав оружие и не привлекая к себе внимания. Дестин войдет отдельно с оружием наперевес, играя роль чокнутого. Он был хорошим актером. Захватив сразу же несколько человек, он устроит спектакль по захвату заложников, которых отведет в один из офисов при входе. Робби с Марком должны находиться вдали от ворот, чтобы их никто не увидел, даже если кто-нибудь догадается, что Дестин не один. Дестин уверит полицию, что они следовали определенному сценарию, но на самом деле сценарий будет совершенно другим.
Робби с Марком отвечали за эту часть. Пока Дестин разыгрывает ситуацию с заложниками, держа полицейских на расстоянии, Робби с Марком начнут охоту. Весь зоопарк будет для них игровой площадкой. Они могут убивать кого угодно и как угодно. Никаких правил. Никаких границ.
А в конце полицейские поймут, как их одурачили. Поймут, что сидели сложа руки, пока шла бойня. Все, кто следил за происходящим по телевизору или Интернету, увидят, что копы – настоящие бараны. Все люди поймут, какие они бараны. Поймут, что прожили свои жизни, как тупые животные, не думая своим умом, и что Дестин, Робби и Марк подарили им путь к спасению. Шанс на просветление. Правильное слово для человека с совершенно новым взглядом на жизнь.
Дестин был прав, говоря, что в каждую секунду происходит что-то новое, потому что Робби сейчас здесь, и он знал, что это случится, но все еще не может в это поверить. Он по-прежнему здесь, а Дестина нет. Таков был их план, но в это мгновение все представляется другим.
Дым стелется по воздуху, как туман. Робби чувствует его запах.
Конечно, бронежилет не смог спасти Дестина. Он лишь позволил всему продлиться. Дестин говорил, что все стоящее требует жертв. Посмотрите на Иисуса. Посмотрите на Галилео и Линкольна. Да, думал Робби. Да. Дальше все было замечательно, и Дестин говорил о видимости и реальности, о единственном входе в зоопарк, о выходе и периметре ограды, но Робби не особенно вникал в детали. Какая честь быть выбранным, и Дестин все знает, а Марк – его лучший друг. Но вот концовка их подвела.
Он покончит с этим, и это будет единственная правильная вещь, которую он совершит. Даже если он не был идеальным, он покончит с этим.
Как это будет, думает он, и каково сейчас Дестину. Он слышал, как люди толкуют об ангелах и золотых улицах, а его мать говорила, ей хочется, чтобы смерть была похожа на сон, когда спишь в теплой постели с родными людьми, – в младенчестве он спал в ее кровати. Интересно, думает ли она о его отце, этом болване, или не хочет пускать его в свой рай. А вот Робби не хочется, чтобы рядом с ним кто-то был, не хочется ощущать тепло или любовь или быть наполненным светом – не нужна ему вся эта чепуха. Он не хочет ничего чувствовать. Пусть это будет как в ванне, когда из воды торчит только нос: ты ничего не слышишь и не видишь, не понимаешь даже, есть ли у тебя тело.
Он надеется, что дальше наступит небытие. Это самая прекрасная вещь.
Есть люди, которые будут по нему скучать. Старик, который всегда называет его по имени, когда подходит к его стойке «Си-Ви-Эс», но Робби больше его не увидит из-за босса-придурка. Робби всегда улыбается кассирша из винного магазина. У его бабушки нет других внуков, так что это кое-что значит. Марк… Но Марк не сможет по нему скучать, потому что его тоже не будет. Его мать, которая когда-то ходила с ним в субботу утром в магазин покупать донатсы, пока отец спит, а после магазина они шли сюда, в зоопарк. Она всегда хотела посмотреть на птиц, хотя птицы – самое скучное, и она никак не могла запомнить разницу между морскими львами и тюленями.
Тюлени, скажет она.
Морские львы, каждый раз поправляет он.
Лучше о ней не думать.
Марк что-то говорит. Они идут по железнодорожному пути, и Марк уже давно талдычит о том, что им надо пройти вдоль этих дурацких рельсов и выйти к какой-то там улице – Черри? Догвуд?
Все это не имеет значения. Какое облегчение в том, что это не имеет значения. Потому что, вопреки бредовому плану Марка по спасению, прекрасный конец уже близок, и он найдет их – не важно, куда они пойдут. Все, что Робби надо делать, – это держать винтовку в руках. Все, что ему надо делать, – играть свою роль.
19:53
В сандалию Джоан попадает острый камешек, и она на миг сбивается с ритма. Пруд остался у них за спиной, а по берегу узкого ручья, что протекает слева от нее, стоит плотная стена бамбука, так что воду она больше не видит.
Кайлин в нескольких футах позади нее, а миссис Пауэлл в добрых десяти футах за девушкой. Ясно, что учительница выбилась из сил. Она кричит:
– Идите без меня!
Джоан замедляет шаг. С Линкольном на руках она ненамного опережает учительницу.
– У вас хорошо получается, – откликается она.
