По ушам ударил резкий, громкий, за пределами слышимости звук. Палуба под ногами вздрогнула и больно ударила по пяткам. Коридор наполнился дымом. Воздух вдруг сгустился, ударил по спине и швырнул Сверга за мачту. В падении молодой человек кувыркнулся и больно приложился спиной о трап.
Первой мыслью было выметаться отсюда как можно быстрее! Парень даже взялся за ограждение трапа, сделал два шага, но пересилил себя и, спрыгнув на палубу, побежал по переходу туда, откуда докатился рокот взрыва.
Раньше здесь были каюты кондукторов. Теперь все пространство между барбетом средней башни и кормовыми казематами превратилось в хаос обломков и рваного металла. Сквозь аккуратное круглое отверстие в подволоке пробивался солнечный свет. Хорошо тел не видно. Людей здесь по боевому расписанию не было.
Тяжелый фугас разворотил, вывернул наизнанку помещения, разнес перегородки. Крупные осколки пробили с десяток отверстий в палубе спардека. Броневые казематы и барбет не пострадали. Толстая закаленная сталь держала удар.
Сверг остановился в проеме и ошалело глядел на то, во что превратились каюты после взрыва. Шок. Молодой человек, не отрываясь, смотрел на сидящего на обломках рундука тетерева. Птица выглядела как живая. Юноша не сразу понял, что это каким-то чудом уцелевшее в хаосе разрушения чучело.
Гул от удара снаряда в броню заставил Сверга очнуться. Набрав полную грудь воздуха, он рванул в рубку.
– Вольноопределяющийся Сверг Винг прибыл в ваше распоряжение, даур капитан второго ранга.
– Прекрасно. Найди себе угол и не мешайся, – старший офицер бросил на подростка короткий взгляд и отвернулся к наблюдательной щели.
В этот момент «Дуб» вел бой в линии против основных сил бурландов. Броненосец упрямо пробивался через лес водяных столбов. Здесь в рубке было относительно безопасно и не страшно, толстенная броня защищала. А на палубе вообще ни души. Сверг не сразу понял, что командир броненосца намеренно запретил людям подниматься на палубу без приказа.
Юноша пристроился у щели наблюдения и, широко раскрыв глаза, глядел на темневшие на горизонте вражеские корабли. Было ли ему страшно? Нет. Сквозь толстые стенки доносились рев орудий и грохот взрывов, гул и перестук машин в трюме, визг осколков. Однако все это ерунда, когда видишь тусклую вспышку и растекающееся кляксой облако черного дыма над бурландским броненосцем, когда на твоих глазах всплески и дымные столбы близких накрытий закрывают вражеский крейсер.
Настоящий бой. Морское сражение. Какой мальчишка из высшего общества не мечтает попасть на самую настоящую войну? К счастью, далеко не у всех мечта сбывается. Свергу повезло, или не повезло – смотря как считать.
Палуба под ногами вздрагивает. Снаружи доносится грохот. Пронзительный визг осколков. Рвущий душу стон истерзанного железа. Щели рубки заволакивает дымом. Сверг ошарашенно озирается по сторонам. Нет, офицеры и матросы в рубке словно и не заметили удар. Сард Аракс кричит в переговорную трубу. Два мичмана с биноклями стоят у своих прорезей, наблюдают за боем. Вестовые сидят на диванчике у переборки. Даже младший штурман только негромко выругался, когда у него ударом стола выбило из рук карандаш.
– Похоже, не пробили, – старший офицер подмигнул молодому человеку. – Живем.
– Это еще не страшно, – развил тему штурман. Кажется, его звали Урс Ир.
– Помню, года два назад было дело, – лейтенант запрокинул голову. – Попали мы с даурами в историю. Страшное дело. Представляете, ночь, Винетта, нас трое, возвращаемся в порт.
– Ночью в порт? – изумился Сард Аракс? – Что учудили?
– Это не мы, это тогда Дикий Горт решил вывести крейсер в море. Я служил на «Карбункуле». Видите ли, адмирал решил показать одной прекрасной дауре рассвет. Ради этого он поднял по тревоге экипаж.
– Да, Горт Дерг всегда отличался некоторой эксцентричностью, – кивнул старший офицер. – Не хуже нашего командующего.
– Продолжаю. Так на чем я остановился?
– Адмирал ночью вывел крейсер в море.
– Да, точно. Мы подняли пары, отдали швартовы и вышли с рейда. Поднимаюсь я на кормовой мостик, свериться по звездам. Гляжу: над головой пылающая бездна, за кормой огни города, на мысу Хром маяк мигает, на воде отблески. Красота неописуемая. В небе звезды. Позади свет фонарей. Прямо по курсу ночная мгла.
– И что же такого страшного было, благородный даур? – с ехидцей полюбопытствовал Аракс.
– Так пока я любовался на звезды, адмирал тихонько поднялся на мостик.
– Дауру он оставил на палубе? – задал вопрос Сверг. До него тоже начало доходить.
– Дауру? На корабле?
– А кому тогда адмирал показывал рассвет в море с борта крейсера?
– Даура осталась…
Штурман не успел придумать продолжение истории. Его нагло прервал удар снаряда в рубку. Все находившиеся в стальном цилиндре на миг оглохли. Сверга швырнуло на настил. Сверху на него повалился матрос посыльный. Единственным, кто удержался на ногах, был Сард Аракс.
К счастью, снаряд не пробил броню, а залетевшие через смотровые щели осколки никого не ранили.
Через минуту тяжелый фугас ударил в шлюпочную палубу, идущую мостиком над средней башней старшего калибра. Два снаряда младшего калибра добавили огонька в буквальном смысле слова. Пылающая шлюпочная палуба чудом держалась на покореженных балках. Крыша орудийной башни нагрелась. Условия работы в башне и без того жуткие. Вентиляция натужно ревела, но не справлялась. А теперь еще с крыши стало припекать, и в башню пошел горячий воздух.
Сидевший под самой крышей командир башни сомлел. Обмякшего лейтенанта стащили вниз. После вылитого на голову ведра воды человек пришел в себя.
– Кто наблюдает? – первая слетевшая с губ лейтенанта фраза.
– Наводчики.
Лейтенант по-собачьи отряхнулся и полез наверх к амбразуре. Благо пожар на шлюпочной палубе стихал. Старания аварийной команды не пропали даром. Однако башенная броня остывала медленно. Температура под крышей была чуть ниже температуры кипения воды.
Командира башни хватило еще на три залпа. Дав последнюю корректировку, он мешком скатился по трапу. Канониры подхватили своего лейтенанта под мышки и уложили у задней стенки башни, рядом с люком.
Рявкнули четырнадцатидюймовки. Стволы с лязгом бросило назад, глухо стукнули противооткатные цилиндры. Казенники открылись, и из них вырвались струи дыма. Загудели элеваторы. В лотки скатились стальные чушки снарядов. Плавный ход поршня. Возврат. В лоток скатываются полузаряд и гильза с основным зарядом. Поршень с чавканьем вгоняет заряды в ствол. Лязгает затвор.
– Есть! – орет наводчик, отрываясь от окуляров и подпрыгивая на сиденье.
На корме вражеского броненосца расцветает черный с красными прожилками куст огня и дыма.
– Наводку не сбивать! – хрипит лейтенант, приподнимая голову.
