Осознав, что сдаваться я не собираюсь, Ир перекатился через мои ноги и устроился рядом, повернувшись на бок и уложив голову на сгиб руки. Наверное, правда устал, а тут я со своим упрямством… Совесть почти заставила отставить разговор до утра, но тут супруг наконец заговорил:
— Я был в Кайре.
— В нашем арле? — Я так удивилась, что перестала играть в непоколебимость и развернулась к нему.
— Да, в арле твоего отца. Поступила информация, что там видели Элейн.
— О! — Новость была, прямо скажем, неожиданная. Я была уверена, что девушку, будь она неглупа, точно не найдут. А уж надеяться, что она осталась в Дастаре, и вовсе было наивно. — И как?
— Да пусто. — Ир поморщился, и это была та малость, которую он позволил себе проявить. — То ли информатор ошибся, то ли девчонка оказалась осторожнее, чем мы ожидали. Только зря район оцепляли и местных законников от работы отрывали. А дом, где она якобы жила, оказался пустующим пару месяцев точно.
— Подожди, а это тогда что? — Я провела пальцами по его груди в нескольких сантиметрах от раны.
Муж вновь поморщился, на этот раз сильнее.
— А это моя дурость, — нехотя признался он. — Отправил ребят по домам и решил проверить местность еще раз. Сам. Ну, одному в любом случае проще остаться незаметным.
— И?
— И нарвался на грабителей.
— Ты шутишь? — Кажется, я повторялась, но, в самом деле, он же не серьезно?
— С чего бы?
— Ты же маг! И тебя ранила кучка неудачников, промышляющих кражей кошельков? Ирвин, если ты думаешь, что я поверю…
— Приятно, что моя супруга так в меня верит. — Сарказм в его голосе почти можно было осязать. — На самом деле я просто немного обалдел от их наглости. В столице-то вряд ли найдутся самоубийцы, которые решат напасть на меня, а тут… В общем, пока приходил в себя, один из них решил перейти сразу к делу, не теряя времени на банальности вроде «кошелек или жизнь». А нападающий оказался магом, и ножичек у него с сюрпризом, так что мой щит слегка не выдержал. — И он потер рану, со свистом выпустив дыхание сквозь сомкнутые зубы.
— А потом? — Теперь, когда я поняла, что Ир серьезен, вновь накатил страх. Страх за него, за этого самонадеянного мужчину, который, похоже, возомнил себя бессмертным. И придвинулась к нему ближе, обнимая за шею и удерживаясь от намерения еще и ногу закинуть, чтобы точно никуда не делся.
— А потом я пришел в себя, высказал свое «фи» относительно такого обращения с наследником престола и отправил их в участок порталом. А сам заскочил к Фэсу и поспешил предстать перед прекрасными очами негодующей жены.
— Ты надеялся, что я сплю, — поспешила напомнить я.
— С тобой никогда нельзя быть в чем-то уверенным, — отозвался он, тут же получив звонкий хлопок. По спине, раз уж она не пострадала. — Решила добавить, если парни в подворотне не справились?
— Ты сумасшедший, ты в курсе? — Я касалась губами кожи на его шее, так что голос звучал невнятно. — И я тоже сойду с ума, если ты еще хоть раз так сделаешь.
— Обниму лежащую рядом потрясающе красивую женщину? — переспросил муж, потому как секундой ранее его рука как раз опустилась мне на талию.
Я тихо, но вполне натурально зарычала, но в ответ меня лишь прижали теснее. И поинтересовались:
— А знаешь что?
— Что? — недовольно, едва ли не сквозь зубы, отозвалась я.
— Оказывается, когда ты злишься, это возбуждает…
— Ир! — Я вновь хлопнула ладошкой по его спине, смущенная как резкой сменой темы, так и его прямолинейностью.
— Что Ир? Ты сама настаиваешь на правде, вот и не жалуйся теперь.
И рука его спустилась ниже, удобно устроившись на ягодице и слегка сжав ее. А губы поймали мои, стоило только сделать попытку заглянуть в лицо этому бесстыжему правдолюбу. И как-то вдруг оказалось, что злость и впрямь может быть вполне даже созидательной, а не разрушительной, если ее направить в верное русло. А выспаться мы и за пять часов успеем, что уж там. И вообще мы пять дней были лишены столь близкого общества друг друга. Сколько можно?
Шары, подчиняясь жесту мужа, погасли, погрузив спальню в темноту.
На работу мы все же не опоздали, хотя такие опасения у меня и были. Но внутренние часы мужа, как всегда, не подвели, пусть и позже нужного времени он начал предпринимать коварные попытки по выуживанию меня из-под одеяла. Правда, это чуть было не закончилось повторением ночных событий, потому как одеться после них сил у меня не осталось… Так что Ирвин, проворчав себе под нос что-то про коварных соблазнительниц, ретировался в сторону ванной. А спустя пару минут его примеру последовала и я — поблажки на время не закончившегося еще шелкового алькова нам хоть и полагались, но дисциплина есть дисциплина.
Отражение в зеркале было просто неприлично довольным, даже в растрепанно-заспанном состоянии. Впрочем, ничего такого, с чем не могла справиться прохладная вода и легкий макияж.
Над подбором наряда, к счастью, благодаря форме думать было не нужно, но я все-таки поколебалась немного, прежде чем исполнить вчерашнее обещание самой себе. А затем собрала остатки смелости и облачилась в брюки, решив, что, если супруг не оценит, всегда можно надеть юбку. Этим себя и успокоив, отправилась на вынесение вердикта.
— Если ты сейчас что-нибудь не скажешь, я решу, что выгляжу ужасно, — честно призналась я, когда стоять под немигающим взглядом стало просто невыносимо. И главное, понять, каково его мнение, было невозможно.
Вместо ответа Ир за несколько шагов преодолел комнату и потеснил меня, едва не прижимая к двери гардеробной и глядя сверху вниз, потому как туфли надеть я еще не успела. Еще и голову склонил, спускаясь взглядом сначала к неглубокому вырезу рубашки, а затем уже непосредственно к причине моего беспокойства.
— Сознайся, ты меня за что-то ненавидишь, да? И мстишь? — произнес вдруг муж, сокращая расстояние между нами до минимума и все-таки заставив опереться спиной на дверь. И приобнял, спустив руки с привычного положения на талии чуть ниже. Точнее — значительно ниже, отчего мыслить сразу стало существенно сложнее, и даже странный вопрос ошарашил не настолько, насколько бы мог.
— Что… о чем…
— Гера, у нас полчаса до начала рабочего дня, а ты сейчас выглядишь куда аппетитнее завтрака. Так понятнее?
Боги, что же он прямолинейный-то такой? Или на него ночь благостно сказалась? От этой мысли я, наверное, покраснела еще больше, чем от фразы мужа. Я могла поверить, что привлекательна для него (да и попробуй тут усомнись после таких-то неопровержимых доказательств), но чтобы настолько?
Оказывается, еще как — пришло осознание, когда Ирвин прижался к губам жадным, агрессивным даже поцелуем. Но вместо того, чтобы испугать, это вызвало в моем теле совершенно другие чувства. И осторожно сжавшиеся на его нижней губе зубы действовали словно сами по себе… Ох, а вот теперь-то враз стала понятна прелесть брюк — Ир подхватил меня, и ноги сомкнулись на его талии, значительно упрощая как поцелуи — наши лица теперь были на одном уровне, — так и дальнейшие действия вообще. И на несколько минут мы оба попросту выпали из пространства и времени.
