И вот что выяснилось. После нашего последнего звонка мальчик подумал, что отца объявят в розыск. Он поехал к сестре своей умершей матери, в ближнее Подмосковье, и объяснил ей, что он убил отца и труп лежит в квартире.
Они вместе приехали и пошли в отделение милиции с заявлением. Сотрудники поехали в квартиру, но ничего не нашли. Тогда Игорь пояснил, что труп лежит на балконе и завернут в ковер. И действительно, погибший отец находился там.
Как пояснил мальчик, отец якобы дома постоянно пил, бил его, не давал денег. А в тот день сам потребовал от сына убить его, так как хотел воссоединиться с умершей женой, но боялся совершить самоубийство. Дома хранился незарегистрированный пистолет, отец дал ему его, а сам лежал на диване. Сын подошел со стороны головы и выстрелил в голову. После чего завернул труп в ковер и вытащил на балкон.
За три недели, пока труп лежал на балконе, к нему неоднократно приходили друзья отца, спрашивали, где он. Приезжала та самая тетка, они с ней ходили на кладбище на могилу матери. Всем он спокойно говорил, что папа в Тамбов уехал по делам, а тетке просто что он на работе.
Взял деньги, купил себе приставку «Денди» и играл в нее, друзей своих приглашал. Им тоже про Тамбов говорил.
Как раз сильные морозы стояли, поэтому запаха никакого не было. Вскрытие не сразу смогли сделать из-за этого, соответственно похороны задержали. Все, конечно, в полном шоке были. Никто же не мог подумать на ребенка такого, верили ему, он же очень спокойно всем объяснял. Его невменяемым признали в ходе следствия, суд направил на лечение в психбольницу.
В газетах потом написали, что сын убил отца, пытался скрыться с места происшествия, но был задержан сотрудниками милиции.
Я поэтому с тех пор к газетным сообщениям довольно критически отношусь, допускаю, что обстоятельства могут существенно исказить.
Ирина Милопольская
Москва
В молодости сыграла главную роль в фильме «Накануне» (реж. В. Петров, 1959 г.), до, в и после 90-х работала врачом-психиатром, кандидат медицинских наук.
Надежда
Для Наденьки «лихие девяностые» начались самым счастливым образом. Во-первых, она второй раз вышла замуж, на сей раз за своего старого приятеля, на которого прежде не обращала никакого внимания. Теперь она была не просто бедным музыкальным руководителем в убогом районном детском саду и матерью десятилетней девочки с длинной золотистой косой, по-сути, безотцовщины. И вообще, если бы не родители, которые регулярно подкидывали им деньги, она и не знала бы, как им с Юленькой прожить.
Ее новый муж был не просто хорошим инженером, правда, недавно потерявшим работу, но и, как оказалось, весьма энергичным и предприимчивым человеком. Он отлично умел считать и просчитывать любую ситуацию на десять шагов вперед и когда рядом с их пятиэтажкой освободилось большое помещение с отдельным входом и всеми необходимыми коммуникациями, быстро сообразил, что в нем можно открыть частный детский сад. Такие садики только появлялись, но уже прочно входили в моду у, конечно, состоятельных родителей.
Наденька прекрасно играла на рояле, очень любила детей и была полна всяческих творческих планов, а сам он так замечательно все организовал, так безошибочно оценил стоимость пребывания каждого ребенка в их детском саду, так почти элегантно собирал с богатых родителей денежки в особо приспособленную для этого сумку. А как интеллигентно и по-деловому он раз в месяц объезжал все важные инстанции, от которых зависело их существование, к примеру, Департамент образования, пожарников, санэпидстанцию и прочие неутомимые проверяющие организации с дорогими подарками и просто серьезными денежными презентами.
И вот эти 90-е стали для Наденьки и Сергея поистине годами небывалого преуспевания. Совсем скоро Сергей сменил свою развалившуюся «шестерку» на элегантный «Шевроле», Надя купила себе роскошную норковую шубу с большим капюшоном, а на очередную годовщину их свадьбы они позволили себе поездку в Турцию в пятизвездочный отель. И в Турции, а это была для каждого из них первая поездка за границу и настроение у них было приподнятым, эйфоричным, Наденька не удержалась от соблазна и накупила себе много золотых украшений и все думала: за что же ей такое счастье привалило?!
И девочка ее, Юленька, теперь как с родным отцом живет: Сережа был таким вниматательным к ней, заботливым, нежным. Да таким и родной отец редко бывает. Нет, никогда не надо отчаиваться, жизнь сама все на место поставит.
В садике и юбилей Нади отпраздновали, и благодарные родители подарили ей красивый белый рояль, новую немецкую мебель, а отец одного особенно озорного мальчишки прислал ей целый ящик красной икры: он занимал очень высокую должность на Дальнем Востоке, а молодая его жена с ребенком оставались в Москве.
Мебель и белый рояль так преобразили их садик, что Сергей с Надей переименовали его в «Лицей».
Зима в том году стояла особенно холодной, и Юленька, несмотря на все заботы Сергея, простудилась и несколько месяцев кашляла надрывным «собачьим» кашлем, и Сергей решил, что ее непременно надо отвезти к теплому морю, хотя бы на пару недель. Надя была только «за», но сама поехать с ними не смогла: готовила с детьми очередной праздник, решила детскую оперу поставить и пригласить все начальство и даже устроить для них прием.
Сергей с Юлей вернулись через три недели — какие-то другие, в постоянно приподнятом настроении, радостные. И общались они между собой мимолетными взглядами, жестами. Надя порой перехватывала эти непонятные ей взгляды и жесты. Юля совершенно перестала кашлять, но зачем она отрезала свою чудную косу и как Сергей позволил ей это? Она стала похожа на юную девушку, и манеры у нее изменились. Что-то неприятное поселилось у Нади в душе, непонятное: осадок, подозрения? Она все старалась гнать от себя прочь, но противное внутреннее ощущение не покидало ее.
А жизнь их внешне продолжала процветать: они и мечтать не могли об этом прежде, а теперь вот купили прекрасную «трешку» на Юго-Западе и небольшую дачу на Истринском водохранилище. Старую квартиру решили оставить для Юли, она ведь выйдет когда-нибудь замуж — как-то быстро она в последнее время взрослеет.
На даче Надя обустроила для себя комнату под крышей в старинном романтическом стиле и теперь часто проводила там время в одиночестве. Она вообще как-то ушла в себя. И с Юленькой у нее отношения разладились: та часто срывалась, кричала на нее и однажды вдруг так зло сказала: «Ненавижу тебя!»
А через полгода Надя заболела, и врачи поставили ей страшный диагноз, и еще сказали, что болезнь уже сильно запущена. Сделали ей, как говорят онкологи, радикальную операцию, и только на печени остался «маленький кусочек» — не смогли до него добраться. Сергей, как всегда энергичный, всюду имеющий связи, устроил ее на лечение в самый главный онкологический центр, выхлопотал для нее «квоту», то есть право на бесплатное лечение, и пошли непрерывные анализы на онкомаркеры и МРТ. И «химия» каждые 20 дней.
