Она недоуменно пожала плечами. Ей и в голову бы не пришло обращаться в американский суд!
— Вы приехали запугивать меня?
— Ни в коем случае. Но я считаю целесообразным предупредить вас, что судебное дело, если вы его начнете, обещает быть длительным, а ваши шансы на выигрыш невелики. Мистер Сэндз, как вы знаете, занят в сфере кинобизнеса, он актер, причем довольно успешный, а такие люди обычно подвергаются сексуальным домогательствам со стороны поклонниц. Не каждый на его месте способен выдержать подобный прессинг и не поддаться соблазну…
— Вы хотите сказать, что я соблазнила Ронни? — возмутилась Марина.
— Я хочу сказать, что в реальной жизни чаще всего происходит именно так. — Адвокат сдержанно улыбнулся. — И примеров того, как поклонницы устраивают самую настоящую охоту на своих кумиров, — масса. Суд наверняка учтет это обстоятельство. Против вас также сыграет то, что вы иностранка. В Америке это очень весомый фактор…
Крик младенца заставил его умолкнуть. Марина подошла к кроватке и взяла малышку на руки.
— Сейчас время кормить ее, — сказала она.
— Мне выйти?
— Нет, можете только отвернуться.
Мистер Джонсон сдвинулся вместе со стулом на девяносто градусов.
— Вы заботливая мать, миссис Рябинина, — выдал он дежурный комплимент.
Марине захотелось треснуть его чем-нибудь по лысине. Пока Настя, чмокая, сосала ее грудь, он молчал. Услышав, что она встала и принялась укладывать ребенка обратно в кроватку, деликатно кашлянул.
Марина уже поняла, ради чего он приехал.
— Скажите прямо, мистер Джонсон, вы боитесь, что я начну требовать с Ронни алименты?
— Нет, мы этого не боимся. Для вас, миссис Рябинина, и для мистера Сэндза будет лучше, если ми уладим это дело без судебного процесса и лишней огласки. Мистер Сэндз будет ежемесячно выплачивать вам на содержание ребенка полторы тысячи долларов. Он не настолько богат, чтобы вести речь о чем-то большем. Это максимум того, что он может вам выделить. Для США это, может быть, и немного, но в условиях России весьма приличная сумма. На такие деньги тут можно существовать вполне безбедно, так что советую вам согласиться. — Он умолк, выжидательно посмотрев на нее. Она тоже молчала, подавленная нахлынувшими на нее горечью и разочарованием. — Мы откроем для вас счет в «Мосбизнесбанке» и каждый месяц будем переводить на него положенные вам деньги. И настоятельно советую не предавать огласке факт вашей связи с мистером Сэндзом. Иначе мы вынуждены будем прекратить выплаты, а мой клиент будет все отрицать. Вы вряд ли сумеете что-нибудь доказать, а подавать на мистера Сэндза в американский суд в вашем положении, повторяю, не имеет никакого смысла…
Его голос продолжал журчать, а Марина, не слыша, сидела, откинувшись на стуле, и смотрела на него глазами, полными слез.
— Скажите, — пробормотала она, когда адвокат замолчал, — у Ронни… появилась другая женщина?
— Да. Мистер Сэндз уже помолвлен, и скоро состоится его свадьба.
В груди у нее будто что-то оборвалось. Так она и думала! Во время недолгого знакомства с Ронни у нее сложилось впечатление, что он не ловелас, что происходящее между ними для него не мимолетная интрижка, не случайный роман, который вскоре забудется. Нет, сердце говорило ей, что он испытывает настоящее чувство. Он, вне всякого сомнения, был искренен, когда говорил о своей любви и, уезжая, обещал помнить ее и непременно вернуться. Ошибки тут быть не могло! Ронни, ее Ронни, действительно любил ее! И тем обиднее были отчужденность и холодок в его голосе, появившиеся в последних телефонных звонках. Она ни разу не спросила его о причине этой перемены, но чувствовала, что дорогу ей перешла соперница. У него кто-то появился. И вот теперь адвокат подтвердил ее догадку.
— А… кто она?..
— Голливудская актриса, принадлежит к тому кругу, что и мистер Сэндз. Впрочем, я не уполномочен разговаривать на эту тему. При желании вы, наверное, всегда сможете узнать подробности в бульварной прессе… Уверен, что там появятся материалы об этом…
После беседы с адвокатом Марина совершенно перестала интересоваться кинознаменитостями. Когда в журналах или газетах ей попадались статьи о них, она спешила перевернуть страницу, словно боялась наткнуться на информацию о Ронни Сэндзе. Она ничего не желала о нем знать. Всеми силами старалась вытравить этого человека из своих мыслей и души. Но это было невозможно. Воспоминания преследовали ее неотступно, особенно долгими одинокими вечерами.
Деньги эти, полторы тысячи долларов, ей очень помогли на первых порах. Марина устроилась секретаршей в одну риэлтерскую фирму, но вскоре вынуждена была уйти оттуда, не выдержав откровенных приставаний начальника. Какое-то время она сидела без работы и, если бы не деньги из Америки, вообще бы не знала, что делать. Потом, когда Насте было полтора года, ее через знакомых взяли на должность продавца-консультанта в магазин «Салита» на Ленинском проспекте, недалеко от ее дома. Это было довольно престижное место, зарплату здесь платили хорошую. Появилась даже возможность помогать семье. Двое младших братьев и сестра еще учились в школе, и Маринины деньги пришлись как нельзя кстати.
…Настя, держа во рту конфету «чупа-чупс», направилась за ней на кухню.
— Что было нового в детском саду? — спросила Марина. — Какую сказку вам читали?
— Про Буратино! — воскликнула девочка. — У нас есть книга про него!
Она умчалась в комнату и вскоре вернулась с большой глянцевой книжкой. Стала переворачивать страницы.
— Ты мне прочитаешь еще раз?
— Пойди сначала умойся. Смотри, руки какие грязные. Еще ведь не умывалась, как пришла!
Отправив дочку в ванную, Марина занялась ужином. Чистила картошку, жарила на сковороде лук. Но все это механически, думая совсем о другом.
В газете было написано, что Ронни прилетел неожиданно для организаторов кинофестиваля. Они и не надеялись на появление такой знаменитости. Марина втайне считала, что он прилетел из-за нее. Он хочет ее увидеть. Посмотреть на дочку. Каждую минуту может раздаться телефонный звонок. Конечно, он должен позвонить ей, он непременно позвонит! Подумав так, она уже в следующую секунду опомнилась. Он взял с собой жену! Значит, прилетел сюда действительно по делам кинофестиваля и вряд ли захочет встречаться со своей прежней подругой, которой когда-то с таким пылом признавался в любви…
Присутствие жены огорчало больше всего, даже злило. Марина никогда не видела ее, но образ этой женщины рисовался ей в виде красивой, разряженной и совершенно пустой куклы с глянцевым, без единой морщинки, лицом. Именно такие чаще всего и добиваются успеха в жизни. Марина не желала ее видеть, не желала даже думать о ней и все же страстно хотела на нее посмотреть. На нее и на Ронни. Она знала, что это ей ничего, кроме жестоких душевных мук и тайных слез, не принесет, и все же мысленно стремилась к кинотеатру «Пушкинский», где Ронни вместе с женой должен появиться завтра.
