— В этой витрине перед вами монеты, имевшие хождение в некоторых странах Африки, Юго-Восточной Азии и на небольших островах Тихого океана. — Пожилой экскурсовод снял очки и протер их носовым платком.
— Монеты? Разве это монеты? — удивился любознательный школьник и перевел глаза с отца на экскурсовода. — Это же обычные ракушки!
— Совершенно верно, молодой человек. — Экскурсовод водрузил очки на место. — Это раковины моллюска «Змеиная голова», иначе их называют каури. Но это не совсем обычные ракушки. Как я уже сказал, они широко использовались в качестве монет. Об этом говорит даже латинское название каури — Cypraea moneta. В прежние времена этими ракушками расплачивались в лавках Судана и Занзибара, Таиланда и даже некоторых провинций Китая. Сорок раковин каури, нанизанных на шнурок, составляли более крупную денежную единицу — «связку», пятьдесят связок — «голову».
— Однако немалые кошельки приходилось носить с собой тамошним домохозяйкам, — вмешался еще один посетитель, мужчина приятной, но незапоминающейся наружности.
— Совершенно верно! — подтвердил экскурсовод. — Отправляясь за покупками, нужно было нести целый мешок денег. Но это еще довольно удобно. Вот в Новой Зеландии деньги были каменными, каждая, даже мелкая монета весила несколько килограммов, а крупные «купюры» бывали и по центнеру.
— А каменные монеты в вашем музее есть? — не унимался пятиклассник.
— Нет, они заняли бы слишком много места.
— Хорошо, что сейчас не чеканят такие тяжелые монеты, — успокоился неприметный мужчина.
— А здесь вы ошибаетесь. — Экскурсовод тонко улыбнулся. — Несколько лет назад банк Канады выпустил монету номиналом в один миллион долларов. Эта монета весит сто килограммов. Изготовлена она из чистого золота в единственном экземпляре.
— В вашей коллекции ее нет?
— Нет, к сожалению. Я же сказал: она в единственном экземпляре. А теперь перейдем к следующей витрине, где нас ждут средневековые китайские монеты династии Хань и монеты империи Чингисхана.
В Петербурге много музеев. Есть всемирно известные, как Эрмитаж и Русский музей, есть менее известные, но довольно популярные, например, музей городского электротранспорта с историческими трамваями и троллейбусами или железнодорожный музей с самой большой в Европе детской железной дорогой. Есть музеи совсем скромные по размерам, но тоже популярные, к примеру, музей водки. Или вот этот — частный музей нумизматики с солидной коллекцией монет разных стран и эпох. Коллекция собрана владельцем музея господином Осетровским.
Мужчина с приятной, но незапоминающейся наружностью отстал от группы и внимательно осмотрел зал. Запомнил расположение дверей и окон, отметил датчики электронной сигнализации и камеры видеонаблюдения. Он сделал несколько пометок в блокноте и догнал группу в тот момент, когда экскурсовод подошел к очередной витрине.
— Здесь вы видите монеты государства Маньчжоу-Го, — вещал экскурсовод. — Это государство существовало чуть больше десяти лет на китайской территории, оккупированной Японией во время Второй мировой войны. На монетах отчеканен профиль правителя Маньчжоу-Го, последнего императора Китая Пу И.
— Что вы говорите? Профиль Пу И? — заинтересовался неприметный мужчина. — Надо же, как интересно! Наверное, это очень редкие и ценные монеты?
— Я бы так не сказал. — Экскурсовод пожал плечами: как многие профессионалы, он не любил дилетантов. — У нас есть куда более ценные экземпляры. Кстати, вот в этой витрине хранятся самые ценные экспонаты нашего музея. Этим монетам более двух тысяч лет. Это греческие тетрадрахмы второго века до нашей эры, римские таланты и самая редкая монета — лидийский статир шестого века до нашей эры. Предполагается, что это самая древняя монета в мире. — Экскурсовод с благоговением показал указкой на хорошо сохранившуюся монету с головой льва.
— Наверное, она очень ценная? — Мужчина с незапоминающейся внешностью уважительно смотрел на витрину.
— Конечно, — усмехнулся экскурсовод. — По прошлогоднему лондонскому каталогу она оценивается в триста тысяч фунтов стерлингов.
Кто-то в группе присвистнул.
— А вы не опасаетесь выставлять ее в музее?
— Нет, ничуть. Здесь отличная охранная система. — Экскурсовод кивнул на датчики на стенах. — Эти датчики реагируют и на движение, на изменение температуры в помещении. Кроме того, по ночам наш музей охраняют специально обученные собаки.
— Собаки? — снова оживился любопытный посетитель. — Но вы только что сказали, что здесь установлены датчики движения. Они должны реагировать на собак.
— Собак не допускают в залы главной экспозиции, они обходят остальные помещения и прилегающую к музею территорию. Впрочем, наша сегодняшняя экскурсия посвящена не системам охраны, а нумизматическому собранию музея. Сейчас мы подойдем к витрине, где представлены монеты Российской империи…
Мужчина приятной, но незапоминающейся наружности аккуратно припарковал машину во дворе дома, где имелись собственная стоянка и шлагбаум на въезде. У подъезда он вежливо придержал дверь молодой маме с коляской. В коляске спал очаровательный двухмесячный ребенок, а спереди, держась за ручку, болтал ногами еще один, постарше. Мамаша благодарно улыбнулась.
Из закутка выглянула консьержка:
— Доброго денечка, Леонид Петрович!
— И вам того же, — приветливо отозвался он.
Из лифта навстречу выплыла представительная дама с французским бульдогом.
— Ах, Леонид, — обрадовалась она, — передайте Лолочке, что я раздобыла телефон изумительного собачьего портного! Имейте в виду: там очередь на месяц вперед. Мы с Аленом уже записались.
Полное имя бульдога было Ален Делон, и можно только гадать, что общего хозяйке удалось найти между французским актером, в молодости потрясающим красавцем, и своим кривоногим любимцем.
— Обязательно передам, — ответил он с поклоном. — Хорошей вам прогулки.
«Какой приятный мужчина!» — не мог не подумать каждый, кто встретился ему на пути.
Леня Маркиз ответственно относился к собственной репутации, а потому считал, что с соседями следует жить в мире. То же касалось и сослуживцев.
Правда, судьба его сложилась так, что в делах служебных он был сам себе хозяин и ни от кого не зависел. Из сотрудников или, скорее, компаньонов у него имелась только Лола, верная боевая подруга.
У Леонида Маркова, известного в узких кругах как Леня Маркиз, была редкая по нашим временам профессия: он был мошенником. Но не просто мошенником, а мошенником экстра-класса. Он не обманывал людей на улицах, как какие-нибудь наперсточники, не шатался по квартирам, втюхивая доверчивым старушкам негодные медицинские приборы. Леня не обижал пенсионеров, а также вдов, сирот и бюджетников, справедливо полагая, что заработаешь на них всего ничего, зато огребешь по самое мама не горюй. Операции Маркиза были остроумны и изящны, он долго их готовил и почти никогда не проигрывал.
